Xамза

Несколько секунд длилось молчание. Председатель ЦИК был погружен в какие-то свои и, видимо, невеселые мысли. Может быть, ему надо было побыть одному... Или вдвоем с Рустамом Пулатовым...

- Я подготовлю тетрадь Ташпулата для публикации в газете с моими комментариями, - поднялся с места Хамза. - Но мне бы не хотелось ограничиваться только этим... Я хочу написать книгу о Шахимардане. Большой роман... Потому что это действительно очень яркая страница нашей истории... Помните, вы говорили, когда приехали из Москвы, что мы идем на последний классовый бой - с кулаком?

Ахунбабаев молча смотрел на Хамзу. Дела, по которым он уезжал, еще не отпускали его из напряжения.

- Как коммунист, - продолжал Хамза, - я не смогу оставаться в стороне, пока будет продолжаться этот бой. Я это понял еще тогда, когда вы приходили ко мне с профессором Степановым... Поэтому прошу направить меня в Шахимардан для организации там колхоза.

- Что, что? - переспросил Ахунбабаев. - Куда вы просите вас направить?

- В Шахимардан...

5

Да, были, были еще у Алчинбека Назири в Самарканде такие места, где он мог спокойно проводить время, не опасаясь посторонних глаз.

В тот самый день, который чуть было не стал последним днем в жизни бывшего гражданина Капланбекова, Алчинбек приказал Кара-Каплану ехать на далекую окраину города.

Здесь они расстались.

Товарищ Назири постоял некоторое время на улице, потом вышел на берег арыка, пересек большой пустырь, на краю которого среди кустов бежал второй арык, и неожиданно лег на землю, в кусты, словно ему стало нехорошо.

Открытое пространство пустыря позволяло товарищу Назири проверить, шел кто-нибудь за ним или нет...

Спустя двадцать минут Алчинбек поднялся, перепрыгнул через арык и снова углубился в лабиринт узких улиц с глухими глинобитными заборами.

В одном из безлюдных тупичков он наконец нашел то, что искал, - заднюю дверь в сплошной стене большого одноэтажного строения. Своим ключом открыл и закрыл дверь и оказался в полной недосягаемости от внешнего мира.

Его встретила молчаливая пожилая женщина, подавшая домашнюю одежду. Алчинбек переоделся (тонкий полосатый халат, тюбетейка, мягкие туфли с загнутыми вверх носками)

и вышел во внутренний двор. Здесь, под сенью деревьев, журчал маленький арычок. Вода наполняла небольшой бассейн, выложенный мрамором. Вокруг бассейна зеленели невысокие пышные кусты, цвели розы.

Товарищ Назири устало полюбовался красотой искусственного уголка природы, созданной сочетанием бегущей воды, цветов и деревьев, пересек двор и вошел во второй дом. В комнате, убранной туркменскими коврами, его ждал красивый мальчик с одутловатым лицом.

- Что делают гости? - спросил Алчинбек.

- Спят, - односложно ответил мальчик, не поднимая взгляда на хозяина.

- Разбуди их, - сказал Алчинбек и, скрестив ноги, сел на шелковые подушки за низкий стол, уставленный едой и напитками.

Стены комнаты были украшены нишами с роскошной фарфоровой, золотой и серебряной посудой. Особенно выделялся китайский сервиз: чайник-дракон, яркие подносы, блюда, миниатюрные пиалушки - тонкие, как яичная скорлупа.

Минут через десять появились гости - Гиясходжа и Сайд Агзамхан, хромой дервиш. Молча склонили головы. Хозяин жестом, без слов, пригласил садиться.

Красивый мальчик разлил чай и исчез.

- Прежде всего разрешите поблагодарить за предоставленную возможность хорошо и уютно отдохнуть после многих дней нелегкого пути, - чопорно произнес шейх Арчибальд. - Как вам удалось при Советской власти сохранить этот райский уголок?

- Как образец быта свергнутых эксплуататорских классов, - улыбнулся Алчинбек.

Гость оценил шутку хозяина.

- Что нового в мире, господа? - спросил товарищ Назири. - Как здоровье уважаемого шейха Исмаила? Все ли хорошо в обители Али-Шахимардана?.. Слава аллаху, нам удалось восстановить гробницу, и теперь, надеюсь, снова наполняются опустевшие было на время амбары при усыпальнице. Утешьте наши души, истомившиеся в ожидании, нектаром ваших благополучных новостей.

Они виделись второй раз. Первая встреча произошла в другом месте и была очень коротка. Осторожный Алчинбек приглядывался к новому человеку. (Гиясходжу он знал давно.) И хотя никаких сомнений вроде бы не должно быть - посланец-генерала Маллисона уже прошел через фильтры Шахимардана и Коканда, - тем не менее заместитель народного комиссара решил не торопиться. (Кара-Каплан еще, проклятый, создал ненужное напряжение.)

И вот теперь все сроки были выдержаны, и пришло время для главного разговора.

- Слава аллаху, здоровье нашего почтеннейшего шейха Исмаила прекрасно, таксыр, - сказал Гиясходжг. - И обиталище святого Али в Шахимардане также процветает, день ото дня становясь все благоустроеннее. Гробница, полностью восстановленная, приняла свой прежний облик. Паломники прибывают со всех сторон, дары и пожертвования растут день ото дня. Ради целей газавата мы уже сейчас можем выделить большие средства. Часть исламского войска нашла убежище под сенью гробницы святого Али.

- Сколько их на сегодняшний день? - спросил Алчинбек. - Назовите по возможности точную цифру.

- В ущельях и в горах, неподалеку от святого места, постоянно находятся около двух тысяч аскеров. При гробнице под видом шейхов живут двенадцать их предводителей.

- Значит, средства, выделенные Москвой на восстановление памятников древности, использованы для нужных целей?

- Именно так, таксыр. Ваша помощь предохранила усыпальницу святого Али от полного разрушения. Настоятель гробницы, шейх Исмаил, человек прочной веры и убеждений, оказался прекрасным хозяином мавзолея. Не менее рассудительным и экономным, чем их святейшество Миян Кудрат.

- Вы серьезно считаете могилу святого Али памятником древности? неожиданно усмехнулся Сайд Агзамхан. - А известно ли вам, что весь шум вокруг Шахимардана подняли мы, англичане, после того, как Россия сунула свое рыло в Туркестан.

Самой гробнице не более пятидесяти лет. Если в Москве узнают об этом...

- Москва далеко, - твердо сказал Алчинбек. - Что же касается усыпальницы, то вряд ли стоит даже в своем кругу брать под сомнение истинность этой святыни мусульманского мира. В Шахимардане находится одна из семи могил святого Али. И это нерушимо... Как поживает Миян Кудрат? повернулся Алчинбек к Гиясходже.

- Их святейшество Миян Кудрат ради славы исламской веры не жалеют ни сил, ни своих редчайших способностей. Новый сподвижник хазрата, его правая рука по военным делам Насырхан-тура, просил передать вам, что все преданные исламу и нашим идеям люди, пребывание которых в городах опасно или затруднительно, могут быть приняты в горах и будут полностью обеспечены за счет пожертвований и подношений паломников.

Отряды, руководимые Насырханом, этим достойнейшим слугой ислама, готовы в любое время выступить со своими отточенными саблями на газават во имя аллаха против большевиков.

Алчинбек удовлетворенно кивнул головой:

- Очень хорошо, но следует еще немного подождать. Сейчас мы не можем приступать непосредственно к военным действиям.

Хотя лично я за начало газавата в самое ближайшее время. Мое положение после стычки с Хамзой сильно ухудшилось...

- С Хамзой? - оживился хромой дервиш. - Вы знакомы с Хамзой?

- Немного знаком, - усмехнулся Алчинбек. - Последние тридцать лет в моей жизни нет ни одного дня, а может быть, даже часа, чтобы это имя не кружилось вокруг меня как оса. Хамза - это злой гений моей жизни.

- Нам нужно поговорить с вами с глазу на глаз, - сказал Сайд Агзамхан.

Алчинбек сделал знак Гиясходже. Тот встал, поклонился и вышел.

- В развалинах старой мечети дует сильный ветер, - сказал шейх Арчибальд.

Алчинбек прищурился - это был пароль от Медынского и Китаева.

- Ветер скоро утихнет, - сказал он.

Это был отзыв.

- Ваши старые друзья шлют вам свои лучшие пожелания...