На дне. Избранное (сборник)

Лука.А куда надо было?

Пепел.Ведь… ты в сени ушел?

Лука.В сенях, браточек, мне, старику, холодно…

Пепел.Ты… слышал?

Лука.А — слышал! Как не слышать? Али я — глухой? Ах, парень, счастье тебе идет… Вот идет счастье!

Пепел (подозрительно). Какое счастье? В чем?

Лука.А вот в том, что я на печь залез.

Пепел.А… зачем ты там возиться начал?

Лука.Затем, значит, что — жарко мне стало… на твое сиротское счастье… И — опять же — смекнул я, как бы, мол, парень-то не ошибся… не придушил бы старичка-то…

Пепел.Да-а… я это мог… ненавижу…

Лука.Что мудреного? Ничего нет трудного… Часто эдак-то ошибаются…

Пепел (улыбаясь). Ты — что? Сам, что ли, ошибся однажды?

Лука.Парень! Слушай-ка, что я тебе скажу: бабу эту — прочь надо! Ты ее — ни-ни! — до себя не допускай… Мужа — она и сама со света сживет, да еще половчее тебя, да! Ты ее, дьяволицу, не слушай… Гляди — какой я? Лысый… А отчего? От этих вот самых разных баб… Я их, баб-то, может, больше знал, чем волос на голове было… А эта Василиса — она… хуже черемиса!

Пепел.Не понимаю я… спасибо тебе сказать, или ты… тоже…

Лука.Ты — не говори! Лучше моего не скажешь! Ты слушай: которая тут тебе нравится, бери ее под руку да отсюда — шагом марш! — уходи! Прочь уходи…

Пепел (угрюмо). Не поймешь людей! Которые — добрые, которые — злые?.. Ничего не понятно…

Лука.Чего там понимать? Всяко живет человек… как сердце налажено, так и живет… сегодня — добрый, завтра — злой… А коли девка эта за душу тебя задела всурьез… уйди с ней отсюда, и кончено… А то — один иди… Ты — молодой, успеешь бабой обзавестись…

Пепел (берет его за плечо). Нет, ты скажи — зачем ты всё это…

Лука.Погоди-ка, пусти… Погляжу я на Анну… чего-то она хрипела больно… (Идет к постели Анны, открывает полог, смотрит, трогает рукой. Пепел задумчиво и растерянно следит за ним.)Исусе Христе, многомилостивый! Дух новопреставленной рабы твоей Анны с миром прими…

Пепел (тихо). Умерла?.. (Не подходя, вытягивается и смотрит на кровать.)

Лука (тихо). Отмаялась!.. А где мужик-то ее?

Пепел.В трактире, наверно…

Лука.Надо сказать…

Пепел (вздрагивая). Не люблю покойников…

Лука (идет к двери). За что их любить?.. Любить — живых надо… живых…

Пепел.И я с тобой…

Лука.Боишься?

Пепел.Не люблю…

Актер (останавливается, не затворяя двери, на пороге и, придерживаясь руками за косяки, кричит). Старик, эй! Ты где? Я — вспомнил… слушай. (Шатаясь, делает два шага вперед и, принимая позу, читает.)

Актер.Старик!..

Наташа (смеется). Чучело! Нализался…

Актер (оборачиваясь к ней). А-а, это ты? А — где старичок… милый старикашка? Здесь, по-видимому, — никого нет… Наташа, прощай! Прощай… да!

Наташа (входя). Не здоровался, а прощаешься…

Актер (загораживая ей дорогу). Я — уезжаю, ухожу… Настанет весна — и меня больше нет…

Наташа.Пусти-ка… куда это ты?

Актер.Искать город… лечиться… Ты — тоже уходи… Офелия… иди в монастырь… Понимаешь — есть лечебница для организмов… для пьяниц… Превосходная лечебница… Мрамор… мраморный пол! Свет… чистота, пища… всё — даром! И мраморный пол, да! Я ее найду, вылечусь и… снова буду… Я на пути к возрожденью… как сказал… король… Лир! Наташа… по сцене мое имя Сверчков-Заволжский… никто этого не знает, никто! Нет у меня здесь имени… Понимаешь ли ты, как это обидно — потерять имя? Даже собаки имеют клички…

Актер.Без имени — нет человека…

Наташа.Гляди… голубчик… померла ведь…

Актер (качая головой). Не может быть…

Наташа (отступая). Ей-богу… смотри…

Бубнов (в двери). Чего смотреть?

Наташа.Анна-то… померла!

Бубнов.Кашлять перестала, значит. (Идет к постели Анны, смотрит, идет на свое место.)Надо Клещу сказать… это — его дело…

Актер.Я иду… скажу… потеряла имя!.. (Уходит.)

Наташа (посреди комнаты). Вот и я… когда-нибудь так же… в подвале… забитая…

Бубнов (расстилая на своих нарах какое-то тряпье). Чего? Ты чего бормочешь?

Наташа.Так… про себя…

Бубнов.Ваську ждешь? Гляди — сломит тебе голову Васька…

Наташа.А не всё равно — кто сломит? Уж пускай лучше он…

Бубнов (ложится). Ну, твое дело…

Наташа.Ведь вот… хорошо, что она умерла… а жалко… Господи!.. Зачем жил человек?

Бубнов.Все так: родятся, поживут, умирают. И я помру… и ты… Чего жалеть?

Наташа.Ш-ш! Анна…

Кривой Зоб.Слышали… царство небесное, коли померла…

Татарин (Клещу). Надо вон тащить! Сени надо тащить! Здесь — мертвый — нельзя, здесь — живой спать будет…

Клещ (негромко). Вытащим…

(Все подходят к постели. Клещ смотрит на жену через плечи других.)

Кривой Зоб (Татарину). Ты думаешь — дух пойдет? От нее духа не будет… она вся еще живая высохла…

Наташа.Господи! Хоть бы пожалели… хоть бы кто слово сказал какое-нибудь! Эх вы…

Лука.Ты, девушка, не обижайся… ничего! Где им… куда нам — мертвых жалеть? Э, милая! Живых — не жалеем… сами себя пожалеть-то не можем… где тут!

Бубнов (зевая). И опять же — смерть слова не боится!.. Болезнь — боится слова, а смерть — нет!

Татарин (отходя). Полицию надо…

Кривой Зоб.Полицию — это обязательно! Клещ! Полиции заявил?

Клещ.Нет… Хоронить надо… а у меня сорок копеек всего…

Кривой Зоб.Ну, на такой случай — займи… а то мы соберем… кто пятак, кто — сколько может… А полиции заяви… скорее! А то она подумает — убил ты бабу… или что… (Идет к нарам и собирается лечь рядом с Татарином.)

Наташа (отходя к нарам Бубнова). Вот… будет она мне сниться теперь… мне всегда покойники снятся… Боюсь идти одна… в сенях — темно…

Лука (следуя за ней). Ты — живых опасайся… вот что я скажу…

Наташа.Проводи меня, дедушка…

Лука.Идем… идем, провожу!

Кривой Зоб.Охо-хо-о! Асан! Скоро весна, друг… тепло нам жить будет! Теперь уж в деревнях мужики сохи, бороны чинят… пахать налаживаются… н-да! А мы… Асан!.. Дрыхнет уж, Магомет окаянный…

Бубнов.Татары спать любят…

Клещ (стоит посредине ночлежки и тупо смотрит пред собой). Чего же мне теперь делать?

Кривой Зоб.Ложись да спи… только и всего…