Откройте Америку!

стриженной под ноль головы удивительной формы и пропорций, в чьих ушах

сверкали большие настоящие солитеры.

Та грациозным жестом протянула мне руку, после чего, подозвавши из кухни

дюжего чернокожего верзилу, носившего мусульманское имя Хасан и чем-то

напомнившего мне Рича, приказала ему заняться моим дальнейшим обучением.

~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~

Хасан проверил, как я умею разделять лопаткой брикет мороженых котлеток,

раскладываю эти квадратики прессованного фарша ровными рядами по плите,

слегка припекаю с одной стороны, не пережаривая, а затем, быстро перевернув,

кладу на каждую щепоть мочёного сухого лука и нижнюю половинку булочки,

пристраиваю на бутерброды верхние их части и опускаю крышку, позволяя им

пропариться установленное инструкцией время.

~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~

Куда труднее было точно выполнять все распоряжения, сыпавшиеся градом,

и от сотрудниц передней стойки, обслуживающих посетителей зала ресторана,

и от ловкого боя, вооружённого микрофоном с наушниками, посредством чего

он принимал заказы по переговорному устройству у проезжающих, подавая

упакованные еду, питьё, приборы через окно на улицу прямо в автомобили.

Получив приказ, повар обязательно громко повторял его, но всё равно порой

случались подмены в ассортименте и заправки продукции не по вкусу клиента,

однако тот, кто снаряжал поднос или пакет, обычно до передачи их покупателю

замечал промах, ибо имел копию кассового чека со списком оплаченных блюд,

и не так скомплектованный набор тут же возвращался в кухню на исправление.

Думается, я ошибался не намного чаще других, во всяком случае, раздатчики

ни единого раза не выказали мне недовольства, напротив, при каждой оплошке

использовали шанс подбодрить новичка какой-нибудь незамысловатой шуткой.

~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~

Второй пик, называемый тут обеденным и не такой напряжённый, как ланч,

суматоху которого я успел увидеть, к восьми окончился, и после него Хасан

велел мне заняться восполнением необходимых под рукой запасов, для чего

нужно было совершать походы в морозильную камеру.

Последняя представляла собой освещённую слабыми газосветными трубками

комнатку типа отсека субмарины, с тяжёлой стальной герметической дверью

и стеллажами, под потолок заставленными коробками; подобраться к верхним

позволяла лестница-стремянка.

Температура внутри поддерживалась - 10° F, соответствуя 23,3° ниже нуля

по шкале Цельсия, и входя туда в лёгкой рубашке прямо от горячей плиты,

за кратким блаженством ощущаешь уже знакомый мне, но более сильный шок,

вызывающий спазмы и рези в членах, заставляющие быстро покидать камеру.

~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~

Отчего-то мой чёрный ментор не посчитал полезным однажды отвести меня

в морозильник и наглядно ознакомить с размещением продуктов, предпочитая

давать разъяснения устно, причём бегло и на рыкающем густом « эбоник »,

и понимая его путаные, хоть и пространные директивы очень приблизительно,

я проводил немало бесконечных минут в сумраке искусственной полярной зоны,

разбирая надписи на коробках и промерзая до мозга костей.

Я возвращался с ящиком к плите и Хасан, пошутив насчёт моего пристрастия

к « русским холодам », пускался в новые объяснения, неторопливо выполняя

редко поступавшие теперь заказы, во время чего я успевал полностью оттаять,

а потом и снова как следует разогреться, проходя на деле через все фазы цикла

того « экзотического существования », которое расхваливал герою-композитору

скользкий типаж « Доктора Фаустуса », незваный гость больного додекафониста,

наглец, принимавший разные формы.

~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~

Мне удалось, правда, провозившись изрядно, обнаружить котлетки, картошку,

куриное филе, « собак », однако задания усложнялись, относясь к дополнениям,

чьи запасы на кухне истощаются нечасто, и резонно устроенным под потолком.

Я устал, двигая тяжёлую стремянку, ноги подкашивались, голова кружилась,

озноб не позволял читать этикетки, и я, как ни старался, не мог найти брикеты

американского суррогатного сыра.

~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~

Вконец окоченев, я покинул камеру с пустыми руками и попросил Хасана

ещё раз повторить мне свои инструкции, чуть помедленнее и не глотая звуков.

Тот отозвался на мои слова лишь ухмылкой и послал меня скрести чаны, а сам

направился в оффис, где, словно в хрустальном гробу, полулежала в кресле,

подняв красивые ноги на стол, и курила чёрная юная бриллиантоносительница,

в противоположность Пэм, никогда не выходившая из кубикла.

Вернувшись оттуда, мой наставник передал мне распоряжение начальницы

прекратить работу, переодеться в кладовой и повесить свою униформу там

отдельно от ненадёванных.

На меня пока не заведена карта учёта, объяснил он, и мои данные не введены

в компьютерный файл.

Менеджер, вероятно, примет окончательное решение о моём графике завтра

и сообщит мне его, когда я явлюсь на службу.

~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~

Действительно, босс на другой день встретил меня у порога и с места в карьер

справился, не хочу ли я принять внезапно открывшуюся прекрасную позицию

в утреннюю смену, где смогу зарабатывать гораздо больше.

Я отказался, сославшись на личные обстоятельства, и тогда он со вздохом

признался, что Хасана не удовлетворяет моё слабое знание английского, и мне

нужно бы немедленно подналечь и оперативно усвоить необходимый минимум

производственной терминологии.

Я пообещал, и он, вызвав Хасана в оффис и закрывши двери, некоторое время

с ним о чём-то оживлённо беседовал.

Затем он подал мне знак заходить и попросил меня повторить своё обещание

в присутствии моего наставника.

Я сделал это, и детина, осклабясь, потрепал меня по плечу и дал мне неделю

на овладение жаргоном, объявивши менеджеру, что ежели за указанный срок

я не научусь хорошо понимать уроженцев страны, в которую меня впустили,

не спросив позволения у тех, кого я лишаю прав первородства, то он от лица их

вполне способен сказать мне « D O Z - V E - D A - N Y A » по-русски.

~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~

На кухне Хасан заверил меня в безукоризненной чистоте своих побуждений

и стопроцентном отсутствии у него какой-либо расовой мотивации.

Наоборот, он желает, чтобы я стал полноценным членом общества, и оттого

преподаёт мне язык безвозмездно.

Я поблагодарил его, в самом деле, чувствуя определённую признательность,

и решил не терять редкий шанс язковой практики и применять эбоник активно,

но осознал вскоре непреодолимую несовместимость этого диалекта с нормой.

Вообще, не уверен, возможно ли в принципе разговаривать на двух наречиях

одного и того же языка, ибо они начинают безбожно путаться друг с другом,

и я ощутил глубину отчаяния людей, на которых среда их обитания выжигает

по гроб жизни невытравляемое тавро.

~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~~

Я не полный профан в лингвистике, и, постоянно слушая хасановы сентенции,

разумеется, начну разбирать его лексику, но процесс не обещал быть быстрым,

поскольку мой учитель, объясняя мне детали производства, а также порою

пускаясь в отвлечённые рассуждения об исторических взаимоотношениях рас,

никогда не растолковывал слэнговых выражений и даже ни мало не замедлял

темпа речи.

Кстати, его объяснения не коснулись ни словом тех странных заказов, когда

чёрный сотрудник, обслуживающий через окно с переговорником проезжих,