Человек, который жил под землей

Потом подошел к столу, где стояла пишущая машинка - та самая, на которой работала девушка со светлыми волосами. Машинка очаровала его; он ни разу в жизни не пользовался такой вещью. Это был странный служебный инструмент, нечто существовавшее за пределами его жизни. Всякий раз, когда ему случалось зайти в контору, где женщина печатала на машинке, он говорил почти шепотом. Смутно припомнив, как это делали при нем, он вставил в машинку лист бумаги; лист пошел косо, и он не знал, как его выровнять. Тихо и почтительно произнося буквы вслух, он отстучал на клавишах свое имя: _фредданиэлс_. Посмотрел на него и рассмеялся. Ничего, он еще научится печатать как следует.

Ну да, машинку тоже прихватим. Поднял ее и положил в мешок, на деньги. Он не считал, что крадет: секач, приемник, деньги, машинка - все имели одинаковую ценность и значили для него одно и то же. Все они были важными игрушками людей, живших в мертвом мире солнечного света и дождя, в мире, который он покинул, в мире, где его осудили, сочли виновным.

Но что это за контора? Он задумался. Что это за темная комната у него за спиной? Он поискал у себя спички и обнаружил, что осталась только одна. Прислонил мешок к сейфу и вслепую двинулся по задней комнате, наталкиваясь на гладкие металлические предметы, похожие на какие-то машины. В недоумении протянул руку к стене, но выключателя не нашел. Что же, придется зажечь последнюю. Встал на колени и чиркнул возле самого пола, прикрыв огонек ладонями. Помещение напоминало фабрику, везде стояли столы и верстаки. Над столами висели лампы с зелеными абажурами; он включил одну и стянул пониже, чтобы свет не распространялся в стороны. Возле верстаков стояли табуретки, и он решил, что люди здесь занимаются каким-то ремеслом. Обойдя комнату, он нашел несколько начатых книжечек со спичками. Теперь бы сигареты найти! Но их не было.

Так что же тут такое? На одном верстаке он увидел блокнот, и на страничках его была шапка: ПНР - ЮВЕЛИРНОЕ ПРОИЗВОДСТВО. Губы у него сами собой раскрылись кружочком, потом, он выключил свет, подбежал к сейфу, взял оттуда стеклянную банку и поглядел на крохотные белые шарики. Осторожно вынул один, и оказалось, что шарик завернут в папиросную бумагу. Развернул его и увидел прозрачный камешек, похожий на стекло, сверкавший белыми и голубыми искрами. Бриллианты, прошептал он.

Он стал грубо срывать бумажки с камней, и вскоре на его ладони засверкала драгоценным огнем целая горка. Дрожа, он вытащил из сейфа все четыре банки и опустил в мешок. Потом, схватил металлическую коробку, встряхнул ее и в ней загремели какие-то мелкие вещи. Он поддел крышку отверткой. Кольца! Сотни и сотни... Дорогие или нет? Он загреб горсть, и из камней ударили прерывистые струйки огня. Тоже с бриллиантами, сказал он. Подковырнул крышку другой коробки. Часы! Многоголосое мягкое тиканье наполнило уши. Минуту он просто не мог пошевелиться, потом побросал все коробки в мешок.

Он захлопнул дверь сейфа, потом, не сходя с места, огляделся - не упустил ли чего. Ага! В комнате, где стояли машины, он видел дверь. Что за ней? Тоже ценности? Он вернулся в мастерскую, прошел через нее и в нерешительности остановился перед дверью. Наконец взялся за ручку и толкнул дверь; в комнате за ней было темно. Он осторожно шагнул туда и провел пальцами по стене, нашаривая, как всегда, выключатель, - и вдруг окаменел. В комнате что-то шевельнулось! Что это? Убраться потихоньку с добытыми кольцами, бриллиантами и деньгами? Зачем рисковать тем, что уже взял? Он выждал, но ничего больше не услышал, успокоился и решил продолжать обход. Зажечь спичку? Но огонек сделает его прекрасной мишенью. Он услышал слабый вздох и опять насторожился; теперь он был убежден, что рядом есть кто-то живой, живой и дышащий. Он на цыпочках двинулся вдоль стены, все время боясь на что-нибудь налететь. Ему повезло; он нашел выключатель.

Нет; не включай свет... Но тут он спохватился, что не знает, в какой стороне дверь. Черт! Придется включить свет или зажечь спичку. Он долго держал палец на выключателе, но тут его осенила идея. Опустился на колени, поднял руку к выключателю и нажал: если сразу выстрелят, пуля должна пройти над головой. Он заранее сощурился и увидел все сразу, как только вспыхнул свет. Вздрогнул, задохнулся, застыл. Прямо перед ним, так близко, что он чуть не вскрикнул, было человеческое лицо.

Он не смел пошевелиться - из боязни задеть этого человека. Если тот откроет глаза, можно ожидать чего угодно. Длинный и костлявый человек лежал навзничь на узкой койке с грязной подушкой, спал в одежде; обросшее темной щетиной лицо глядело прямо в потолок. Спящий вздохнул, и он приготовился защищаться, но тот только забормотал и отвернул лицо от света. Скорее свет выключить, подумал он. И, уже поднимаясь с колен, увидел на полу возле койки пистолет и пояс с обоймами. Он возьмет пистолет и пояс - не стрелять, а просто так, на память, как привозят какую-нибудь ерунду с деревенской ярмарки. Он поднял их и хотел уже погасить свет, но тут заметил фотографию на стуле возле головы спящего; с фотографии улыбалась женщина, снятая среди ровного поля, а возле нее стояли двое маленьких детей, мальчик и девочка. Он снисходительно улыбнулся: он мог бы пустить пулю сторожу в голову, и для того все было бы кончено...

Он выключил свет и бесшумно вернулся в комнату, где стоял сейф; застегнул на себе пояс с патронами и подвесил кобуру на правом боку. После этого по-петушиному зашагал по комнате, лениво склонив голову к плечу; вдруг резко остановился, выхватил пистолет и со зловещим видом направил его на воображаемого противника. "Пу!" - выстрелил он шепотом. И согнулся от беззвучного смеха. Точно как в кино, сказал он.

Долго разглядывал свою добычу, потом взял полотенце из туалетной комнаты и туго перевязал мешок. Когда он поднял голову, его испугала собственная тень на стене напротив. Он взял мешок, сволок его вниз по лестнице и протащил через подвал, пыхтя от натуги. Протиснулся в лаз, на скорую руку заложил его кирпичами и наконец добрался с мешком до своей пещеры. Обливаясь потом, он стоял в темноте и думал о бриллиантах, о кольцах, о часах и деньгах; он вспоминал пение в церкви, людей, кричавших в кино, мертвого младенца, голого мужчину, распростертого на белом столе... Они плавали перед глазами, и он смутно чувствовал между ними какую-то связь, какой-то общий смысл, магическое сродство. Он смотрел перед собой отсутствующим взглядом и не мог отделаться от мысли, что эти образы, немые при всей своей яркости, силятся что-то сказать ему...