Беовульф

ища пристанища

в дальней пещере.

Беглец злосчастливый

незваным гостем

вошел под своды

и страх и ужас

его обуяли,

но, вспять пустившись,

он, многогрешный,

успел, однако,

из той сокровищницы

похитить чашу...

одну из множества

захороненных

в земле издревле.

В дни стародавние

последний отпрыск

великого рода,

гордый воитель,

чье племя сгинуло,

сокрыл заботливо

в кладохранилище

сокровища родичей:

их всех до срока

смерть поразила,

и страж, единственный

их переживший,

дружину оплакивал,

в душе предчувствуя

ту же участь

не долго он сможет

богатствам радоваться.

Курган возвысился,

свеженасыпанный

близ моря на мысе,

в укромном месте

между утесами;

и там сложил он

пластины золота,

казну дружинную

и достоянье

кольцедарителя,

творя над кладом

заклятья великие:

"Земля! отныне

храни драгоценности,

в тебе добытые,

коль скоро люди

хранить их не могут!

Смерть кроволитная,

война истратила

моих родовичей;

не видеть им больше

чертога пиршественного,

не встанут воины

с мечами на страже,

некому ныне

лощить до блеска

чеканные кубки,

ушли герои!

и позолота

на гордых шлемах

скоро поблекнет

уснули ратники,

что прежде чистили

железо сражений,

и вместе с ними

доспехи крепкие,

предохранявшие

в игре копейной

от жал каленых,

в земле истлеют

кольчуга с витязем

не разлучится!

Не слышно арфы,

не вьется сокол

в высоком зале,

и на дворе

не топочут кони,

все похитила,

всех истратила

смертная пагуба!"

Так в одиночестве

и днем и ночью,

живой, он оплакивал

племя сгинувшее,

покуда в сердце его

не хлынула

смерть потоком.

Клад незарытый

стал достоянием

старого змея,

гада голого,

гладкочешуйного,

что над горами

парил во мраке

палящим облаком,

ужас вселяя

в людские души,

ему предначертано

стеречь языческих

могильников золото,

хотя и нет ему

в том прибытка;

и триста зим он,

змей, бич земнородных,

берег сокровища,

в кургане сокрытые,

покуда грабитель

не разъярил его,

вор дерзкий,

слуга, похитивший

из клада кубок.

дабы снискать себе

вины прощенье,

так был злосчастным

курган ограблен;

слугу хозяин

за то помиловал,

ибо впервые

он видел подобную

вещь издревнюю.

Дракон проснулся

и распалился,

чуждый учуяв

на камне запах:

не остерегся

грабитель ловкий

слишком близко

подкрался к чудовищу.

(Так часто случается:

кому не начертана

гибель, тот может

избегнуть горя,

спасенный Господом!)

Златохранитель

в подземном зале

искал пришельца,

в пещеру проникшего,

покуда спал он;

потом и пустыню

вблизи кургана

змей всю исползал,

но ни единой

души не встретив,

он, ждущий битвы,

сражения жаждущий,

вернулся в пещеру

считать сокровища

и там обнаружил,

что смертный чашу

посмел похитить,

из зала золото!

Злоба копилась

в холмохранителе,

и ждал он до ночи,

горящий мщением

ревнитель клада,

огнем готовый

карать укравших

чеканный кубок.

Едва дождавшись

вечерних сумерек,

червь огнекрылый

палящим облаком

взлетел с кургана

тогда-то над краем

беда и грянула,

напасть великая,

а вскоре и конунг

с жизнью расстался,

нашел кончину.

33

Огонь извергая,

жизнекрушитель

зажег жилища;

пламя взметнулось,

пугая жителей,

и ни единого

не пощадила

тварь огнекрылая,

и негде было

в стране обширной

от злобы змея,

от пагубы адской

гаутам скрыться,

когда безжалостный

палил их жаром;

лишь на рассвете

спешил он в пещеру

к своим сокровищам,

а ночью снова

огнедыханием

людей обугливал.

(И все же напрасно

крепость курганную

он мнил неприступной!)

Внедолге и Беовульф

сам изведал

гибельность бедствия;

дом с престолом

вождя гаутского

в потоках пламени

сгорел и расплавился;

оплакал старец

сердопечальный

свое злосчастье;

и думал всемудрый,

что Бог гневится,

Создатель карает

за то, что древние

не блюл он заповеди,

и сердце воина

впервые исполнилось

недобрым предчувствием.

Дом дружинный,

испепеленный

палящим змеем,

дворец в пучинах

пожара канул,

но конунг ведеров

ратолюбивый

замыслил мщенье,

и повелел он,

военачальник,

невиданный выковать

железоцельный

щит обширный,

ибо не выдержит

щит деревянный,

тесина ясеневая,

жара пламени,

дыханья драконьего,

а вождь был должен

дни этой жизни

в битве окончить,

убив чудовище,

издревле хранившее

клад курганный!

Почел бесчестьем

кольцедаритель

вести дружину,

рать многолюдную

на огнекрылого:

единоборства

он не страшился,

не веря ни в силу,

ни в отвагу змея.

Немало опасностей

герою выпало

в дальних походах,

в грозных игрищах,

с тех пор как Хродгара

воитель странствующий

избавил от Гренделя,

очистил Хеорот

и женочудище

в битве осилил.

Не легче было

ему и в схватке,

где сгибнул Хигелак,

войсководитель,

гаутский конунг:

в пылу сражения

на поле фризском

потомок Хределя

пал наземь,

мечами иссеченный,

но спасся Беовульф!

пловец искусный,

он вплавь через хляби

один возвратился

и тридцать тяжких

вынес доспехов

на берег моря;

и не хвалились

победой хетвары,

противуставшие

ему в сражении

щитоносители,

из них немногие

с поля вернулись,

домой из сечи.

С недоброй вестью

он, одинокий,

приплыл, сын Эггтеова,

к земле отеческой,

и Хюгд поклонилась

ему дружиной,

казной и престолом,

ибо не верила,

что сын ее в силах

по смерти Хигелака