Мы такие же люди

Мы оставили позади затопленные лесистые участки вокруг Дарвина. Внизу расстилались болота, питающие реку Аллигатор. Густая высокая трава, сгибаясь под собственной тяжестью, лежала на поверхности воды.

- Буйволы! {Имеется в виду индийский водяной буйвол, или арни (Bubalus Bubalus). Он был завезен в Австралию с о-ва Тимор и из Индии и одичал здесь еще в первой половине XIX в.} - крикнул Слейд, стараясь перекрыть рев мотора, - Сейчас снизимся!

Самолет пошел вниз, как птица, садящаяся на воду. Когда до земли осталось всего несколько футов, "Дрэгон" понесся над зеленой, пропитанной влагой, равниной.

Буйволы паслись стадами, парами или поодиночке. Они наблюдали за нашим приближением, запрокинув голову, так что огромные рога ложились им на спину. Когда "Дрэгон" с ревом пролетал над ними, животные разбегались, шлепая копытами по воде и поднимая каскады брызг.

Там, где траву не прибило дождем, мы видели, как ровную зеленую поверхность внезапно прорезали поднятые вверх темные головы животных. Потом буйволы разбегались в стороны, приводя в движение траву и воду. Местность изобиловала небольшими прудами, окаймленными тиной, в которых эти животные любят валяться. Здесь лежали огромные самцы, выставив из воды только голову и шею.

Мы летели все вперед над этим царством буйволов. Огромные животные так далеко зашли в болота, что ни один охотник не смог бы их здесь настигнуть. Водяные птицы сидели у них на спинах. На спине у одного буйвола я заметил трех белых цапель.

Там, где болото высохло, на освещенных солнцем обмелевших местах рыжевато-коричневые телята жались к своим матерям. Когда буйволицы, напуганные ревом мотора, бросались прочь, телята бежали за ними. Годовалые буйволы были светлее, чем взрослые животные; их безрогие головы казались мне грозными.

Большинство животных было покрыто коркой засохшей тины, так что определить их окраску было невозможно.

Но буйволы оказались не единственными обитателями болот. Здесь жили ибисы, дикие утки, аисты, колпицы {Колпица (Platalea leucorodia) - птица семейства ибисов отряда голенастых.}. Когда наш "Дрэгон" с шумом проносился над ними, целые стаи птиц взлетали в воздух.

По мере того как мы углублялись в это царство воды и травы, гуси встречались все чаще. Они взлетали впереди самолета, энергично махая крыльями, поворачивались в воздухе и исчезали позади нас. На какое-то мгновение мне становились видны их широкие спины, крылья с черной каймой и белые треугольнички на хвосте. До взлета гуси сидели в своих гнездах в густой траве. Две птицы взмыли перед самым носом самолета и пролетели над нами, широко расставив ноги, чтобы сохранить равновесие, вытянув шею вперед.

Птиц было бесчисленное множество. Казалось, мы присутствуем при сотворении пернатых! Все новые стаи, поднимались в воздух из своих зеленых убежищ, и вот мы уже летим над трепещущим черно-белым ковром.

Мы пролетели над рекой, пересекавшей затопленную равнину. С обеих сторон реку окаймляли деревья. Стаи белых цапель взлетали в воздух. Они были, как белое облако на упавшем вниз зеленом небе.

На широких песчаных отмелях в устьях рек собралось несметное число гусей. Подняв голову, они наблюдали за нами.

Мы пронеслись над самыми верхушками кампешевых деревьев, стоящих в воде. Между стволами цвели голубые водяные лилии.

Северная Австралия от полуострова Кейп-Йорк до Брума - это край стройных деревьев. Подобно аборигенам они живут недолго? их подтачивают термиты. Пролетая над лесистыми участками севера, вы увидите лежащие на земле стволы молодых деревьев. Они редко падают при сильном ветре, сопутствующем сезону дождей. Наоборот, они валятся в тихую погоду, когда не шелохнется ни один листок.

Под нами по-прежнему тянулись болота, но вскоре показались невысокие скалистые горы с плоскими вершинами и отвесными склонами. Красноватые и розовые скалы вырастали прямо из болота, как причудливые строения. Одни из них напоминали соединенные между собой колонны. Иногда эти колонны накренялись, как бы грозя обвалом. Другие стояли особняком.

Эти скалистые острова окружала заросшая лилиями вода. "Островов" становилось все больше, и скоро болото превратилось в сеть широких каналов, отделявших "острова" друг от друга.

Мы летели вдоль этих каналов: зубчатые верхушки утесов с обеих сторон вздымались над самолетом. Наконец, мы взмыли вверх и оказались над открытой равниной. Близ лагуны теснились строения миссии Оэнпелли. Выгрузив продовольствие и почту, мы отправились дальше.

За Оэнпелли начиналось центральное плато. В одном месте водопад круто падал с отвесной скалы. "Дрэгон" пронесся прямо над ее вершиной, сделал вираж и пошел вниз над самым водопадом. Потом мы набрали высоту, вернулись, снова перемахнули через скалу и снова с головокружительной быстротой понеслись сквозь туман мелких брызг, поднимавшихся из бушующего бассейна, в который низвергался водопад. Через открытое окно кабины мое лицо обдало брызгами.

Между Оэнпелли и Милингимби на холмистой поросшей лесом местности поднимается удивительная скала, высотой около 500 футов. Это Нимбува. Ее вершина - огромный валун, который, как кажется, непрочно сидит на своем основании. Все в целом напоминает полуотсеченную голову.

Нимбува - имя культурного героя {Культурный герой - мифологический персонаж, давший людям огонь, полезные растения, племенные обычаи и т. д.} аборигенов. Уроженцы этих мест считают скалу священной.

В густых зарослях за скалой Нимбува деревья стояли настороженно-тихо. Внизу царила полнейшая тишина. Казалось, обитатели зарослей спрятались и притаились перед самым нашим появлением, а как только мы удалимся, тишина слетит, как покров; послышатся крики и громкий смех, деревья затрепещут, махая ветвями; темнокожие дети выйдут из расщелин скал, из стволов, деревьев. Все живое отбросит страх, и древние воины: пустятся в огневую пляску. Быть может, где-то вдалеке аборигены, шагающие по затерянной тропинке, услышат эти звуки и вздрогнут, словно увидев наяву то, о чем они только что грезили.

Наверное, ни один живой человек не ступал на эту землю, охраняемую духами и непроходимой чащей деревьев.