Сборник рассказов

Как же зовут моих спутников... Хотя, какая разница... Пусть будут Дима и Маша.

Мы прыгаем на рельсы и идем вглубь шахты. Ток в метрополитене отключили еще несколько дней назад, оставив лишь гореть яркие лампы, под потолком.

Приходится перешагивать через тела, хотя, можно ли назвать телами эти ошметки, издавленные колесами...

Дима хорошо знает устройство метрополитена. Там, в глубине шахты, между двумя станциями, есть небольшая комната, он мне говорил вчера. Вряд ли ее кто-то нашел. Там можно отдохнуть и нормально поесть.

Хорошо, что в шахтах отсутствует освещение. Слишком страшно смотреть под ноги, где хлюпает что-то липкое и противное.

Сколько мы уже идем? Вперед, по длинному туннелю, соединяющему станции, на каждой из которых царит смерть.

Дима останавливается. Я слышу, как его руки пытаются что-то нащупать на стене. Наконец, ему это удается, и яркий свет ударяет мне в глаза.

Вчера я не воспринял его рассказ всерьез, однако, оказалось, что он не врал.

Стол, кровать и два стула. Это маленькая комнатка. Маленькая, но нетронутая. Возможно, тут скрывался кто-то до нас, но потом он ушел. Ушел сам, его не унесли... На бетонных стенах и полу нет ни следа крови.

Мы перекусили тем, что вытащила из своей сумки Маша. Я не стал узнавать, откуда у нее эта еда, и, в частности, вкусное, хорошо прожаренное мясо, но судя по ее рассказам, из какого-то разоренного магазина. Мне хотелось верить.

Я посмотрел на часы. Оставалось немного, всего несколько часов. Еще позавчера, я рассказывал Диме о своем плане. О том, что незадолго до конца, я хотел бы прокатится на машине по умиращему городу. Просто проехать.... Он меня понял, и сейчас, когда я взглянул в его глаза, Дима молча кивнул.

Снег залеплял глаза. Мягкий, липкий снег. Интересно, о чем он думает, этот снег. Белый, такой белый.... Почему я так отвык от белого цвета....

Внезапно, я наступил на что-то скользкое и с воплем упал на спину. Постанывая, я повернул голову на бок и радостно вскрикнул. Из под старых, пропитавшихся грязью газет выглядывала черная рукоятка пистолета. Хотя и осталось совсем немного, он может пригодиться.

Дима протянул мне руку, и я встал. Спина побаливала, было больно идти.

Я знал, где можно взять машину, точно знал. Это было недалеко, всего в получасе ходьбы отсюда. Но время теперь значило так много....

Откуда-то из темноты вынырнул мужчина. Его рот был обагрен кровью, а руки тряслись. Безумные глаза смотрели прямо на меня. Такое случается, не все выдерживают, я знаю. Надо избавить его от мучений. Никогда раньше не стрелял... Просто хлопок. И этого хлопка достаточно для того, чтобы он упал на землю, обхватив голову руками. Черт.... Видимо я плохо выстрелил... Он кричал и корчился от боли, а Маша в ужасе смотрела то на меня, то на него.

Дима крепко схватил меня за руку и потянул куда-то, как можно дальше.... дальше....

Хорошо, что он не попросил отдать ему пистолет. Знал, наверное, что я больше не буду стрелять....

Вот и гараж... Он закрыт, но у меня есть ключ. Я знаю, что там стоит старая армейская грузовая машина, в полной готовности. И если мы не возьмем ее, то она так и не увидит дороги до самой своей смерти.

Мы прыгаем в кабину, и я включаю зажигание. Вперед, только вперед....

Всего два часа. Я никогда не верил, что такое возможно. Два часа, последние два часа. Почему-то очень не хочется умирать.

Я вывожу машину на дорогу. Лобовое стекло залепляют снежинки.

У меня еще целых два часа, чтобы ехать только вперед.

Сны

Я открыл глаза. Мои руки все еще непроизовльно подрагивали, а голова болела так, как будто по ней прошлись отбойным молотком... Я сделал глубокий вдох и выдох... Потом встал с кровати и, сунув ноги в тапочки, пошел на кухню. Спать больше не хотелось.

Сны - это, наверное, одно из самых странных и необычных явлений в моей жизни. Иногда, мне начинает казаться, - что это ключ. Ключ к моей сущности. Помощь, протянутая чьей-то неведомой рукой, но протянутая в виде мозаики, которую нужно собрать.

Я налил себе стакан крепкого чая и задумался. Кошмары... можно ли назвать так то, что мне снится? Наверное, некоторое из увиденного мной все-таки можно.

Сегодня меня убили. Причем, убили с особой изощренностью. Положили на стол, предварительно лишив меня всякой возможности двигаться и стали медленно разрезать мою плоть, извлекая разнообразные внутренности...

Наверное, если бы это все случилось со мной в жизни, - я бы потерял сознание от боли и не смог бы "насладиться" таким ужасным зрелищем, но сон - на то и сон... Все, что я ощущал физически, - лишь легкое покалывание по всему телу... Не знаю, кричал ли я... Самое интересное в том, что сон никак не хотел меня отпускать. Раньше, когда кошмары только начались, - в одной из книг я прочитал, - достаточно лишь понять, что ты спишь. Но нет, этот способ мне не подошел... Осознавать, что все это нереально у меня получалось, хотя, конечно, это во многом зависело от сюжета... Вот только сон всегда оказывался сильнее...

Ночь молчала... Я сел на подоконник и всмотрелся в темные окна дома, стоящего напротив. Интересно, много ли людей, спящих сейчас, - видит странные сны?

Я часто думал над тем, какой же из снов - самый страшный. Не загадочный, а именно страшный. Который бы заставил мое сознание забурлить в отчаянной попытке найти спасение... Нет, это не монстры и даже не собственная смерть...

Как тихо... Можно услышать, как капает вода из плохо закрытого крана. Я налил себе еще стакан чая, сделал глоток... Почему такой отвратительный вкус... вкус крови... Я закашлялся и выплюнул жидкость прямо на пол. Да что со мной, я просто положил соль вместо сахара... Баночки-то такие одинаковые...

Я помню этот сон... Быть убитым это не самое страшное... Нет... собственная смерть, пусть даже ужасно мучительная, - ничто по сравнению с тем ощущением... Я стоял на краю обрыва и смотрел куда-то вдаль... Прямо за моей спиной лежали истекающие кровью, еще свежие тела... В руке я сжимал нож... Панический страх охватывал мой разум... Зачем и за что я убил их, и самое главное, - что же делать дальше? Осознание абсурдности своего дальнейшего существования - пугало. Убивать - это страшно. Еще страшнее жить с мыслью, что убил. Рука с ножом потянулась к горлу...