Тьма и свет (СИ)

Несколько часов до окончания жертвоприношения Елло провел в боковой комнатушке храма, смиренно дожидаясь аудиенции. Измученный длительным ожиданием, сомнениями и неразрешимыми вопросами, он даже не заметил, как вошла Элда. Жрицу поразил жалкий, затравленный вид обычно самоуверенного Елло, его осунувшееся лицо и глубокие тени под глазами. Глядя на него, Элда прокляла свою нарочитую медлительность, забыла и свой гнев, и свой страх, отдалась щемящему чувству жалости к этому несчастному мальчишке, по глупости ввязавшемуся в кровавую авантюру.

- Чем я могу помочь, Елло?

Он вздрогнул, будто пробудился ото сна, долго смотрел на Элду, молчал. Не дождавшись ответа, жрица заговорила вновь – тихо, неторопливо, пытаясь придать интонациям своего голоса как можно большую убедительность:

- Помнишь, в ту ночь, на ступенях храма, я поклялась, что никогда не буду твоей сообщницей? Я положилась на волю Великих сил. Ты достиг цели, почти нереальной в своих масштабах, без чьей-либо помощи. Это достойно восхищения. Но… Пойми, Елло, власть тебе не удержать, она ускользает из рук. И вовсе не потому, что Елло Ардегс глупее или неопытнее той же Ардекьянды. Кто только не занимал этот трон! Идиоты, мудрецы, самодуры, тираны… И срок их правления не зависел от качеств их души. Это – случайность или предначертанье, как угодно… Власть – не твой жребий. Всю жизнь ты должен бороться за нее, но не побеждать – ибо успех становится поражением. Когда волчок крутится, он не падает… - Элда замолчала, пытаясь понять, какое впечатление на Елло произвела ее речь. Тот слушал внимательно, не перебивая и не пытаясь возразить. Это обнадежило жрицу:

- Елло, ты сам понимаешь, что натворил?

- Да.

- И… раскаиваешься?

- Да.

- Камень упал с души, тяжелый, теперь я жить могу…

- Что?

- Не слушай, не надо. Я так устала. Главное в другом… Откажись от престола.

- Нет.

- Нет?

Элда отшатнулась. Перед ней предстал обычный Елло: стальной блеск в глазах, ехидная то ли улыбка, то ли гримаса, кривившая губы, и ни сомнений, ни раскаяния, только безграничная самоуверенность, сквозившая в каждом взгляде, слове, движении.

- Ты не понимаешь, что говоришь, голубушка. Покаяться ради твоего удовольствия – одно, а принимать серьезные решения, потакая женской блажи… Я-то хотел с тобой потолковать о делах, но, похоже, ты здорово раскисла и не способна здраво мыслить. Отказаться от власти – и это совет Великой жрицы Элды Анорис! Теряешь хватку, Элда. Запомни хорошенько – Елло Ардегс не привык уступать. Ни-ког-да.

- Безумие. Ты ничего не добьешься.

- Уже добился – я обладаю властью. Гигантской властью. Альдекцы – мои рабы, неважно, желают они того или нет. Я – хозяин. И любой, кто станет у меня на пути, умрет.

- И я?

- Ты никогда не станешь на моем пути, Великая жрица.

- Ошибаешься! Ошибаешься… Остались верные люди, они исполнят любой мой приказ, они…

- Элда, голубушка, я никогда не ошибаюсь.

- Не смей говорить в таком тоне! – глотая слезы, Элда торопливо направилась к двери, но остановилась, беспомощно и жалко улыбнулась. – Да, в этом ты не ошибаешься. Потому что я все еще люблю тебя, люблю такого, как есть. Одумайся, Елло. Не надо больше зла. Я должна помочь тебе. Лучшее, самое лучшее – тихо уйти. Тогда наступит покой, тогда все изменится…

- Нет, Элда. Не для того я испытал столько в жизни. Знаешь, какие унижения выпали на мою долю?! Не знаешь? И отлично, что не знаешь. Это касается только меня. Одно запомни – пусть весь мир рухнет, но я останусь на престоле! Вот и все.

Резко развернувшись, так что Элда невольно отступила, Елло Ардегс стремительно вышел из комнаты. Великая жрица без сил опустилась на скамью. Шаги Елло стихли в коридорах храма.

Не в силах видеть никого из своего окружения, Элда поспешила уединиться в старом парке, пытаясь, оставшись наедине с собой разобраться в мыслях и чувствах, переполнявших душу. Сев на замшелую каменную скамью у маленького водопада, она вновь вспоминала поступки Ардегса, пытаясь найти в них логику и смысл.

«Как понять его? Миг раскаянья и вслед за тем – истерика, бешенство, отрицание собственных слов. И так всегда. Откуда эта ярость? Казни, расправы… Елло, Елло, зачем ты приходил, чего ты хочешь? Ты задумал что-то жуткое, и я не знаю, как тебя остановить. Странный человек… Человек?! Зверь… Нет, звери не способны на такую жестокость. Его бесчинства особого рода – неоправданные, непонятные, ненужные, и от этого столь страшные. То, что он безжалостно расправляется со своими врагами, объяснимо и оправдано. Так и надо делать, если хочешь удержать власть. Но когда убивают невинных людей, убивают беспричинно, хладнокровно, даже беззлобно, просто так – это понять невозможно. Ардегс даже не замечает, что убил, лишил жизни. Обычная история, случившаяся на днях во дворце – три прислужника, ни в чем не повинные люди, имели несчастье чем-то не угодить новому королю и были зарублены на месте. А повод пустячный – спросить Елло, он и не вспомнит. И этот кошмар длится изо дня в день! Лужи крови во дворце, рассеченные тела – привычная картина… А казни – чей разум может достигнуть такой утонченной жестокости? Почему он стал таким? Конечно, тяжелая жизнь может ожесточить сердце. Но не до такой же степени…»

Стремясь найти оправдание своему любовнику, Великая жрица, убеждала себя в том, что Елло просто сошел с ума или его сознанием завладели духи Тьмы. Элда вспомнила случай, произошедший почти месяц назад. Наверное, только одержимый темными силами, мог уцелеть в бойне, развязанной в королевском дворце. Дружки Ардегса, с которыми он и пришел к власти, надумали избавиться от самозваного правителя Альдекции, в надежде занять его место. Вдесятером они ворвались в спальню, ударили Елло скамьей по голове, надеясь оглушить, да только не удалось… Рубились жутко, но недолго. Вскоре все завершилось – десять трупов и невредимый Ардегс, отделавшийся несколькими царапинами. Случившееся напоминало чудо, ведь нападавшие были опытными воинами, каждый из них мог стать опасным противником для кого угодно. Но не для Ардегса.

И все же разум подсказывал Элде – ее возлюбленный не был одержимым безумцем. Да, он перестал спать в последние недели, да, его опьяняли кровь и вседозволенность, он творил бесчинства, шел по жизни, балансируя на лезвии ножа, но всегда действовал разумно, расчетливо и жестко. Жрица понимала, что такому человеку не может быть оправдания, но вместо того, чтобы отречься от негодяя, жалела его.

Болезненное, мучительное чувство жалости, в которое незаметно переродилась ее любовь, руководило всеми поступками Элды, толкало в пропасть. Ардегс давно стал для нее «бедным мальчишкой», страдающим из-за собственных ошибок и легкомыслия. Она умела находить оправдание каждой его дикой выходке и жалела, жалела, жалела вопреки всему.

Остаток дня и всю следующую ночь Элда Анорис отдала страстной кощунственной молитве, проклиная весь мир ради благополучия своего Елло.

Последняя капля

Покинув храм, Ардегс направился к Вэрду Гэдри. Элда вышла из игры, рассчитывать на нее уже не приходилось. Неудавшийся разговор со жрицей окончательно рассеял сомнения, и теперь Елло знал, что делать. Мало кто в столице предполагал, что Ардегс еще задолго до захвата власти познакомился с придворным ювелиром, вместе они проворачивали темные делишки, да и встретиться с Великой жрицей Ардегсу помог не кто иной, как Вэрд Гэдри, подстроивший их первую встречу.

Жизнь в ювелирной мастерской била ключом. Слаженно стучали по наковальням маленькие молоточки, суетились подмастерья, перепачканный до ушей мальчишка выгребал золу из печи, кто-то вполголоса напевал старую песенку, которую Елло не раз слышал в детстве. Мастерская Гэдри была Домом, мир и уют жили под ее кровлей. Появление Елло Инэла Ардегса убило покой. Тревожные взгляды упирались в его спину, когда он проходил вглубь помещения.