Xамза

И Алиджан, ни секунды не колеблясь, рассказал, как долго он откармливал овец и как быстро их у него отняли. Он, ненавидевший басмачей, этим только и облегчил свою душу.

Рассказ Алиджана помог отряду особого назначения ликвидировать последние остатки банд в районе Шахимардана.

Год спустя Алиджан вместе со старшим братом поехал в Фергану, работал там на строительстве текстильной фабрики, вступил в комсомол, научился писать.

Потом Алиджан участвовал в работе комсомольской ячейки района, выезжал в окрестные кишлаки.

В 1926 году в республике вместо старых административных единиц было проведено новое районирование. Как член поселкового совета, Алиджан был избран делегатом первого курултая Алтыарыкского района.

2

Арба, груженная нехитрым багажом Хамзы, остановилась около правления кишлачного Совета Шахимардана. И вмиг ее окружили ребятишки.

На крыльцо вышел председатель кишлачного Совета Валихан. Он уже был предупрежден накануне гонцом из Ферганы о приезде Хамзы.

А чуть поодаль от правления стояла группа жителей кишлака, с которыми у Валихана только что произошел очень неприятный разговор. И председатель опасался, как бы недовольные не пожаловались на него приезжему человеку. Он торопился опередить события.

- Мы, уважаемый, уже приготовили для вас хорошую комнату, - сказал Валихан после обмена приветствиями. - В доме Бузрука-ата. Вы, конечно, будете довольны. Бузрук-ата человек состоятельный, к тому же у него есть большой сад... Эй, Мирали!

Проводи нашего дорогого гостя к Бузруку-ата!

Но Хамза, хоть и чувствовал некоторую неловкость от заранее проявленной о нем заботы, тем не менее не спешил отправляться к дому неизвестного для него Бузрука-ата.

- Подождите, - обратился он к Мирали, секретарю сельсовета, который подбежал, готовый, видимо, немедленно исполнить приказ председателя. Почему вы хотите поселить меня именно в доме Бузрука-ата, а не у кого-либо другого? - спросил он у Валихана.

- Он очень уважаемый человек, - начал расхваливать Валихан Бузрука. Его знает весь народ. Совестливый и честный человек.

- Ростовщик и жадюга! Волк в овечьей шкуре! - крикнули из толпы жителей кишлака.

Как это всегда водится в сельской местности, люди не расходились и с интересом наблюдали за приезжим.

Почти все, кто стоял в толпе, еще полчаса назад яростно спорили с председателем и теперь рады были открыть глаза новому человеку на очередную ложь Валихана.

- Что это значит, товарищ председатель? Для чего вы хотите направить меня в дом такого человека? - удивился Хамза.

- Я просто хотел, чтобы у вас были хорошие условия, - виновато улыбнулся председатель. - Тут у нас не много людей с достатком. Вам было бы тепло, удобно и сытно.

- А зачем мне такой достаток? - улыбнулся и Хамза. - Я привык жить скромно, без излишеств.

На площади перед сельсоветом появился еще один житель Шахимардана. Он был одет в опрятный суконный пиджак, голова обмотана чалмой из красной материи. И именно этот красный цвет придавал ему какую-то особую степенность.

Это был Гиясходжа.

- Здравствуйте, - наклонил он голову, прижимая правую ладонь к левой стороне груди. - Рад приветствовать вас в наших местах.

- Мы разве с вами знакомы? - вопросительно посмотрел на него Хамза.

- Вы меня не знаете, - сказал Гиясходжа, - но я знаю вас хорошо. Когда-то в Фергане смотрел ваши пьесы. А кроме того, много раз слышал, как поют ваши песни... Когда стало известно, что к нам приезжает такой знаменитый человек, как вы, мы с Амантаем решили послать за вами арбу...

- Так это ваша арба? Благодарю за такую предупредительность. Позвольте расплатиться с вами, я не люблю быть должником.

- Да что вы, что вы! Зачем платить за такое нестоящее дело? - замахал руками Гиясходжа. - Положите ваши деньги обратно в карман, не обижайте! Для нас, простых людей, одно счастье услужить вам. Достаточно вашей благодарности. В Шахимардане все радуются возможности общения с вами. Мы все к вашим услугам.

- Нет, нет, - настаивал Хамза, - если не возьмете деньги, то ваша услуга будет мне не по душе. Берите без всякого смущения. - И он сунул деньги в руки Гиясходже.

- Если вам так уж хочется отблагодарить меня, - сказал Гиясходжа, - то я очень прошу вас остановиться у меня в доме.

Правда, я происхожу из семьи шейхов, а вы, насколько я знаю, шейхов не любите. Но я из тех самых шейхов, которые тоже шейхов не любят и все время выступают против них. Меня здесь некоторые даже иногда называют "красным шейхом"... Если вас не смущает мое происхождение, то калитка моего дома всегда широко распахнута для такого желанного гостя, как вы.

Хамза с интересом разглядывал "красного шейха".

- А если вы обязательно хотите расплатиться за арбу, - вернул Гиясходжа Хамзе деньги, - то отдайте их арбакешу.

- Хоп, арбакешу так арбакешу, - сказал Хамза.

И в эту минуту он встретился взглядом с йигитом лет двадцати пяти. В толпе жителей кишлака он стоял к Хамзе ближе всех.

У него было хорошее, открытое лицо, и, отвечая взгляду Хамзы, он улыбнулся как-то смущенно, доверчиво.

- Может быть, и вы дадите мне какой-нибудь совет насчет жилья? спросил Хамза, сразу же проникаясь расположением к этому, по-видимому, очень доброму душой человеку.

- Я был бы счастлив принять вас в своем доме, - ответил йигит. - Нас только двое - я и моя мать. Мы с матерью можем жить в одной комнате, а вторая будет ваша. Но, правда, комнаты у нас небольшие. Клетушки. И пола нет... Если вы согласитесь, то со всем сердцем. Мать тоже будет очень рада.

- Ничего, подойдет и без пола, - решительно произнес Хамза, полностью полагаясь на свое первое впечатление. - Давайте знакомиться. Как вас зовут?

- Алиджан.

"Вот это удача! - подумал про себя Хамза. - Алиджан, автор записей в тетради Ташпулата... Насколько правильна истина: доверяйся своим ощущениям, а не расчету... Значит, я сразу попадаю в самый центр всех здешних событий, в самый центр борьбы. Хорошее предзнаменование!"

В первые дни жизни в Шахимардане Хамза без устали ходил по горам, подолгу сидел на берегу реки, любуясь окрестными пейзажами, слушал песню горного потока, шумно бегущего среди камней и скал.

К мазару он решил пока не подходить. Только иногда, бросая издали взгляд на высокое здание восстановленной гробницы, думал о том, что судьба его как-то странно соединилась с этим местом: здесь он побывал еще в детстве с отцом, приняв благословение святого Али, здесь погиб его лучший друг Степан Соколов... И вот снова жизнь забросила его сюда, чтобы совершить нечто серьезное и большое - помочь людям изменить вековой уклад своего бытия.

Однажды, сидя на камне под скалой и глядя с улыбкой на молодую траву, весело зеленевшую в центре горной лужайки, Хамза вдруг услышал песню, доносившуюся откуда-то издали.

Пела женщина. Голос был звонкий, чистый и какой-то удивительно откровенный. Хамза начал прислушиваться. А через некоторое время из-за скалы, полуприкрыв лицо платком, вышла совсем юная девушка. Водопад мелко заплетенных черных косичек плескался у нее за спиной. Она не видела Хамзу и, выражая песней жалобу души, пела трогательно и нежно, а слезы при этом так и лились из ее глаз.

Хамза слушал затаив дыхание. Песня девушки вырывалась из самой затаенной, самой сокровенной глубины женской души.

И сердце поэта накрыла волна сопереживания... Только что, всего пять минут назад, радовался он красоте природы, но, оказывается, есть в мире и печаль... Собственно говоря, кто забывал об этом?

Девушка перестала петь, и Хамза, чтобы не напугать ее, тихо кашлянул несколько раз. Девушка быстро оглянулась и, увидев незнакомого человека, закрыла лицо платком.

- У вас хороший голос, - сказал Хамза, - но слова вашей песни не понравились мне. От них болит душа... Надо петь и Другие песни, бодрые и жизнерадостные, чтобы на душе становилось светло.

Девушка, обернувшись к Хамзе, одно лишь мгновение смотрела на него, а затем снова отвернулась.