Кортик

.

– Посторонние книги читаешь на уроке, записки пишешь.

– Книгу я не читал, – сказал Миша, – она просто так лежала. Записку действительно писал.

– Скажи, Поляков, – Алексей Иваныч внимательно посмотрел на Мишу, почему тебя интересует холодное оружие?

– Просто так, – ответил Миша, глядя в пол.

Как бы не слыша Мишиного ответа, Алексей Иваныч спросил:

– Ты и твои приятели интересуетесь шифрами?

Миша молчал, и опять, словно не замечая его молчания, Алексей Иваныч продолжал:

– Когда я был мальчиком, я тоже увлекался шифрами. Очень интересное занятие.

Миша думал. Может быть, показать пластинку? Вот уж два месяца, как они бьются и не могут прочесть надпись. На обеих пластинках совершенно одинаковые значки, а ключа к ним нет. Значит, Полевой думал, что ключ к шифру в ножнах, а Никитский предполагал, что он в кортике.

На самом же деле ни там, ни здесь ключа нет... Может, Алексей Иваныч разберет.

Миша вздохнул, вынул из кармана пластинку от рукоятки кортика и протянул ее Алексею Иванычу.

– Вот, Алексей Иваныч, мы никак не можем расшифровать эту надпись. Я слышал, что это литорея, но мы не знаем, что такое литорея.

– Да, – сказал Алексей Иваныч, рассматривая пластинку, – похоже. Литорея – это тайнопись, употреблявшаяся в древнерусской литературе. Литорея была двух родов: простая, называлась также тарабарской грамотой, отсюда и «тарабарщина». Это простой шифр. Буквы алфавита пишут в два ряда: верхние буквы употребляют вместо нижних, нижние – вместо верхних. Мудрая литорея – более сложный шифр. Весь алфавит разбивался на три группы, по десяти букв в каждой. Первый десяток букв обозначался точками. Например, "а" – одна точка, "б" – две точки и так далее. Второй десяток обозначался черточками. Например, "л" – одна черточка, "м" – две черточки и так далее. И, наконец, третий десяток обозначался кружками. Например, "х" – один кружок, "ц" – два кружка... Значки эти писались столбиками. Понял теперь?

– Это ж очень просто! – удивился Миша. – Теперь я понимаю, как прочесть пластинку!

– Это было бы просто в том случае, – возразил Алексей Иваныч, – если бы на этой пластинке в каждом столбике было от одного до десяти знаков, а здесь самое большее пять...

Алексей Иваныч сидел задумавшись, потом медленно проговорил:

– Если это литорея, то здесь только половина текста. Где-то должна быть и другая.

57. СТРАННАЯ НАДПИСЬ

Вот оно в чем дело! Миша пощупал в кармане ножны. Теперь понятно, почему старик не мог расшифровать текст.

– Где-то должна быть вторая половина текста, – повторил Алексей Иваныч и вопросительно посмотрел на Мишу.

Эх, была не была! Миша вынул ножны, снял ободок, развернул их веером и положил на стол.

Алексей Иваныч соединил обе пластинки. Миша только сейчас увидел, что на одной из них есть выпуклость, а на другой углубление, показывающее, где их нужно соединять. Как это он раньше не заметил?

Соединив обе пластинки, Алексей Иваныч положил их плашмя и придавил пресс-папье.

– Видишь, – сказал