Двадцать шесть тюрем и побег с Соловков

"Вот посмотрите как я попался", начал он, подводя меня к стене, на которой висели картины. "Я купил вот этих "Охотников" за подлинник, а мне говорят, что это подделка"...

Я взглянул на картину... Я не знаток, но тут нечего было и понимать, чтобы сразу решить, что это грубейшая копия. Муж Верочки еще сомневался...

"К сегодняшнему дню мы купили у бывшего "Александр", знаете на Невском, теперь это "Г. У. М.", целых две бельевых корзины безделушек...Ведь надо же украсить квартиру?."

Я посмотрел... Все ужасающая безвкусица... Заваль от прошлого... То, что вероятно раньше у "Александра" никак не шло. Хозяин восторгался:

"Неправда ли очень мило?.. А у меня есть и бильярд!" В передней раздался звонок и он побежал открывать дверь...

В гостиную медленно, с достоинством вплыла толстая дама... На стянутой платьем груди у нее покоился 20-ти каратный бриллиант... Вошло несколько мужчин во фраках и смокингах...

Меня познакомили... До этого времени я думал, что в {101} Советской России есть только два разных языка. - Язык большевиков, и всех остальных....

Даже с уголовниками, у меня всегда находились какие-нибудь общие интересы, а тут я буквально не мог вставить ни одного слова... Все их разговоры вертелись около того, кто, за что и сколько заплатил. Дамы за платья, за туфли, за чулки... Мужчины за квартиры, по счетам в ресторанах, за костюмы и т. п. Все это хвасталось друг перед другом и в некоторых случаях тут же показывались и покупки. - Люди становились в позы, поворачивались, их оглядывали и оценивали... Говорили о политике, но только в связи с Г. П. У., - Как избежать его объятий. Говорили о театре, но опять хвастаясь. - Бывать в балете и в оперетке по их понятиям было нужно.

Гостиная наполнялась... Набралось человек сорок... Я решительно собрался уходить... Но в это время к моему большому удивленно в зале появились - артисты Юрьев, Дулов и артистки оперетки.

Я поздоровался с Дуловым и удивился, что он здесь. "Ну что же, гонят монету... Вот и пришел"... Ответил он...

Началось концертное отделение.

Кто то что то пел, танцевал, декламировал. Люди зарабатывали деньги... Я с Юрьевым играл на биллиарде. Наконец позвали ужинать...

Стол был накрыт "по новому". - Серебро с чьими то гербами. Стопки шкалики, новейшего советского производства, о край которых можно было обрезать губы... Раскрашенные золотом меню. Вино: - Херес, мадера, портвейн, белое, красное, - все это самое дешевое советское производство и все это наливалось в одну стопку...

Я сел рядом с Юрьевым.

"Ах подлецы, каким вином поят..." Не обращая внимания на то, что его могут услышать, громко ругался он... "А вы не смущайтесь, плюньте на все, ешьте и пейте"... Прибавил он мне...

Но не смущаться было трудно. Шел такой гвалт и шум что несмотря на то, что я участвовал во всяких попойках, я на этот раз сидел как пришибленный... Люди не были пьяны... нет, - они просто создавали, делали оживление, {102} чтобы потом говорить как было весело... Юрий Михайлович забрал себе вазу с орехами, щелкал их и не обращал ни на кого никакого внимания.

Ужин близился к концу... Наконец, встал хозяин и объявил, что гостям сейчас будет предложен сюрприз...

За ним встали все, и перешли в гостинную... На стене появился экран, а в биллиардной поставили кинематограф... Потушили свет и началось представление неприличной, то есть совершенно нецензурной фильмы. (тогда так говорили - "фильма" в ж.р.; ldn-knigi)

*

Бывали и другие "загулы". - У Вороновых вечер... Что это значит? А это значить, что где-нибудь и как-нибудь, что-нибудь продали, достали 3 червонца, решили созвать друзей. И немного... И даже не немного, а много выпить, поужинать... Загулять, забыться, отойти от жизни.

Готовились к этому долго. Ведь это же событие. Как институтки и кадеты... Те же волнения, подготовки, платья... И право, те же мечты. -Хорошие и чистые... Люди отвыкли от веселья... Изголодались... И несмотря на окружающую грязь, сами того не замечая, вернулись к чистоте.

День назначен... Кого позвать? Здесь выбор строг. Будет всего 15 человек друзей. Сервиз продан в голодовку. - Собирают у друзей... Достали. Нет скатертей. - Достали... Платье у В-ой готово... Все эти события разносит словесное радио. День приближается и вдруг скандал. - Володя Воронов запил... Бедная Ольга Николаевна в панике...

"Найдите мне Володю"...

Воронов бывший гвардейский полковник. Ныне приказчик одного из трестов. Тяжело... Кругом сволочь... Служить надо. Семья. Денег нет... Боязнь сокращения... потери места. И вот срывы. - Держится, держится, а потом ахнет...

Володя найден... На этот раз только червонец долгу... Что то загнано, бюджет восстановлен... Опять все в порядке...

Я пришел рано... Гостей не было... Столовая... Стол готов для ужина... Уютно и хорошо... Старинные канделябры, в них свечи... Сохранилось немного и серебра, то что постариннее... Многого не хватает... Но в общем хорошо...

{103} "Вот водка, белое, красное, и это все..." Как бы извиняясь говорила Ольга Николаевна...

"Но всего вволю... И посмотрите, вино неплохое..."

Начали приходить гости...

Первые пришли Д - вы... Он высокий, красивый, молодой и седой... Она стройная и гибкая, как хлыст, спокойная и строгая...

За ними очаровательная Б-ва... Голая... Лихая и красивая. Потом П-вы... Вот это хуже. Он из бывших чиновников обратился в коммерсанта... Немного разбогател. А она немножко подняла нос...

Но вот сюрприз... П-в и не один, а с ним Сережка С. Бывший лицеист и цыган... Рояль - от Шопена до кабака и гитара с пением... Оба вместе и каждый в отдельности могут заставить плакать... И... загулять, как могут только Русские...

Сели за стол.

Водка... Вино... И искреннее, неподдельное веселье. Люди начали понимать ему цену...

"Сереженька, спойте... Миленький, спойте..."

Сережка, как всегда, поторговался, покривлялся... Взял гитару...

"Ах все ли вы в добром здоровьи..." Начал он... И все забылось...

День да наш...

"Можно ли нам с вами выпить...

Можно, можно, даже должно..."

Чарку хозяйке...

Чарку гостям...

Вина и вина...

Хорошо было... Казалось нет ни Г. П. У. ни обысков ни арестов... А если они и существуют, то не сейчас. Сейчас они не страшны...

Встали... П-в сел за рояль... Танцы... Воронов сильно и красиво поднял на руки Б-ву и сделал с ней несколько туров.

Маленький скандал... Кто то кого то ревновал... В спальне хозяйки слезы... Участие всех и примирение... Б-ва пьяна и стала еще лучше... {104} 7 утра... Нервы сдали. И люди вспомнили, что завтра тоже жизнь. И вдруг... стало тяжело.

*

Опять Невский. Лето... 8 часов вечера. Народу мало, жарко и скучно...

Засунув руки в карманы, уныло шагал я по направлению к Адмиралтейству...

Меня окликнули... Взглянул... Моя знакомая и приятельница...

"Куда?"...

"Вышла подышать воздухом..."

"Проводите меня... Я по делу на Мойку"...

"Идем..."

Знакомы мы были давно... В первые годы моего офицерства, за завтраком, совершенно запросто, мы вдвоем выпивали бутылку коньяку, и если я ловил муху, то получал выговор... Несколько вопросов и ответов и мы замолчали... Никто из нас не старался поддерживать разговор...

Прошли Невский.. Свернули на Морскую... Народу еще меньше...

"Помните "Пивато"... Обратился я к ней. "Он теперь открыт, зайдем туда, вы посидите, а я схожу на Мойку и быстро вернусь..."

"Хорошо..."

Ресторан был пуст... есть не хотелось... Совершенно прежний, во фраке, с кривыми ногами и бритой головой старый татарин, служивший раньше у "Контана" предложил нам какой то, как он говорил, вкусный торт... На этом и остановились...

Я сходил на Мойку и быстро вернулся...

Пить не хотелось... Не было настроения... И мы молча сидели ковыряя торт...

Гитара...

Сперва далеко... Верно в кабинете... Потом ближе... И в дверях Дулькевич...