Только теннис

Происходит какая-то глупистика. Я хныкаю, мне кажется, меня засуживают, потому что судья венгр. И тут же мне действительно засуживают мяч. Я начинаю спорить. Алик, который сидит у корта, командует: "Морозова, подойди сюда". Тогда это еще разрешалось. Я подхожу. "Ты сейчас уступишь этот мяч, прекратишь ругаться и выиграешь". Я не могла даже подумать, что можно нарушить приказ Метревели. Я выиграла матч и стала чемпионкой Европы. Не успела я тогда сказать Алику спасибо, ведь он нашел единственные слова, приведшие меня в чувство.

Когда я стала что-то собой представлять, начала проявлять свой характер в миксте. Мне надоела постоянная ругань Алика, тем более в тех ситуациях, в которых я не была виновата. Мы играли на Уимблдоне, и он на меня кричал: "Ты можешь принять кроссом?.." Я отбивала кроссом и слышала: "Как ты принимаешь, надо же свечку кинуть!" Я уже настолько задергана, что плохо соображаю, что делаю. Я кидала свечу по центру, он кричал: "Что ты делаешь, надо свечу по линии". Наконец, я взорвалась: "Что ты безобразничаешь? В конце концов, посмотри, как сам играешь". Я сказала эту фразу, и сет кончился через десять минут нашим поражением. Во время перехода я поняла, что мы проиграли сет в полуфинале Уимблдонского турнира из-за меня, здесь не следует проявлять свой характер, а лучше подумать о том, как войти в финал. Я сказала: "Алик, я не права, исправлюсь". И мы выиграли следующий сет. Потом выиграли матч и второй раз вошли в финал.

Или другой случай. Мы играем в Тбилиси, на центральном корте. Надо ли говорить, что такое теннис в Тбилиси, когда в городе играет Метревели. Алик герой, я рядом с ним, на нашем счету уже много побед. В Тбилиси от нас ждут только выигрыша. Выходим против молодых Лены Гранатуровой и Саши Богомолова. Саша - левша, Лена безошибочно бьет справа. Игра у нас с Аликом не идет. Алик зудит под каждый мяч. Я уже плачу, он начинает ругаться. Причем ругаться так, что мне неудобно рядом с ним стоять на корте, возраст у меня уже не девичий, я заслуженный мастер спорта, а он меня несет и несет. Я на Витю, своего мужа, смотрю, он мне показывает жестами: "Терпи, не обращай внимания". Слезы стоят в глазах. Еле-еле, невероятными усилиями мы выигрываем этот матч. С корта уходим в разные стороны. Я подхожу к мужу и говорю: "Витя, я больше с ним играть не буду, я больше не могу". Он мне: "Ну, что ты, Оля, не хочешь, не играй".

В Тбилиси корт как бы в чаше, мы сидим внизу, на самом дне. Только успела сказать, что играть никогда не буду, как Метревели сверху кричит: "Морозова, я столик заказал, идем ужинать!" Витя говорит: "Оля, ну что тут сделаешь, это же Алик!"

В команде конца шестидесятых я была младшей по возрасту и, конечно, надо мной все время подшучивали. Вместе с Метревели и Сережей Лихачевым мы отправились в Мексику, на предолимпийскую неделю. Метревели назначили руководителем делегации, Сережа Лихачев - комсорг, я - "массы". В то время Витя ухаживал за мной, писал мне открытки, которые они у меня выкрадывали. "Вот Витюшка тебе написал то-то и то-то. А ты что ответила?" Такое издевательство над несчастной влюбленной девочкой совершенно добивало. Я плакала, но на них ничего не действовало. Иногда они отвлекались от меня и сталкивались друг с другом. Однажды Мэтр (так называли ребята Алика) забыл в раздевалке, в шкафчике, который открывался заколкой, все наши деньги, билеты и паспорта. Мы занервничали: "Алик, ты должен пойти и все забрать". Он: "Не пойду". - "Твой же ящик, иди!" - "Не пойду". В конце концов за деньгами пошел комсорг. Их выводило из себя то, что в поездке я учила английский язык. У меня был с собой знаменитый учебник Бонка, они же не взяли даже словаря.

Нас принимала мексиканская федерация, днем всех кормили одинаковыми обедами, а вечерами мы могли сами себе заказать ужин. Наша команда просила принести томаты, понимая, что это помидоры, и еще знала, что бифштекс "стейк". На третий день официанты помидоры и бифштекс ставили на стол, как только нас видели. И тут я использую Бонка. За столом я, конечно, право голоса имею последняя. Они только для приличия спрашивали: "Морозова, тебе что?" Но как-то раз, когда рядом со мной оказался официант, я успела до заказа помидоров и мяса сказать: "Хав чикенс" - то есть полцыпленка. Приносят порцию размером с пол-индюшки. Но по молодости аппетит у меня был хороший, и хотя Лихачев все время спрашивал: "Неужели ты способна все съесть?" - я со своим цыпленком справилась. Такого они простить мне не могли.

Алик старше меня почти на пять лет, успех он узнал раньше. Его подъем победы над Кодешем, Бунгертом, Сантаной - пришелся на вторую половину шестидесятых. Мои же победы начались в семидесятых годах. Поэтому встретились мы с ним в миксте, казалось, совершенно случайно. Партнерша Метревели Аня Дмитриева готовилась родить второго ребенка. С Аней он играл не один год. Дмитриева старше Алика, поэтому таких жутких сцен, которые впоследствии он устраивал мне, у них не происходило. Дмитриеву Алик уважал и приказывать ей, как мне, конечно, не мог. Галя Бакшеева отказалась становиться в пару с Аликом, она всегда играла с Лейусом. И вышло, что, кроме меня, выбирать было уже не из кого. Но у нас получилась хорошая пара. Мне - девятнадцать, ему двадцать четыре. Разница существенная. Я в то время уже прилично играла, у меня была сильная подача и хороший выход к сетке, а в миксте это очень важно. К тому же я уже имела опыт игры в паре со Славой Егоровым.

Первый матч мы играли вместе на Уимблдоне в 1968 году против английской пары. Сразу на Уимблдоне, почти без тренировки. Я уже говорила об этом, но нас ставили вместе, когда мне было лет шестнадцать. В памяти осталось лишь то, что Метревели меня взглядами изрезал на куски. Я не могла попасть по мячу, такие рядом сверкали молнии из его глаз. "Ну как с этой можно играть, - словно вопрошал безмолвно Метревели, - она ведь совсем по мячу не попадает!" Но к 1968 году я уже имела кое-какое представление об игре и в паре и на траве. Я ведь приехала на свой третий Уимблдон. Первая встреча - английский дуэт, соперник средний, но англичане всегда хорошо играют на траве, тем более парные комбинации. Правда, выиграли мы довольно легко, Алик совсем не раздражался. Моя подача сильнее, чем у Ани, я была резче, атлетичнее. Выросло новое поколение в женском теннисе, к которому относилась и я, - физически сильное, более близкое по игре к мужскому. На занятиях по физподготовке Аня просила: "Оля, не убегай от меня, я одна не добегу". Я два раза туда, обратно. "Ну, Аня, побежали!" У нее была своеобразная одышка "а-ах", я слышала ее и успокаивалась, Аня за спиной, не потерялась.

После первого нашего с Аликом матча на Уимблдоне Бетти Стове из Голландии, такая важная и все на свете знающая Бетти, проходя мимо меня, спросила: "Как сыграла?" - "Выиграла". - "У кого?" - "У Мэтьюза и Шоу" (Мэтьюз - сын знаменитого футболиста). Теперь нас ожидала встреча с Оккер и Ричи. Рич вторая ракетка в женском теннисе США, Оккер - первый у голландцев. Оккер агрессивный, хороший тактик, но в миксте не опасен, потому что вторая подача у него слабая, не так страшна для женщин. И хотя он ее закручивал, эту подачу я принимала. А когда женщина принимает в миксте мужскую подачу, ее соперница, стоящая на противоположной стороне корта, начинает волноваться при своем розыгрыше. В принципе микст выигрывается на женских подачах. Короче, худо-бедно, но мы их обыграли. Вновь подходит Бетти Стове: "Проиграли?" "Нет. Выиграли".

Следующие наши соперники Казалс - Гонзалес. Гонзалес - живая книга, по которой мы учились теннису. Сергей Сергеевич Андреев показывал нам на тренировках кинограммы ударов Гонзалеса. И выходило, что мне предстоит играть против "учебника", который я только что изучала. И Гонзалес и Казалс с испанскими корнями, поэтому и темперамент у них соответствующий. Казалс хороший парный игрок, но мы с Аликом играли здорово, на него буквально сошло вдохновение.

Моя задача заключалась в одном: принять подачу Казалс так, чтобы Алик мог перехватить ответный удар и выиграть очко, потому что в миксте мужчины завершают комбинацию. Нина Сергеевна говорила: "Три четверти площадки принадлежит мужчине. Он держит центр, ты же берешь свою половину и не должна ему мешать". Конечно, вся атака идет на женщину, но правильные действия ее партнера, правильный перехват, правильное направление подачи снимают давление на партнершу. Микст интересная игра, но отмирающая. Кроме турниров Большого шлема, нигде уже нет смешанных комбинаций. Оттого и тренируются сейчас в миксте меньше, турниры разделились, и контакт у женского и мужского тенниса другой, мы почти не встречаемся. Но смотреть микст - большое удовольствие.