Фердинанд Великолепный

- Все с крыши! - крикнул Голубовский, и, послушные приказу, голуби разлетелись в разные стороны. Кабина подскочила вверх и, набирая скорость, устремилась ввысь, к облакам.

- Помогите нам, Голубовский! - завопили опять директор с Фердинандом. Мы погибаем в космическом пространстве.

- Что делать? - спросил с готовностью Голубовский.

- Пусть голуби снова сядут на крышу.

- Всем на крышу! - скомандовал Голубовский. - Нет, не всем, пусть на крышу сядет половина. А остальные пусть летают поблизости.

Часть голубей забралась на крышу, и кабина сразу перестала подниматься. Но и вниз не опускалась. Она просто висела в воздухе.

- Великолепно, - сказал Фердинанд. - Только мы не можем висеть до скончания века в воздухе.

- Не огорчайтесь, дорогой Фердинанд, - сказал Голубовский, - сейчас подует ветер и унесет нас от этих ощетинившихся кольями полей. Когда мы окажемся над подходящим местом, я велю остальным голубям снова сесть на крышу, и уж тогда-то, я думаю, вы приземлитесь без помех.

- Просто диву даешься, до чего вы предусмотрительны, - не мог сдержать восхищения директор. - Что касается меня, то я с удовольствием высадился бы в городском парке.

- Почему именно в парке? - поинтересовался Фердинанд.

- Потому что там сегодня выставка всенародных собак, которую я собираюсь посетить. В ней принимает участие моя любимая такса Мерседес. Вы не можете себе представить, дорогой Фердинанд, какая это замечательная собака.

- По-моему, "мерседес" - марка автомобиля, - заметил Фердинанд.

- Да что вы? - изумился директор. - Вот никогда бы не подумал, что автомобиль назовут так же, как мою собаку. Впрочем, разве дело в этом?

- Разумеется, нет, - ответил Фердинанд. - Каждый имеет право носить имя, которое ему нравится. Мерседес... Мерседес... Звучит неплохо. Я с удовольствием познакомлюсь с вашей Мерседес.

- Как вы думаете, не высадиться ли нам прямо на выставке? - спросил директор у птиц.

- Надо наладить связь с Ветром, - сказал Голубовский.

- Мы с ним, к сожалению, не знакомы, - воскликнули в один голос директор и Фердинанд.

- О, это не так важно, я попробую поговорить с ним сам, - ободрил путешественников Голубовский и выпорхнул из кабины.

Он пропадал минут пятнадцать, а может, и полчаса. Но вот он появился снова и с улыбкой сообщил:

- Все в порядке. Ветер обещал поддуть вас к городскому парку.

Теперь осталось только ждать. Ощетинившиеся кольями поля постепенно исчезли из виду, появились леса, луга, река с мостом, затем замелькали домики, потом показались большие дома, и вот кабина поплыла, наконец, над парком.

- Вот мы и на месте, - сказал директор. Голубовский велел всем голубям сесть снова на крышу, и кабина стала опускаться. До их слуха донесся многоголосый лай.

Это все собранные на выставке собаки приветствовали, каждая на свой лад, необыкновенный воздушный корабль.

X

Кто никогда не был собакой, тот не в состоянии понять, что такое для породистой собаки выставка. Это то, о чем собака мечтает. Это то, что она видит во сне. Это то, о чем она тайком беспрестанно говорит с другими собаками при встрече на прогулке. Выставка имеет такую же притягательную силу, как бал для молоденькой девушки или игра в футбол для мальчишки, синева моря для глаз, вкус мороженого для нёба.

Кабина благополучно приземлилась на окруженной деревьями лужайке. Под приветственный лай, вой и урчание всех собранных на выставке экспонатов Фердинанд с директором спокойно, величественно переступили порог кабины. На их лицах было написано равнодушие, но сердца бешено бились в груди от радости. Что и говорить, приятно после столь необычного путешествия очутиться снова внизу и ощутить под ногами землю.

Фердинанд, который, как мы знаем, ни при каких обстоятельствах не терял хладнокровия, сказал, обратясь к директору:

- Нет ли у вас веревки?

- Зачем вам веревка? - спросил директор.

- Веревка необходима, чтобы привязать кабину к дереву, а то она, чего доброго, улетит без нас.

- Пусть летит, куда ей вздумается, я не намерен больше пользоваться ее услугами.

- Я тоже. Но ведь кабина - это имущество гостиницы, не так ли?

- Да, конечно.

- А вы директор гостиницы, верно?

- Верно.

- Вот видите. Когда вы вернетесь обратно, в гостинице у вас могут быть неприятности: скажут, что вы не только воспользовались служебным лифтом для частной прогулки за город, но, вдобавок, еще позволили кабине летать, где ей вздумается. Представляете, как будет выглядеть ваша гостиница без лифта? Кто может поручиться, что, улетев отсюда, кабина вернется на место?..

- Вы, кажется, правы, - сказал директор и принялся лихорадочно рыться в карманах. - Попробуем привязать ее этим шнурком... Ничего другого у меня нет.

Это был шнурок от ботинка. Его продели в ручку дверцы и привязали концы к ветке.

С большим трудом удалось затянуть узел.

Впрочем, утомленная путешествием кабина не проявляла желания улетать.

"Вздремну", - подумала она. Мы знаем, что под деревьями, в тени, всегда хорошо спится.

Директор и Фердинанд, уходя, потрепали кабину по сверкающему боку, как треплют по шее доброго коня, на котором приезжают из далекого путешествия.

- Пошли смотреть собак, - сказал директор.

- Пошли! - подхватил Фердинанд.

Не успели они сделать двух шагов, как увидели, что им навстречу мчится небольшая группа людей. Это был выставочный комитет во главе с председателем.

- П-п-п-приветствуем с-с-с-сердечно в-в-в-новь п-п-п-прибывших! кричал на ходу председатель. Он был заика. И чем больше волновался, тем ощутимей был его недостаток.

- Мы бесконечно благодарны вам за то, что вы оказали нам честь своим посещением выставки, - кричал вице-председатель.

- Вы оказали нам честь своим прибытием, - вопил секретарь.

- Мое почтение, мое почтение, мое почтение! - надрывался казначей, который ничего больше не мог придумать. Фердинанд с директором от изумления разинули рты.

- Почему такая встреча? - пробормотал Фердинанд.

- Такая встреча... - отозвался, как эхо, директор.

- Мы тут случайно... - сказал Фердинанд.

- Мы прилетели посмотреть собачек... - пояснил директор.