Растеряевские типы и сцены

Этот первый рассказ Успенского появился в печати под заглавием "Отцы и дети" в московском журнале "Зритель общественной жизни, литературы и спорта", 1862, № 46, от 10 ноября. При перепечатке его в сборнике "Очерки и рассказы" 1866 года (в разделе "Эскизы", под заглавием "Идиллия. Из чиновничьего быта") Успенский значительно улучшил текст рассказа: внес существенные дополнения, сделал сокращения и произвел большую стилистическую правку. В сборнике "Разоренье" 1871 года рассказ без изменений был перепечатан в разделе "Мелочи". В "Сочинениях" Успенский продолжил стилистическую правку, сократил некоторые части рассказа и изменил характеристику сына гостя-чиновника, — в ранних редакциях это был юноша неопределенного "нигилистического" типа: "Непочтителен, груб, безбожник. Постоянно дуется"; в "Сочинениях" ему приданы более определенные черты — слова "Постоянно дуется" заменены словами: "Сидит за книжкой — молчит".

Рассказ "Идиллия" ("Отцы и дети") является откликом на один из вопросов, волновавших в то время русское общество. В марте 1862 года появился роман И. С. Тургенева "Отцы и дети", вызвавший большую полемику в печати. Успенский в октябре того же года своеобразно отвечает на одну из проблем, поставленных в романе Тургенева, а именно на проблему взаимоотношения отцов и детей в пореформенное время, несколько иронически показывая ее в иной сфере — в среде мелкого чиновничества. Перед нами два представителя поколения "отцов", открыто говорящих об источнике своего материального благополучия — (взяточничестве, и два сына различных убеждений: один — ловкий хищник, счастливый соперник своего отца по части взяток и грабительства народа; другой — отщепенец чиновничьего мира, "нигилист".

Рассказом "Идиллия" открывалась целая серия произведений Успенского "из чиновничьего быта", в которых он показывает внешнее однообразие, внутреннюю пустоту, низменность жизни этой мелкой провинциальной бюрократии и ее лихоимство.

Стр. 209. Ирмос — вступительный стих церковного песнопения.

— Сорокоуст — сорокадневная церковная молитва по умершем.

Стр. 210. "Слава в вышних", Бортнянского сочинение… — Д. С. Бортнянсний (1751–1825) — один из крупнейших русских композиторов XVIII века.

Стр. 211. Из закона пять… — имеется в виду обязательный предмет преподавания в дореволюционной школе — закон божий, излагавший основы учения христианской религии.

В рассказе "Зимний вечер" изображается эпизод из жизни мелкого чиновничества в дореформенную пору — в тексте упоминается: "в те поры войну воевали", то есть, очевидно, говорится о Восточной войне 1853–1856 годов. Рассказ основан на воспоминаниях писателя о своих детских годах в Туле.

В 1892 году рассказы Успенского "С конки на конку" и "Зимний вечер" вышли в Москве в издании для народа; однако при попытке переиздания этих рассказов в 1895 году "Зимний вечер" не был разрешен к печати цензурой на том основании, что он "не представляет здоровой пищи для народного чтения, указывая, между прочим, на злоупотребления помещика своею властью над крестьянами".

Успенский написал ряд рассказов, в которых изображаются "нужды и заботы" мелкого провинциального чиновника, живущего с многочисленным семейством на "крошечное жалованье"; в том же плане идут и страницы о семье Претерпеевых в "Нравах Растеряевой улицы". Здесь Успенсиий следует щедринскому "истинно гуманистическому направлению", которое отмечал Добролюбов в своей статье "Забитые люди", говоря: "Никто, кажется, исключая г. Щедрина, не вздумал взглянуть в душу этих чиновников — злодеев и взяточников — да посмотреть на те отношения, в каких проходит их жизнь".

Яркой публицистичностью, глубиною обобщения, зрелостью художественного письма этот рассказ резко выделяется среди других произведений цикла "Растеряевские типы и сцены". Наиболее блестящие публицистические строки, не свойственные раннему Успенскому, мы находим в характеристике эпохи крепостничества царской России в 30-40-е годы, в освещении им среды чиновничества, характеризовавшейся рабской психологией, раболепным низкопоклонством перед власть имущими, подавлением человеческой личности, человеческого достоинства и полной неспособностью чувствовать и мыслить самостоятельно и независимо.

В 90-900-е годы критики из реакционного лагеря представляли читателю художественный образ юродивого фанатика Парамона как "величайший образ" искателя "правды божьей". Однако сам Успенский не идеализирует Парамона — он характеризует его как "темного", "корявого, необразованного, невежественного" человека, хотя и обладающего непосредственностью, нравственной чистотой и цельностью личности.

В 1898 году было запрещено отдельное издание "Парамона юродивого" со следующей аргументацией цензора Матвеева: "Основная тема этого рассказа — крайняя запуганность и забитость русского человека из толпы, как выражается автор, — русского обывателя, от рождения привыкшего пресмыкаться перед всякой властью, воспитанного в постоянном трепете, даже перед будочником и квартальным… Для иллюстрации этой стороны русского быта выведен на сцену "мужицкий святой", по выражению автора, — "Парамон юродивый", человек темный, невежественный, но который производит впечатление на забитых казенными порядками и страхом обывателей города, в котором он появляется. Сцена объяснения с юродивым, у которого полиция требует паспорт, написана крайне тенденциозно… Такое изображение русской жизни, растеряевских типов и сцен, созданных смирением толпы перед всякой властью, плод болезненных впечатлений автора, представляет мало назидательное чтение для народа".

Рассказ основан на воспоминаниях писателя о своих детских годах в Туле (см. об этом Д. Васин. Г. И. Успенский. — "Русское богатство", 1894, VI).