Том 27. Письма 1900-1901

Я написал ему откровенно… — См. письмо 3315 ^*.

Если Бунин уже в Москве, то кланяйся. — О Бунине Мария Павловна сообщала 8 марта: «Получила от Бунина из Одессы письмо, пишет, что в семье у него совсем неблагополучно, собирается в Москву».

3332. И. А. БУНИНУ

14 марта 1901 г.

Печатается по автографу (ЦГАЛИ). Впервые опубликовано: отрывок — «Сборник товарищества „Знание“ за 1904 г.», кн. 3. СПб., 1905, стр. 265; полностью — Письма, т. VI, стр. 133–134.

Открытка. Год устанавливается по почтовым штемпелям: Ялта. 15 III.1901; Одесса. 18 III.1901.

Ответ на письмо И. А. Бунина от 11 марта 1901 г.; Бунин ответил 20 марта (ЛН, т. 68, стр. 410).

…это адрес С. П. Бонье… — В письме от 11 марта Бунин спрашивал: «Где С. П. Бонье? Мне нужен ее адрес. Чрезвычайно буду благодарен, если исполните мою просьбу, а кроме того, сообщите, Как поживаете? Я пробуду в Одессе еще с полмесяца <…> Покорно благодарю за пересылку писем».

От «Скорпиона» получил корректуру… — Издательство «Скорпион» выпускало альманах «Северные цветы», в котором печатался рассказ Чехова «Ночью», переделанный им из рассказа «В море», впервые опубликованного в журнале «Мирской толк», 1883, № 40. О подготовке альманаха к изданию см. запись в дневнике В. Брюсова за февраль — март 1901 г. Он писал: «По делам альманаха переписывался с Перцовым, Розановым, Ореусом, Д. Фридбергом… Все „видные“ литераторы давали вещи отвергнутые или запрещенные. Зиночка Гиппиус — „Святая кровь“, отвергнутую „Жизнью“ и „Миром искусства“, Розанов — „Заметки“, которые отказался печатать Перцов, Чехов — рассказ, в котором сомневался, пропустит ли его цензура, наконец, Н. Минский — сонет, цензурою вычеркнутый из его „Новых песен“. Последний, впрочем, мы не напечатали. Хлопот по печатанию было много. Последние дни читали по две по три корректуры в день. Сергей Александрович <Поляков — основатель книгоиздательства „Скорпион“> бывал в типографии раза по три в день, я уже непременно каждый день» (В. Брюсов. Дневники. М., 1927, стр. 101–102). В ответ на замечание Чехова Бунин писал 20 марта: «Что касается „Скорпиона“, то, ей богу, я никак не ожидал от него неряшливости, иначе не позволил бы себе приглашать Вас. Серьезно, я вчера испытал весьма неприятные минуты. Но все-таки я убежден, что это вышло как-то нечаянно. Ведь они были страшно рады Вашему рассказу, вообще же относятся к Вам с необыкновенным уважением. Этим и объясняется то, что они поставили Вас на первом месте в объявлении и уж, конечно, не желанием рекламировать „Северные цветы“, — в этом могу поручиться».

…объявление в «Русск<их> ведом<остях>»… — Первое объявление о подготовке к изданию альманаха «Северные цветы» появилось в «Русских ведомостях» 8 марта 1901 г. (№ 66), затем оно было перепечатано в №№ 69, 74 и 77 газеты от 11, 16 и 19 марта. Объявление следующего содержания: «Новые книги книгоиздательства „Скорпион“, „Северные цветы“. Альманах на 1901 г. Рассказы, стихи и статьи: А. П. Чехова, З. Гиппиус, Бальмонта, Лохвицкого, Бунина, Фофанова, Случевского, В. Розанова, В. Брюсова и др. Неизданные стихи, письма и мемуары: А. С. Пушкина, А. Фета, Владимира Соловьева, кн. А. И. Урусова. Обложка К. Сомова (выйдет в скором времени)».

3333. О. Л. КНИППЕР

16 марта 1901 г.

Печатается по автографу (ГБЛ). Впервые опубликовано: Письма к Книппер, стр. 107–108.

Год устанавливается по письму О. Л. Книппер от 11 марта 1901 г., на которое отвечает Чехов; Книппер ответила 21 марта (Переписка с Книппер, т. 1, стр. 359–361, 370–372).

В Москву я приеду непременно ~ в Швецию, — не знаю. — О желании поехать с Книппер в Швецию и Норвегию Чехов писал ей 2 февраля 1901 г. Книппер 11 марта писала о планах на будущее: «Страстную мне придется, верно, быть в Москве, т. к. у нас поднимается квартирный вопрос. Наш дом продали и просят очистить квартиру к 1-му мая. Мама растерялась, в отчаянии, и надо ей помогать, а то она занята ведь весь день. Понимаешь, милый мой? Если погода будет хорошая, ты ведь можешь приехать в Москву? Да? А летом поедем в Швецию и Норвегию? Мне эта мысль очень нравится. И ты не бросай ее. Я буду за тобой ухаживать, чтобы ты не был в перьях и в пуху». В Москву Чехов приехал 11 мая.

…получаю «Русского инвалида» ~ там рецензия «Трех сестер» ~ ошибок с военной стороны не находит. — При постановке пьесы в Художественном театре Чехов пригласил знакомого полковника (впоследствии генерала) В. А. Петрова в качестве консультанта по части военной выправки и обмундирования (см. письмо 3271 ^* и примечания к нему ^*). Рецензент «Русского инвалида» В. С. Кривенко в статье «Военные на театральной сцене» (за подписью В. С. К-о) в № 56 газеты с большой похвалой отозвался не только о пьесе «Три сестры» в целом, но, в частности, и о специально военной обстановке ее, не указав ни одной ошибки автора в этой чужой для него сфере. Кривенко писал: «На днях я увидел на сцене истинно военное общество, такое, какое оно на самом деле есть. Дело было в Панаевском театре, на спектаклях Московского Художественного театра. Давали „Три сестры“…»

Ты изменяешь мне… — См. примечания к письму 3317 ^*.

Видаешь Авилову? — 2 марта Книппер писала: «На днях получила письмо от Л. Авиловой, ты ведь ее, кажется, знаешь. Желает возобновить знакомство, но глав<ным> образом, по-видимому, для того, чтобы получить билет на „Сестер“. Я вежливо ответила: „Билета не могу достать“» (Переписка с Книппер, т. 1, стр. 340). На вопрос Чехова Книппер отвечала 21 марта: «С Авиловой не виделась».

Подружилась с Чюминой? — О своем знакомстве с О. Н. Чюминой Книппер сообщала в письме от 3 марта 1901 г. (там же, стр. 344). В письме от 9 марта она писала: «Чюмина прислала мне том стихотворений с след. надписью: „Многоуваж<аемой> О<льге> Л<еонардовне> московской чаровнице, с искренним восхищением и симпатией от автора» и ее экспромт на обеде:

Тебе нравится? Завтра пойду к ней благодарить» (там же, стр. 354–355). В письме от 21 марта Книппер сообщала, что на приеме в женском петербургском клубе «Чюмина читала короткие стихи. Сегодня я была у нее, и славно беседовали».

Про назначение Пчельникова читал в газетах… — Про назначение П. М. Пчельникова, бывшего управляющего конторой московских императорских театров, Книппер 11 марта 1901 г. писала: «На днях читаем, что назначен Пчельников „надзирателем“ над частными театрами, над их репертуаром, и должен следить за тем, какое влияние имеют эти театры на публику и молодежь. Нравится тебе эта мерзость? Так что, верно, „Штокмана“ прикроют на будущий сезон. Отвратительно все это и неутешительно».

Но «Доктора Штокмана» едва ли снимут с вашего репертуара, ведь это консервативная пьеса. — Станиславский в книге «Моя жизнь в искусстве» рассказывает, что спектакли «Доктора Штокмана» в Петербурге превращались нередко в сплошные политические демонстрации. Книппер 21 марта писала: «На „Штокмане“ у нас происходило ужас что благодаря смутному времени. Не давали говорить Штокману — зала была наэлектризована, — беснование было полное». Петербургская пресса также отмечала огромный успех у публики «Доктора Штокмана» Ибсена в постановке Художественного театра. Так, «Петербургская газета» (1901, № 53, 24 февраля) в отд. «Театральное эхо» напечатала рецензию Кугеля (Homo novus) на этот спектакль. В ней отмечалось: «Постановка этой пьесы — одна из самых крупных заслуг московского театра <…> Таких единодушных, жарких и восторженных рукоплесканий не выдумаешь и не сочинишь. Это — от сердца, от „нутра“, которое и есть величайшее начало в искусстве». Не менее восторженный отзыв о спектакле содержался в рецензии Ю. Беляева («Новое время», 1901, № 8979, 25 февраля). Он писал: «Было далеко за полночь, когда кончился „Доктор Штокман“. Эта трагедия общественного долга безусловно интереснее как по содержанию, так и в отношении постановки всего, что привез нам г. Станиславский. Вот почему вчерашний спектакль прошел еще с большим успехом, чем „Дядя Ваня“, и вчерашний вечер, вероятно, будет лучшим вечером за все время пребывания Художественного театра в Петербурге. Доктора Штокмана играл г. Станиславский. Он создал фигуру ибсеновского героя, отличную от той, которую создал автор, но выдержанную в мелочах и замечательно типичную <…> Постановка „Доктора Штокмана“ прекрасная, выдержанная во всех деталях и такая же оригинальная, как исполнение».