Новые Мученики Российские

Человек, бывший в это время в Вязьме и давший описание этого события, имеет рекомендацию от своего духовного пастыря, как свидетель верный. Однако, к этому мы добавляем рассказ женщины врача о ее встрече с одним больным, участником убийства епископа Макария. Пусть будет некоторое расхождение в этих рассказах, но могут быть потом дополнительные и неоспоримые данные, которые покажут нам, что именно в этих рассказах было неточного. Во всяком случае, мы и теперь можем предположить, что врач недостаточно точно вспоминает рассказ своего пациента.

Рассказ женщины-врача.

Осенью 192... года ко мне в амбулаторию явился крестьянин Смоленской губернии, уволенный от военной службы по причине активного туберкулезного процесса в одном легком. Своевременно он отбывал военную повинность при царе и в гражданскую войну был мобилизован из запаса. Больному было 35 лет. Все время он жил в семье отца, имел двух детей. Семья, по его словам, была дружная и зажиточная. Заболел он недавно и, принимая во внимание его возраст и хорошие условия для лечения, я надеялась, что он поправится. От наложения пневмоторакса он отказался. По моему совету ему отведена была отдельная комната (пристройка новая, солнечная), и он поселился там вдвоем с женой. Питание предоставлено было ему прекрасное (имелся даже свой пчельник) и пищу давали по моему расписанию по часам. Температура его была 38 град. Я его просила приехать через две недели.

Больной приехал в указанный срок и, к моему удивлению, температура его повысилась. Я обратилась к жене его с вопросом: нет ли семейных трений? Ответ: никаких.

Но, затем, смущаясь, прибавляет: "Только вот сон ему все один снится, и тогда он просыпается в испарине и не может уже уснуть".

Попросила я больного рассказать этот сон. Узнала следующее. За несколько месяцев до этого, отбывая службу в Смоленске, он получил приказ явиться в указанное место, куда-то за город, Вместе с несколькими товарищами для расстрела преступника - врага народа. Конечно, приказ выполнили. Вскоре привезли и "преступника": из автомобиля вышел не то {76} священник, не то монах, небольшого роста, седой, тщедушный. Когда больной увидел, что "преступник" духовное лицо, у него по его словам "захолонуло" сердце.

Преступник осенил себя крестным знамением и попросил не завязывать ему глаза, а только указать место, где ему следует стать. Ему указали. Он бодро направился туда и, проходя мимо красноармейцев, вдруг остановился около моего больного, благословил его и сказал: "Сын мой, да не смущается сердце твое - твори волю пославшего тебя".

Дойдя до указанного места, он остановился и громко сказал:

"Отец мой! Прости им, не ведают, бо, что творят. Прими дух мой с миром".

Раздался приказ стрелять, и трагедия окончилась...

После больной узнал, что убили епископа Макария. Ночью больной увидел его во сне: епископ благословил его, но ничего не сказал. С тех пор больной нередко видит его во сне и всегда епископ благословляет его, ничего не говоря.

Приведу слова больного: "Я так понимаю, что убили мы святого человека. Иначе, как мог он узнать, что у меня захолонуло сердце, когда он проходил? А ведь он узнал и благословил из жалости, и теперь из жалости является ко мне, благословляет, как бы этим говоря, что не сердится. Но я то знаю, что моему греху нет прощения, и Божий свет мне стал не мил. Я все исполнил, что вы приказали, но жить я недостоин и не хочу".

Я решила, что это душевная травма и надо применить психотерапию. Просила его приезжать ко мне на квартиру и несколько раз, насколько у меня хватило уменья, я старалась убедить его в необходимости жить. Иногда он соглашался с моими доводами, но чаще все разбивал словами: "Но как же жить, когда свет Божий не мил?"

Я понимала, что священник гораздо лучше меня поговорил бы с ним на эту тему, но кругом не было подходящего человека. Температура больного неуклонно повышалась, процесс расширялся и углублялся, и весной он умер. Я осталась в убеждении, что или у меня не хватило уменья для психотерапии, или же ему была нанесена не травма, а смертельная душевная рана.

Грустно становится, когда думаешь, что, вероятно, больной далеко не единственная жертва возмущенной совести, поруганной большевизмом.

{77}

ГЛАВА 9.

ИОАКИМ, АРХИЕПИСКОП НИЖЕГОРОДСКИЙ

Преосвященный Иоаким, сын причетника Киевской епархии, в мире именовался Иоанном Иоакимовичем Левицким, родился в 1853 г. Высшее образование получил в Киевской духов. академии. В 1879 г. был назначен преподавателем в Рижскую духовную семинарию. 24 июня 1880г. рукоположен в сан священника к Рижскому кафедральному собору с оставлением преподавателем. Овдовев, он принял монашество 28 июня 1893 г., с назначением ректором Рижской семинарии, с возведением в сан архимандрита. 14 января 1896 г. был хиротонисан в епископы Балтского викария Каменец-Подольской епархии. В 1897 г. был назначен епископом Брестским, а 11 января 1900 г. - Гродненским. В бытность ректором в Риге, Владыка состоял редактором епархиальных вед. и поместил на страницах журнала несколько статей с историко-статистическим описанием епархий по церковной истории Прибалтийского края. После ухода из Оренбурга на покой в Андрониев монастырь в Москве епископа Владимира Соколовского (быв. епископа в Америке), в Оренбург был назначен в 1903 г. Преосвященный Иоаким. В 1909 г. он был переведен в Нижний Новгород с возведением в сан Архиепископа.

Это был святитель выдающихся духовных дарований, религиозной настроенности, пламенный проповедник, пророческого вдохновения, человек доброго, отзывчивого сердца. Его любили за удивительный кроткий нрав, проповедничество и обаятельный вид.

Везде он оставил о себе добрую память, но наши подробные сведения о его трудах относятся только ко времени его пребывания в Оренбургской епархии.

Владыка Иоаким был в исключительном смысле покровителем и защитником миссионерского дела в этой епархии, широко развив внутреннюю и внешнюю ее миссию.

В Оренбургской епархии были миссионерские станы, долг которых был просвещать киргиз, башкир и татар, обращать их в xpистианство и насаждать в аулах русские школы.

При Влад. Иоакиме громадное количество иноверцев было присоединено к Прав. Церкви. В Оренбургской семинарии было введено преподавание татарского языка и изучение мусульманства, как обязательный предмет.

{78} Владыка Иоаким изыскал средства на содержание четырех епархиальных миссионеров с хорошим окладом годового жалованья.

Лично он обратил множество сектантов и раскольников в епархии в православие и насаждал единоверческие приходы, сам служа в них по старопечатным книгам. В поселке Сухорченском в 1905 г. он обратил (с помощью местных миссионерских сил) старообрядческого священника о. Савву Сладкого, с которым в единоверие последовало несколько сот семейств и образовался большой приход, ежегодно увеличивавшийся за счет присоединении. В деле обращения старообрядцев в единоверие ему много помогал синодальный миссионер о. Ксенофонт Крючков, бывший в начале своей деятельности (в 80-х годах Оренбургским епархиальным миссионером. Благодаря их совместной деятельности в Уральской области на протяжении 700 верст (от пределов Оренбургской губ. до Каспийского моря) было построено более 50 единоверческих храмов, школ с причтами. Сотни и тысячи казаков и иногородних обращались в православие на правах единоверия и епархия ежегодно увеличивалась на десятки новых приходов.

В 1903 г. в Тургайскую область началось переселенческое движение из южных областей России. В духовном отношении переселенческая масса была предоставлена самой себе. Так случилось, что о Тургайских поселенцах все забыли и Глав. переселенческое ведомство сосредоточило свои заботы о крестьянах Сибири, Алтая и Приморья. Вместе с переселенцами из южных губерний в Тургай попало немало сектантов. В каждом поселке оказались баптисты, или адвентисты-субботники, имее во главе иногда полуграмотных "пресвитеров" и пасторов, которые не преминули вскоре же основать свои молитвенные собрания.