Коты и кошки

Летним воскресным днем рынок около платформы подмосковной станции Малаховка впечатлял не только ценами и изобилием плодоовощной продукции, но и разнообразной живностью. Продавались породистые щенки, сиамские котята, волнистые попугайчики, кролики и многие другие зверушки. На фоне этой красочной картины жалким и неказистым выглядел крохотный беспородный котенок, сиротливо забившийся под какую-то лапку и с тоской поглядывавший из своего ненадежного укрытия на снующую вокруг него толпу. Этого котенка никто не продавал и никто не покупал — он был ничей. Беспомощный вид маленького зверька заставил меня взять его на руки, походить немного с ним но рынку, а затем привезти на дачу вместе с щенком шотландской овчарки — колли, которого я здесь же купил за довольно крупную сумму. Окрас щенка был черный с белым воротником. Я давно мечтал о такой собаке. Уж очень у этих колли красивый и нарядный вид. Так, в один день у меня в доме оказались сразу два живых существа, ставших как бы членами нашей семьи. Шло время, звери подрастали. По совету знающих людей, чтобы кот не убежал, когда наступит пора «влюбленностей», я решил сделать ему болезненную операцию — кастрирование. Однако после этой экзекуции отношение кота ко мне заметно изменилось. Он стал меня бояться, избегал ласк, не шел па руки. Наша дружба распалась, но, к счастью, ненадолго. Однажды вечером, когда я, сидя в кресле у торшера, читал книгу, он легко и бесшумно прыгнул мне на колени. Я понял, что кот меня простил. Наша дружба возобновилась. Здесь надо заметить, что кот дружил и с Эстой (так назвали мы свою шотландскую овчарку), хотя нередко между ними и происходили небольшие житейские конфликты, когда кот пытался заглядывать в миску собаки. В целом же это была дружная, привыкшая друг к другу пара. Жалкий и невзрачный в прошлом котенок вырос в большого красивого кота. Он отличался умом, сообразительностью и исключительной чистоплотностью. Однажды этими своими качествами он привлек внимание фотокорреспондента газеты «Вечерняя Москва», в результате чего на страницах популярного издания появилась его фотография. Рядом с фотографией были такие строки: «Этот милый зверь, хоть и не обладает престижной родословной, но, как видите, весьма воспитан и ведет себя с достоинством истинного дворянина». Дело в том, что кот был крупным планом запечатлен в «туалете», стоящим на стульчаке и культурно выполняющим свои естественные потребности. Он так поступал всегда, мы к этому привыкли, но для постороннего человека эта картина, видимо, была неожиданной. А предыстория с фотографией была следующей. Однажды в нашем доме проводились замеры естественного уровня радиоактивности. В моей квартире он оказался в десятки раз выше нормы. Каким-то образом об этом стало известно на телевидении и из редакции «Добрый вечер, Москва» ко мне приехали тележурналисты с видеокамерой. Запечатлев на видеопленку выявленный источник радиоактивности (им оказалась небольшая керамическая вазочка, где у нас обычно лежали конфеты, печенье и тому подобное), они не обошли вниманием и кота, который именно в этот момент восседал в «туалете». Такой уникальный кадр профессионалы, конечно, упустить не могли, сюжет, видимо, понравился редакции, и через несколько дней мой кот стал московской знаменитостью и прекрасной рекламой для предприятий сантехнического оборудования. Что касается радиоактивности, то этот сюжет на следующий день был показан по телевидению в программе «Добрый вечер, Москва».

В семье кот был общим любимцем. Мне казалось, что он давно уже забыл боль и обиду, которые я причинил ему в далеком прошлом. Но, по-видимому, это было не так. Наверное, звери зло не забывают, тем более что в апреле сего года произошел еще один случай, который, наверное, окончательно подорвал ко мне кошачье доверие. Во время ужина кот частенько забирался ко мне на колени. На этот раз я нечаянно опрокинул стакан горячего чая на себя, а точнее, на ничего не подозревавшее животное. Не- сколько дней бедный зверек мучился, постоянно зализывал места ожога и всячески меня избегал. А через неделю он каким-то образом изловчился и ушел из дома. Мы с женой обошли все подъезды, подвалы, площадки с мусорными контейнерами — все было напрасно. Но однажды вечером, гуляя с Эстой недалеко от дома, я увидел нашего кота около мусорного ящика. Первой его заметила Эста. Она рванула с поводка и подбежала к своему другу. Надо было только видеть бурю неподдельной звериной радости. Собака облизывала кота, крутилась вокруг него, непрерывно лаяла. Обрадованный, я позвал кота по кличке, хотел было подойти к нему, но он моментально исчез, едва я только сделал первый шаг. Больше я его в тот день не видел.

Прости меня, кот, за боль и обиду, которые я причинил тебе. Умный и сообразительный, ты, к сожалению, не смог понять истинных причин совершенного против тебя зла. Понять и еще раз простить.

Краткая ремарка рядом с упомянутой выше фотографией моего кота начиналась словами: «Киска, как тебя зовут?». Тем, кого, может быть, в свое время заинтересовала эта фотография, отвечаю: этого кота зовут Кеша

Здесь в этом повествовании можно было бы поставить точку, но дальнейшие драматические события вновь заставили взяться за перо. Дело в том, что с исчезновением своего четвероногого друга, поведение Эсты заметно изменилось. Всегда энергичная, подвижная, отзывчивая па ласку, она стала неузнаваемой — вялой и безразличной, пищу принимать отказывалась и большую часть времени лежала, отвернувшись к стенке. К тому же она самостоятельно изменила свое привычное место в комнате и перекочевала в прихожую к входной двери, хотя на проходе ей вроде бы и было крайне неудобно. Сначала мы с женой не могли понять этой загадки, но впоследствии нам объяснил ее наш общий знакомый — ветеринарный врач, квартира которого находилась рядом с нашей. Он очень любил Эсту, делал ей прививки, давал нам при надобности разные советы. Вот и на этот раз он посоветовал нам не вмешиваться в поведение Эсты. По этой причине, выходя из дома, нам с женой приходилось осторожно переступать через собаку, так как позу она не меняла, а лишь поднимала голову, провожая нас своими печальными карими глазами. Продолжалось это шесть дней, а на седьмой, так, лежа у двери, она умерла. Умерла тихо и незаметно — наверное, ночью. Знакомый врач, о котором я уже упоминал, определил, что по всем признакам смерть наступила от инфаркта, скорее всего, на фоне непроходящего и длительного нервного напряжения. Не буду описывать слезы жены, свои переживания и горе всех тех, кто близко знал нашу общую любимицу.

Закопали мы Эсту недалеко от дома в лесопосадках. Когда могила уже была выкопана, неожиданно появился Кеша. Я сначала не поверил своим глазам, мне показалось, что это какая-то чужая кошка. Но это был именно Кеша. Потом он снова исчез.

Пусто и уныло стало в квартире. Ушли два любимых существа, к которым мы привыкли и которые как бы составляли часть нашей повседневной жизни. Ушли почти одновременно и неожиданно, как появились в ней пять лет назад. Я понимаю, что значение близкого тебе существа лучше осознаешь, когда его уже нет, — такова печальная закономерность. Понимаю так-же, что любое, даже ошеломляющее событие, со временем перестает быть новостью, к нему привыкаешь. Но сейчас, по горячим следам, гнетут тяжелые воспоминания, и память настойчиво воспроизводит строки прекрасного стихотворения Алексея Маркова, хотя и безусловно написанного по другому поводу и при иных обстоятельствах:

"Казалось, я не замечал

Тебя, как незаметен воздух.

Жила у моего плеча

Негромко, ласково и просто.

Но вот, шагнула за порог,

В лицо мне обвиненье бросив!

Земля как будто из-под ног

Ушла. И наступила осень…"

Семаго Л

Жил на кордоне черный кот

Наше знакомство состоялось в год, когда популярность бойкого шлягера о черном коте сходила на нет. Его еще пели у туристских костров и на студенческих вечеринках, но магнитофоны уже множили другие песни. И стал забываться удалой мотивчик, и мода держать дома черных котов тоже пошла на убыль. За каждым котом (кошкой), породистым или беспородным, обычно водится что-нибудь оригинальное, какие-то своеобразные повадки и привычки: выпрашивать корм, воровать, проситься на прогулку, отдыхать — «специфика» во многом зависит от воспитания и поведения самих хозяев. Черного кота с Яблоченского кордона никто ничему не обучал, ни к чему не принуждал. Он вырос и жил как абсолютно свободное существо, не признавая ника- кого подчинения. У него был свой дом, где вместе с ним мог жить кто угодно, с кем кот ладил на равных.