Путешествия пана Вроучека

- Мое имя - Броучек, и при крещении меня нарекли Матеем, - значительно произнес раздраженный пришелец из нового времени, не прикасаясь к кубку, придвинутому к нему жатечанином.

Теперь уж рассердился Вацек.

- Ты пощто брезгуешь моим угощением?! - вскричал он, засверкав очами.Потому ли, что я простой землепашец?

- Вы не поняли друг друга, братцы,- стал утихомиривать их Янек от Колокола.- Мой гость, Вацек, пребыл много лет на чужбине и немного подзабыл чешскую речь. Ты же, гость, уведаи, что Мацек у нас не обидное обращение. Так мы изменяем все имена в обычной беседе. Вот мой родич Войтех - он отнюдь не бедняк в Новом городе, но всяк зовет его просто Войта от Павлинов, как меня - Янек от Колокола; и Мирослав тоже обиды не поимеет, ежели ты назовешь его просто Миреком; от Вацлава обычное уменьшительное Вацек, ну а от Матея - Мацек.

- А у вас, что же, и фамилий нет? - осведомился лая домовладелец, немного успокоившись.

- Почему, бывают, и довольно часто, у кого по отцу - вот как Павел Петров, или по ремеслу, как Мирослав, Золотых дел мастер, или по месту жительства, как Войта и я, или по какой-нибудь особенности - как вот тут Вацек Бородатый из-за своей длинной бороды, ну и прозвища разные есть.

- Но тогда у вас бывает, что отец и сын именуются по-разному?

- Понятно, бывает. Редко какое прозвание остается насовсем в семье... Но теперь опрокинь Вацекову чару, а ты, корчмарь, принеси и нам чего-нибудь выпить.

- Вино все - есть только медовуха.

- Медо...- начал было пан Броучек с жестом ведичайшего отвращения и, привстав, повернулся в том направлении, где стояла его сулица, будто собираясь уходить.

- Тебе что, мой мед не по вкусу? - рассердился корчмарь.- А между тем ты выпил до дна уже вторую чашу.

И указал на кубок Вацека, который пан домовладелец только что осушил, послушавшись своего спугника.

Пан Броучек вытаращил глаза.

- Это... это была медовуха?

- Ну да! Ты что, меду не пил? - удивлялись, посмеиваясь, древние чехи.

- Теперь я понимаю, почему ты от него нос воротил,- сказал Домпшк.Ты, видать, думал, что это простой неперебродивший мед, какой из сот вытекает. О, мед - приятнейший наш домашний напиток, и жалости достойно, что в напш дни число его любителей все более и более убывает.

Наш современник был вынужден признать, что до той поры легендарный рыцарский напиток представлялся ему разновидностью сладкого дегтя, и посему воздал ему теперь хвалу наивысочайшую. Настроение его вообще стало улучшаться. После мучительных хождений по жарище - с сулицей, в тесных сапогах- так приятно посидеть в свое удовольствие в прохладном кабачке, да и две чаши, им выпитые, тоже, по-видимому, способствовали восстановлению его сил, телесных и душевных.

В мыслях он, правда, посокрушался немного: "Ах, Броучек! В какое общество ты попал! Если бы твоя знакомцы по "Викарке" или по "Петуху" увидели тебя в компании с этим мужичьем!" И в самом деле, его знакомцы весьма косо посмотрели бы на посетителей древнечешского трактира. Тут сидел ошеломленный в прямом смысле этого слова Домшик, чья внешность нам уже знакома; затем его родич из Нового города - Войта от Павлинов, квадратный силач, имевший при себе, помимо шлема, кольчугу, а помимо меча - короткий железный молот, лежавший перед ним на столе; затем Мирослав, Золотых дел мастер из Старого города, бодрый, несколько склонный к полноте дяденька лет под пятьдесят, одетый так же, как Домшик, только без шлема; его чудная, закрученная улиткой шапка, которую он снял с лысеющей головы, висела на углу щита, стоявшего за ним у стены рядом с большим арбалетом, а вместо меча у него на боку висел лишь широкий тесак в украшенных золотом ножнах; далее сидел селянин из-под Жатца Вацек Бородатый, невелик ростом, но широкоплечий, с короткой бычьей шеей, огромными руками и бородой по пояс, в нескладной, плетенной из грубой соломы шляпе, домотканой рубахе ниже колен и кожаной обуви наподобие лаптей, вооруженный лишь здоровенной палицей, густо усаженной длинными шипами.

К этой компании очень подходил и сам пан Броучек в епанче и кукуле, уже упоминавшийся потрепанный безбородый юнец школярского вида, сидевший за другим столом, и корчмарь, коренастый толстяк с бритым темно-красным лицом, в расстегнутом полукафтане и короткой юбке, с тесаком у пояса, как раз принесший вновь наполненные кубки.

Пану Броучеку пришлось выпить также здоровье Войты от Павлинов, а третья чарка привела его совсем уж в отличное расположение духа. Но вместе с тем у него снова разыгрался аппетит.

Он ухватил выходящего хозяина за юбку и попросил меню, но тут же поправился, догадавшись по изумленному взгляду корчмаря, что вновь впал в новочешское заблуждение, и спросил, есть ли что на кухне.

- Пищи никакой нету, - отвечал корчмарь, - только рыба соленая.

Ну что ж, гость заказал соленую рыбу. Он не ожидал ничего особенного, но, когда принесли рыбу, не мог сдержать разочарованного возгласа: "Да ведь это же обыкновенный геринк!" - Да, мы тоже так называем селедку,подтвердил корчмарь.

- Уже среди пословиц пана Фляшки есть такая: "Не сажай дурака за геринки", - подчеркнул Мирослав, Золотых дел мастер .

- Но нам все ж таки следовало бы помнить наставление Гуса и выбросить это немецкое словечко, ровно как и "фертохи", "панцири", "мазгаузы", "ментени" и прочие иностранные слова-уроды, которые вызывали негодование нашего святого учителя, - добавил Вацек Бородатый.

- Но, прости,- повернулся к нему пан Броучек, - если ты такой истовый чех, то тебе там, в Жатце, среди чистокровных немцев, должно быть несладко?

- Да ты чего это: в Жатце - и вдруг чистокровные немцы? - возмутился Вацек.- Да если бы везде в Чехии были такие верные чехи, как жатецкие! Я не городской, я из деревни под Жатцем, но и за нами далеко - все чешское. Да ты глянь на мою шляпу,добавил он с усмешкой,- и припомни старую шуточную поговорку: "Узнаешь богемца по соломенной шляпе".

После минутного молчания Мирослав, Золотых дел мастер, произнес: Поведай нам, Матей, как говорят о нас, чехах, в иных странах?

- Сказать по правде,- пробурчал пан домовладелец, трудясь над селедкой,- не очень-то нас любят.