Театр (Шум за сценой)

БРУК. Я лежала на полу в зеленой комнате...

ЛЛОЙД. Ты лежала на полу в зеленой комнате?

БЕЛИНДА. Так она расслабляется.

ЛЛОЙД. А, понятно...

БРУК. Я увидела ее за батареей.

БЕЛИНДА. О боже! Он рассовал их повсюду!

ФРЕДЕРИК /забирает бутылку/. Я ее так спрячу - он сроду не найдет.

ЛЛОЙД. Отнеси ее в гримерную к Брук. Он ни за что не додумается. /Видит цветы./ Это откуда?

ФРЕДЕРИК. О, извини... /Отдает цветы Поппи./

ПОППИ. Это мне Тим подарил. /Кладет цветы на свой столик./

ЛЛОЙД. Тим? Подарил тебе?

ПОППИ. Ллойд, мне надо тебе кое-что сказать,

ЛЛОЙД. Я уже слышал все, что мог сегодня услышать. /Идет к двери/

БЕЛИНДА. А что насчет Дотти?

ЛЛОЙД. Нет, все!

ФРЕДЕРИК, А Гарри?

ЛЛОЙД. Нет.

БЕЛИНДА. А про Селздона?

ЛЛОЙД. Послушайте! Я считаю, этому спектаклю уже никакой режиссер не поможет. Вы давайте сами, а я буду сидеть там, в темноте, возьму пакетик ирисок и буду отдыхать. Идет? Между прочим, была объявлена одна минута, если вы помните. /Уходит./

/БРУК ложится на пол./

ФРЕДЕРИК. Что это с ней?

БЕЛИНДА. Ты же слышал, мой дорогой. Так она расслабляется. /Обращается к Брук./ Все нормально, моя дорогая?

БРУК. Да. Внизу никак не сосредоточишься. Все бегают, орут.

ФРЕДЕРИК. Боже, да не выходи на сцену, если не можешь. Это только дневной спектакль, ничего страшного. Пусть Поппи тебя заменит. Она никогда не откажется тебя заменить. Правда, Поппи?

ПОППИ. Я посмотрю, что делается внизу. /Уходит./

БЕЛИНДА. Фрэди, ну, пупсик мой, ну ты...

ФРЕДЕРИК. Что? Я что-нибудь не так сказал?

/Быстро входит СЕЛЗДОН./

СЕЛЗДОН. Где Тим?

БЕЛИНДА. Селздон, радость моя, где ты был?

ФРЕДЕРИК. Селздон! У тебя все нормально? /Протягивает ему руку, а в руке у него бутылка виски./ О, господи! /Прячет руку за спину/

БЕЛИНДА. Где мы только тебя ни смотрели!

СЕЛЗДОН. Везде смотрю, везде. И в зрительном зале, и в баре...

БЕЛИНДА. А он ищет тебя там, внизу.

СЕЛЗДОН. Там такой бар, дым коромыслом. Вот я подумал: надо Тиму сказать.

БЕЛИНДА. Миленький, я думаю - он в курсе.

СЕЛЗДОН. Ну, дела! Он набросился на меня как черт! Я знаю, кричит, когда ты на кого глаз положила. Я видел, как ты смотрела на Тэдди.

ФРЕДЕРИК. Тэдди? Кто это Тэдди?

БЕЛИНДА. А ты не понимаешь? Фрэди, а не Тэдди.

СЕЛЗДОН. Или, может, Нэдди! Не знаю. Один из двух.

/Входит ПОППИ./

ПОППИ. По-моему, они идут.

БЕЛИНДА. Они идут!

ФРЕДЕРИК. Они идут!

СЕЛЗДОН. Я знал, они не будут...

ПОППИ /Селздону/. А, вы здесь? Слава богу? /В микрофон./ Леди и джентльмены, займите, пожалуйста, ваши места, мы начинаем!

/Вбегает ТИМ./

ТИМ. Они идут!

БЕЛИНДА. А мы, видишь, нашли Селздона.

ТИМ. Как он здесь очутился?

СЕЛЗДОН. Как?

ТИМ /в микрофон/. Леди и джентльмены, займите, пожалуйста, ваши места!

ПОППИ. Я уже объявила, объявила!

ТИМ /в микрофон/. Мы... ой!..

БЕЛИНДА. Бедный Ллойд! Он там подавится своими ирисками.

/Входит ГАРРИ./

Гарри, моя рыбонька!

СЕЛЗДОН. А вот и он! Он хотел...

ФРЕДЕРИК /Гарри/. У тебя все нормально, Гарри? /Берет коробку и сумку со стола реквизита и протягивает Гарри, который сердито их выхватывает./

СЕЛЗДОН. Что он говорит?

БЕЛИНДА. Он ничего не говорит, Селздон, мой дорогой.

СЕЛЗДОН. Очень разумно. А то опять - "я застал тебя за этим", - без конца кричал он внизу.

/Входит ДОТТИ./

"Я знаю, когда ты в кого-нибудь вцепишься", "Ты вцепилась в этого несчастного старого Нэдди"!

БЕЛИНДА. Дотти, дорогая моя!

СЕЛЗДОН. А, она появилась все-таки! Давай, старуха, твой выход!

ФРЕДЕРИК. У тебя все нормально?

СЕЛЗДОН. У нее все нормально!

/ДОТТИ только улыбается, вздыхает и легонько сжимает руку Белинды, встает на свое место у выхода на сцену, у нее трагический вид непонятой женщины. ГАРРИ со значением отодвигается от нее./

БЕЛИНДА /Селздону/. Она нормально...

ТИМ. Все готовы?

СЕЛЗДОН. А может это был Эдди... Нэдди или Эдди - одно из двух.

БЕЛИНДА. Тише, голубчик!

ПОППИ. Поднимаю занавес!

/Все тревожно смотрят то на ДОТТИ, то на ГАРРИ. Они игнорируют эти взгляды. Они стоят поодаль друг от друга, но в один и тот же момент оба поворачиваются, чтобы взглянуть на себя в маленькие зеркала, повешенные при выходе на сцену./

ФРЕДЕРИК. Послушай, Дотти, послушай, Гарри! Я не буду выступать с большой речью, но мы все должны входить туда и играть спектакль, и...

БЕЛИНДА. Мы не можем делать это молча, мои милые, нам придется разговаривать друг с другом.

/Пауза. Ни ГАРРИ, ни ДОТТИ этого не слышат./

ДОТТИ /внезапно, Тиму/. Ну, как там зал?

ТИМ. Вполне. Вполне для дневного спектакля.

БЕЛИНДА. Вот это сила духа!

ФРЕДЕРИК. Ну, молодец, Дотти!

СЕЛЗДОН /Поппи/. Давай, девочка, подымай эту штуку? А то некоторым пенсионерам совсем мало осталось жить.

ПОППИ. Тихо!..

ФРЕДЕРИК. Дайте мне одно слово! Минутку, Поппи!

СЕЛЗДОН. Дайте мне сказать одно слово! Сардины!

БЕЛИНДА. Сардины!

ФРЕДЕРИК. Сардины!

/БЕЛИНДА мчится к столу и несет ДОТТИ

тарелку сардин, которая нужна для ее

первого выхода./

ПОППИ /через громкоговоритель/. Тишина на сцене! Свет в зрительном зале гаснет. Первый акт.

/Входит ЛЛОЙД./

ЛЛОЙД. Ну, теперь что?

ТИМ, Мы как раз поднимаем занавес.

ЛЛОЙД. Мы сидим там уже час. Все затихли. Они думают, кто-то умер.

ФРЕДЕРИК. Прости, Ллойд! Это моя вина. Я просто сказал всем несколько слов.

ЛЛОЙД. Фрэди! Ты никогда не думал насчет пересадки мозгов?

ФРЕДЕРИК. Прости, прости, не тот момент, я понимаю.

ЛЛОЙД. Может быть, у кого-нибудь еще есть мысли, которыми надо поделиться именно в такой момент?

ПОППИ. Да не сейчас, конечно, но...

ЛЛОЙД. Что?

ПОППИ. Я имею в виду - попозже.

ЛЛОЙД /Тиму/. А ты? Ты купил эти цветы для Поппи?

ТИМ. Нет, но... да...

ЛЛОЙД. И ты не купил никаких цветов для меня?

ТИМ. Нет... да... но...

ЛЛОЙД. Тим, ты когда-нибудь слышал, что такое ярость ревности?

ТИМ. Да... но... нет...

ЛЛОЙД. Тогда возьми пять фунтов из своих денег, Тим, и иди в цветочный магазин и купи цветы для меня. Отдал цветы Поппи! Вам на двоих хватит старых мозгов Фрэди. Каждому по половине. /Уходит./

ФРЕДЕРИК. О боже!

БЕЛИНДА. Не плачь, Поппи, дорогая.