Служба - дни и ночи

Диковец спросил:

— Ты здесь живешь?

— Нет. Знакомый. Он на курсы уехал на два месяца, а мне ключи оставил.

Аракелян подошел к дивану-кровати и из ящика, в котором обычно хранятся постельные принадлежности, достал две хозяйственные сумки и поставил их на стол:

— В этой сумке — аксы, а в этой — головки. Всего на восемь с половиной тысяч рубликов.

Ляхов догадался, что это и есть те детали, которые Диковец продал за шесть с половиной тысяч Аракеляну. Тот даже бровью не повел в присутствии бывшего продавца, пытаясь заиметь две тысячи. Ляхов открыл сначала одну, потом вторую сумку и, глядя на Диковца, спросил:

— Толя, здесь столько, сколько ты говорил?

Ему ответил Аракелян:

— Да, да, я ни одной штучки отсюда не брал. У меня еще немножко есть из прежних запасов.

Ляхов постоял немного, делая вид, что прикидывает, брать или не брать, а затем, вроде решившись, сказал:

— Хорошо, забираю! А еще что у тебя есть?

Аракелян с готовностью подошел к серванту, открыл нижнюю дверку и достал фанерный ящик, в которых обычно отправляют посылки:

— Вот, здесь последние — тридцать шесть тысяч головок и сорок тысяч аксов.

Ляхов спросил о цене. Аракелян, довольный, что попался солидный оптовик, решил несколько сбросить в цене и за каждую тысячу аксов и головок запросил на десятку меньше.

— Хорошо, забираю и это. А еще что-нибудь есть?

Аракелян вошел в раж:

— А кроме этого товара, тебя что-либо интересует?

— А что именно?

— Ну, например, это, — он подошел к шкафу, открыл его и из кармана висевшего там пиджака достал небольшую синего цвета коробочку из-под часов и протянул ее Ляхову.

Там были три крупных бриллианта. Ляхов долго рассматривал их, а сам думал: «Ну, теперь, кажется, все. Нужно звать своих». Он, положив коробочку на стол, сказал:

— Ну что же, можно и об этих предметах поговорить. Но сначала давайте рассчитаемся за детали. Вы считайте сумму, а я в туалет схожу.

Он вышел из комнаты, прошел в конец коридора и открыл дверь. Кустов и Шмурадко тут же вошли в квартиру, а Ляхов быстро направился в комнату. Аракелян, сидя за столом, на обрывке оберточной бумаги подсчитывал, сколько ему предстоит получить. Увидев вошедших, он прекратил свои бухгалтерские подсчеты и удивленно спросил:

— А вам что нужно?

Ляхов улыбнулся:

— Ничего, ничего, Аракелян, можете не обращать внимания. Это свои, — и тут же предъявил удостоверение. Аракелян все понял. Его лицо покрылось красными пятнами. Видимо, он вспомнил о Диковце и тотчас же вопросительно посмотрел на него. А Диковец сделал вид, что тоже ошарашен и ничего не понимает.

Через час в этой квартире все было закончено. Впереди — встреча с Лемешко, который тоже купил у Диковца за три тысячи двести рублей партию деталей.

Машина остановилась за квартал от дома, где проживал Лемешко, и Ляхов с Диковцом пошли дальше пешком. По дороге Диковец сообщил, что жена у Лемешко очень злая женщина и поэтому с ним нужно говорить без нее.

Им не повезло. Дверь открыла жена и сказала, что Петра дома нет, а когда придет, не знает. Ляхов принял решение ждать Лемешко здесь, у его дома, и предупредил об этом своих.

Ждать пришлось около трех часов. Лемешко появился неожиданно и с другой стороны.

Диковец подозвал его:

— Познакомься, Петя, человек приехал с юга. Я ему все, что было, отдал, но ему этого мало, так что если хочешь, то можешь и свои детали сплавить.

Но Лемешко рассмеялся:

— Поздно вы, хлопцы, приехали. Я недавно уже все продал одному приезжему, — и он похлопал рукой по хозяйственной сумке. — Все загнал.

Ляхов понял — деталей у него нет. Но можно изъять деньги, полученные за продажу ценностей. «По всей вероятности, деньги при нем». И он подал условный знак своим. Кустов и Шмурадко быстро приблизились к ним. Через минуту они уже мчались в отдел милиции. Быстро пригласили понятых и произвели у Лемешко личный обыск. Но у него, кроме пятнадцати рублей в кармане пиджака и трех больших вяленых лещей в сумке, ничего не оказалось.

— Где деньги, которые вы получили за продажу деталей? — спросил Ляхов.

— А он мне денег не давал, сказал, что пришлет по почте.

Было видно, что Лемешко пришел в себя, а отсутствие при нем вещественных доказательств добавило ему нахальства.

— И вообще, на каком основании вы меня хватаете на улице, тащите в милицию, обыскиваете?

— Кому вы продали детали? — спросил Шмурадко.

— Какие детали? Впервые слышу...

— Детали, которые вам продал Диковец.

— Диковца я знаю, мы иногда видимся, но никаких деталей я у него не покупал.

Ляхов не выдержал:

— Бросьте молоть чепуху, Лемешко, вы же двадцать минут назад сами говорили, что уже продали эти детали.

— Я так говорил потому, что вас испугался. Смотрю, незнакомый человек...

— Ну, а Диковец же знакомый.

— Все равно хоть и Диковец, а вы незнакомый, лезете ко мне с какими-то деталями, и я, чтобы отвязаться, действительно сказал, что продал. А у меня не было и нет никаких деталей. Я человек непричастный. Можете обыск сделать дома...

— Ну, обыск мы и без вашего приглашения сделаем, — перебил его Шмурадко.

«Все лопается, как мыльный пузырь, — подумал Ляхов, слушая Лемешко. — Но он же мог врать». Ляхов помнит, как Лемешко похлопал рукой по своей сумке, когда говорил, что они опоздали. «А может, в сумке второе дно? Или под подкладкой?» — мелькнула мысль. И он снова взял в руки сумку.

Лемешко на полуслове оборвал свою обвинительную речь. Он молча следил за неторопливыми движениями Ляхова, который выложил рыбу на стол и стал по сантиметрам исследовать сумку. Шмурадко тоже наблюдал, затем быстро подошел к столу и, взяв в руки огромного леща, словно волшебник, достал из его брюха целлофановый пакетик. Воцарилось гробовое молчание. А он проделал ту же операцию с двумя другими большими рыбинами. В трех пакетах оказалось пять с половиной тысяч рублей. Ляхов повернулся к Лемешко и как можно спокойнее сказал:

— Ну, вот что, гражданин Лемешко, выбирайте одно из двух: или садитесь за составление жалобы на работников милиции, или же, пока не поздно, говорите, где сейчас находится ваш покупатель. Я предупреждаю вас сразу: если дадите возможность уйти ему, то пеняйте на себя!

Лемешко был подавлен и, еле выговаривая слова, произнес:

— Он уехал в Ростов... Я его проводил... вагон восьмой.

Ляхов взглянул на Шмурадко, и тот тут же вышел из кабинета. Пока составлялись необходимые документы, он успел выяснить, каким самолетом можно быстрее вылететь в Ростов. Оказалось, что последний уходит через час, и Шмурадко, попросив оставить три билета, вызвал из кабинета Ляхова. После короткого совещания решили так: Кустов и Смирнов берут с собой Лемешко и летят в Ростов, где с местными товарищами организуют задержание покупателя и изъятие деталей, а Ляхов остается в Харькове для продолжения работы...

В Минске события развивались тоже не менее стремительно. Сотрудниками ОБХСС были установлены все те, кто попался в сеть Мельникова. Показания Стельмаха подтвердились полностью. Но трогать преступников было еще рано. Пока Ляхов не установит в Харькове лиц, приобретавших детали, не изымет их, не получит других доказательств вины каждого из воров, трогать их было бессмысленно.

Начальник ОБХСС города Карасев пригласил к себе в кабинет всех сотрудников, принимавших участие в операции. Он был немногословен:

— Ляхов не позже чем завтра закончит выполнение поставленной перед ним задачи. Нам же с вами необходимо подготовиться и сделать все, чтобы по его прибытии задержек не было. Я прошу вас, товарищ Мирский, подготовить постановления на производство обысков у всех участников группы. Договоритесь с комсомольским оперативным отрядом о помощи. Необходимо также подобрать специалистов, которые окажутся полезными во время производства обысков. А пока ни одного расхитителя из поля зрения не выпускать.