Рассказы (ЛП)

В лавку заглянула женщина, которой нужна была крестильная чаша для ребенка, потом мужчина, который хотел приобрести гравюру Бостонского кровопролития. Один человек нашептал Ревиру украдкой какое-то тайное сообщение - Лидж уловил только слова "порох" и "Сыны Свободы", а остального не расслышал. И наконец, явилась важная дама, вся в шелку, и принялась донимать Поля Ревира. Лидж, выглянув из своего угла, нашел, что она сильно смахивает на индюшку - так же пыжится, талдычит одно и то же и на месте подскакивает.

Она выражала недовольство серебряными изделиями, которые Поль Ревир смастерил ей на заказ. Речь шла о дорогом сервизе.

- Ах, мастер Ревир, - бубнила дама. - Я так огорчена! Я едва не заплакала, когда вынула его из коробки.

Ревир было вскинул оскорбленно голову, но ответил ей со всей любезностью:

- Это я огорчен, мадам. - И слегка поклонился. - Но в чем, собственно, дело? Наверно, мои изделия были упакованы без должной тщательности? Большие вмятины? Я отчитаю моего подручного.

- Да нет же, никаких вмятин, - гудит дама-индюшка. - Но мне нужен был роскошный серебряный сервиз, чтобы выставлять на стол, когда пожалует к обеду губернатор. Цену-то я отдала самую высокую. А вы что мне прислали?

Лидж затаил дух, ему было интересно, что скажет на это Поль Ревир. А Поль Ревир сухо ответил:

- Я прислал вам лучшую свою работу, мадам. Я мастерил эти вещи добрых полгода своими руками, а руки у меня, смею надеяться, умелые.

- А как же, мастер Ревир, - дама зашелестела юбками. - Разве я не знаю, что вы искусный художник...

- Серебряных дел мастер, с вашего позволения, - поправил ее Поль Ревир, и юбки снова зашуршали.

- Да наплевать мне, как ни назовитесь! - говорит тогда дама. И сразу стало ясно, что светские манеры ей не более пристали, чем шелковые туалеты. - Я знаю, что заказывала настоящий шикарный серебряный сервиз, чтобы всем знакомым нос утереть. А вы мне что продали? Серебро-то оно серебро, не спорю. Да только простое и прямое, будто дощатый забор!

Ревир глянул на нее молча, и Лидж подумал, что сейчас он не выдержит и взорвется.

- Простое? - повторил Ревир. - И прямое? Это для меня большая похвала, мадам.

- Похвала, как бы не так! - возмутилась дама. - Завтра же пришлю сервиз обратно! На молочнике ни льва, ни единорога! А сахарницу я хотела с виноградными гроздьями. А у вас она гладкая, как холмы Новой Англии. Я этого не потерплю, так и знайте! Я пошлю заказ в Англию!

Ревир раздул щеки. Глаза у него грозно блеснули.

- Посылайте, мадам, - проговорил он. - Мы здесь делаем все новое новых людей, новое серебро, может быть, кто знает? новую нацию. Простые, прямые и гладкие, как холмы и скалы Новой Англии, изящные, как гибкие ветви ее вязов, - если бы мои изделия в самом деле были такими! Я к этому стремлюсь. Что же до вас, мадам, - он плавно, как кошка, шагнул к ней, - до ваших львов, единорогов, виноградных гроздьев и всех вздорных украшений, созданных бездарными мастерами, до вашего привозного дурного вкуса и привозных английских замашек, то - кыш отсюда! - И он замахал на даму руками, точно она и впрямь была не дама, а индюшка. Она подобрала свои шелковые юбки - и бежать. Ревир посмотрел с порога ей вслед и вернулся в лавку, покачивая головой.

- Вильям! - крикнул он своему подручному. - Запри ставни, мы закрываемся. И как там, Вильям, от доктора Уоррена еще не поступало вестей?

- Пока еще нет, сэр! - отозвался слуга и принялся устанавливать ставни.

Тут Лидж Баттервик подумал, что пора дать хозяину знать о своем присутствии. Он кашлянул. Поль Ревир резко обернулся, и его пронзительные, быстрые глаза впились в Лиджа. Лидж не то чтобы струхнул, ему упорства было не занимать, но он почувствовал, что встретился с человеком необычным.

- Ну, приятель, - нетерпеливо произнес Ревир. - А вы кто еще такой?

- Да вот, мистер Ревир, - сказал Лидж Баттервик. - Я ведь говорю с мистером Ревиром, не так ли? Тут, понимаете ли, долгая история, а вы закрываетесь, но все-таки вам придется меня выслушать. Мне цирюльник приcoветовал.

- Цирюльник? - недоуменно переспросил Поль Ревир.

- Ну да, - ответил Лидж и разинул рот. - Видите? Я насчет зуба.

- Насчет зуба?! - Ревир выпучил на него глаза, как сумасшедший на сумасшедшего. - Расскажите все толком и по порядку. Но постойте-ка, постойте. Вы, по разговору судя, не бостонец. Откуда вы приехали?

- Из-под Лексингтона. И вот, понимаете ли...

Но при упоминании Лексингтона Ревир сразу пришел в волнение. Он схватил Лиджа за плечи и встряхнул.

- Из-под Лексингтона! Вы были в Лексингтоне сегодня утром?

- Ясное дело, - отвечает Лидж. - Это тамошний цирюльник, о котором я вам говорил...

- Бог с ним, с цирюльником, - отмахнулся Ревир. - А мистер Хэнкок с мистером Адамсом были утром еще у пастора Кларка?

- Может, и были. Откуда мне знать.

- Силы небесные! - удивился Ревир. - Неужели в Американских колониях нашелся хоть один человек, который не знает мистера Адамса и мистера Хэнкока?

- Похоже, что один нашелся, - подтвердил Лидж Баттервик. - Но к слову сказать, когда я ехал мимо пасторского дома, там находились двое приезжих, один такой вроде бы франт, а второй смахивает на бульдога...

- Хэнкок и Адамс! Так, значит, они все еще там. - Ревир прошелся взад-вперед по комнате. - А между тем англичане уже готовы выступить, пробормотал он себе под нос. - Много ли солдат вы видели на пути сюда, мистер Баттервик?

- Видел? Да они бежали за мной и загнали меня в бочку из-под дегтя! И на площади их собралась уйма, с пушками и знаменами. Похоже, что у них серьезное дело на уме.

Ревир схватил его за руку и стал трясти.

- Благодарю вас, мистер Баттервик! Вы внимательный наблюдатель. Вы оказали мне - и Американским колониям - неоценимую услугу.

- Что ж, очень приятно, - говорит Лидж. - Но насчет моего зуба...

Ревир взглянул на него и рассмеялся, и от глаз его пошли морщинки.

- Вы упорный человек, мистер Баттервик. И это хорошо. Мне нравятся упорные люди. Побольше бы их у нас было. Что ж, услуга за услугу. Вы оказали услугу мне, и я тоже вам услужу. Мне действительно случалось мастерить искусственные зубы, а вот зубодерство - не по моей части. Но все-таки я постараюсь вам помочь. Лидж уселся в кресло и разинул рот.