От моря до моря

Я старался изо всех сил выяснить, откуда все-таки управляют страной. Во всяком случае - не из Вашингтона, потому что федеральное правительство никак не может привести к повиновению штаты и занимается лишь организацией почтовой службы и сбором одного-двух федеральных налогов.

Штаты тут тоже ни при чем, так как городские общины ведут себя как им заблагорассудится. И города не имеют к этому отношения, потому что там хозяйничают избиратели-иностранцы либо тесный кружок патриотов - коренных жителей.

И опять же дело не в горожанах, потому что руководит и помыкает ими деспотическое общественное мнение, которое навязывается им их же газетами, проповедниками и самим местным обществом. Некто сказал, что, если в этом огромном обществе повелителей что-нибудь пойдет не так, то есть случится раскол, возмущение или банкротство, каждый гражданин в отдельности сохранит верность идее единого повелителя - народной массы. Это пережиток гражданской войны, когда, как вы помните, вооруженное большинство убивало и калечило людей в отдельности, и напоминает благоговение дикаря перед незаряженным ружьем, которое висит на стене.

Однако мужчины и женщины Америки являют нам пример патриотизма. Они верят в будущее, честь и славу своей страны и не стесняются заявлять об этом. Гордая, страстная убежденность исходит как от сильных, так и от слабых, и за это я снимаю перед ними шляпу.

В понимании обывателя государство в Англии - это нечто абстрактное, которое служит для обеспечения населения полицией и пожарными командами. Кокни даже не понимает значения слова "государство". Преуспевающие джентльмены знают, что такое законность и армия, которая разыгрывает для их развлечения спектакли в парках. Однако эти люди рассмеются вам прямо в лицо, если им намекнуть, что существует такое понятие, как чувство долга перед страной. Но возьмите любого американца второго поколения (кого угодно - в ранге кэбмена, носильщика, особенно американца "от сохи"), и тот в пять минут растолкует вам, что значит для него Республика. Он может презирать закон, который его не устраивает, способен обвести вас вокруг пальца при заключении сделки, аплодировать остроте, венчающей свершение обмана, однако стоит посмотреть на него, когда он встает и заводит:

О ты, страна моя,

Земля свободная,

Тебя пою.

Мне приходилось слышать, как несколько тысяч американцев предаются этому занятию, и я уважаю их.

Что касается нашего Национального гимна, там слишком крупный Ромео действует на тесном балконе. У американцев - сплошной балкон. Кстати сказать, пора бы родиться поэту, который подарит англичанам их песню, песню об их стране, которая занимает чуть ли не полмира, и уж тем более придется сочинить величайшую песнь - Сагу об англосаксах всего мира, паэн*, в котором ужасающе мерный ритм "Боевого гимна Республики" (если вы не знакомы с ним, вам тут же его напоют) и "Британии чужды преграды", звуки волынок в "Британских гренадерах" и совершенство квикстепа "Маршируя по Джорджии" сочетаются с завываниями "Марша мертвых". Потому что даже Мы, коснись каждого из нас в отдельности, Мы, что поделили землю между собой так, как это не удавалось богам, тоже смертны. Кто-нибудь желает попробовать?

Вот с какими бессвязными мыслями я окунулся в мирную атмосферу городка Масквеш на реке Мононгахила. Суета и грохот Чикаго принадлежали иному миру. Вообразите раскинувшийся под самым что ни на есть безмятежным голубым небом холмистый английский ландшафт, где с интервалами в три мили расположились деревеньки или небольшие, но агрессивные городки, которые почти не обнаруживают себя, потому что их милостиво укрывают деревья и складки холмов.

На пастбищах золотые шары сверкали среди зелени коровяка, и коровы пробирались домой по тропинкам, петлявшим между кустами куманики. Лето заполонило сады, и яблоки (о каких мы можем только мечтать, когда вкушаем их волокнистую имитацию из Кашмира) уже созрели. До чего приятно нежиться, лежа с полузакрытыми глазами в гамаке, и слушать, как падают на землю плоды и звенят колокольчики на шеях у коров, когда те величаво плывут по главной улице.

Казалось, что каждый обитатель этого мирного местечка имел все, что только душе угодно: удобный дом с верандой (крохотной или просторной, где можно провести хоть целый день), аккуратный приусадебный участок с роскошными цветами, фруктовый сад и несколько коров. Жители городка знали друг о дружке все, а то, что было им неизвестно, ежедневно поставлялось местной газетой. Подумать только - дневная газета на тысячу двести жителей! Здесь есть здание суда, где вершится правосудие, тюрьма, где живут преступники (которым можно только позавидовать), четыре или пять церквей для прихожан каждого вероисповедания.

Кстати сказать, в этом райке почти невозможно приобрести спиртное. Но (и это очень серьезное "но") его разрешается выписать в аптеке, предъявив особый медицинский сертификат. Таковы недочеты сухого закона, которые заставляют любителя выпить изворачиваться и плутовать, а это дурно влияет на человеческую душу, особенно если страждущий молод, и вынуждает уверовать в принцип: семь бед - один ответ. Такому молодому человеку не позавидуешь. Ведь только оглушительное падение способно убедить жеребенка в том, что забор поставлен не для того, чтобы через него перепрыгивать. Выгоните его в открытое поле, и он научится вести себя благоразумно. В Масквеше понаслышаны об ужасах, которые несет с собой пьянство, и даже девушки, кажется, разбираются, какие последствия оно сулит падшим юношам. Итак, уж не лучше ли хоть однажды позволить юнцу напиться в лоск, и тогда он не избежит отвратительного, тепловатого бренди с содовой, которые ему подсунут под нос похмельным утром. Может быть, тогда он осознает всю пагубность избранного пути? По местным канонам даже потребление пива грех, хотя (experto crede) от этого напитка скорее слегка захмелеешь, чем напьешься пьяным. Но кто может поручиться за самого себя? Кроме того, все это не мое дело. Небольшая община Масквеша, казалось, замкнулась в себе, словно индийская деревня. Случись хоть всемирный потоп, и даже тогда здесь продолжат посылать сыновей в школу, чтобы воспитать из них "добрых граждан". Именно о последнем неустанно молятся истинно американские папаши - граждане, которые сами планируют строительство дорог, определяют размеры местного налога, учреждают свои третейские суды и органы самоуправления. Они проделывают все это с помощью избирательного бюллетеня или открытым голосованием (обязательно учитывая при этом мнение своих вождей, на чем вообще зиждется избирательная система). И так течет их жизнь, пока они не займут подобающего их вероисповеданию места на кладбище. Вот каковы американцы (а не какие-то иностранцы) в состоянии мира и соблюдении добропорядочности. Они сами управляют собой ради самих же себя, своих жен и детей.