Горький осадок (СИ)

  Мы вошли в парк и направились по пустынной дороге. Было тепло и сухо. По обеим сторонам от нас шелестела перебираемая ветром сухая листва, оставшаяся после зимних сугробов.

  Едва мы углубились метров на пятьдесят, как терпение у Маши лопнуло. Она стремительно и резко выхватила бутылку из-под мышки, и грубо открутив ей голову, приложилась губами к её содержимому, делая жадные, чмокающие глотки. Вид моей новой знакомой был дик и необуздан. Осушив примерно четверть, Маша, наконец, оторвалась от неё, и тяжело выдохнув и вдохнув воздух, произнесла:

  - Вот теперь порядок! Ничего так пиво...

  - Нравиться?

  - Очень! - девушка облизнула губы. - Хочешь?

  И не дождавшись моего ответа, она протянула бутылку мне.

  - Нет-нет, спасибо. Я пиво не особенно люблю.

  - А - а - а - а - а, а мне нравиться.

  Маша снова сделала несколько глотков. Но на этот раз намного спокойнее. К слову сказать, всё это она делала на ходу. Не останавливаясь.

  - А вот там я работаю, - показала жестом девушка в сторону деревьев.

  - И кем же ты трудишься?

  - А - а - а, - презрительно махнула она рукой, скривив губы. - В пенсионном фонде. Тоска!

  - Тебе там не нравиться?

  Мы шли не слишком быстро, а потому переговариваться было легко.

  - Конечно нет! А в недавнее время меня ещё и сделали начальницей. А это вообще кошмар!

  - Почему же кошмар? - удивился я искренне. - Карьерный рост как-никак! К этому многие сейчас стремятся.

  - Да брось ты! - фыркнула недовольно Маша. - Какой там карьерный рост? Сидит несколько бабок, которые настолько тупы, что им даже не доверяют проводить простейшие операции! Взяли и спихнули всё на меня! Типа, ты молодая, давай паши! И свалили на меня всю дрянь. И за грошовую зарплату! Представляешь?

  Я покачал головой в знак сочувствия, и ответил:

  - Да уж! Сложный вопрос. А я-то думал, что таким молодым обычно не доверяют. А оказывается, я ошибался.

  - Ну, везде, скорее всего, по-разному. Где-то и в самом деле не доверяют. Да и потом, смотря какие молодые! Я, например, активная! И начальство это сразу заметило. А, кроме того, что ты имеешь в виду под доверием? Ты что же, думаешь, что меня никто не проверяет?

  - Да это вряд ли...

  - Конечно! - девушка фыркнула ещё раз, аккуратно запихивая бутылку обратно под мышку. - Да надо мной столько руководителей сверху, что я сама иногда не пойму, кто там над кем верховодит!

  - Значит, тебя сделали начальницей против твоей воли?

  - А то как же! Нужны они мне что ли, все эти тупые бабки пятидесятилетние?

  Маша с иронией взглянула на меня, и продолжила:

  - Можешь себе представить, чего мне стоит каждый день проверять их муру в компьютерах? Что они там насобачили? Мне оно надо?

  Мы шли дальше, и тут уже стали появляться редкие прохожие. То гуляющая с ребёнком женщина, то спешащий куда-то слесарь в соответствующем наряде, то просто какой-то гражданин, выясняющий по мобильнику - куда ему следует дальше двигаться. В какую сторону?

  - Да, нелегко тебе, - с серьёзным видом сказал я.

  - Ну типа того...

  Моя собеседница опять потянулась к бутылке. И приложившись к ней, убрала её назад. На это ушло секунд десять.

  - А ещё, - вдруг очень страстно воскликнула девушка, - не понимаю тех мужчин, которые работают сутки через трое. Потом лежат все три дня на диване, и ни черта не делают! Не понимаю таких!

  На последней фразе Маша брызнула слюной. Брызги так и полетели в стороны. Но сама она, видимо, этого не заметила.

  "Ого! - сказал мне мой внутренний голос. - Это уже неспроста. Тут что-то кроется!"

  - А чего это тебя так беспокоят люди работающие сутки через трое?

  - Да потому что они халявщики! Вот почему! И зарплаты у них грошовые! На какие деньги они собираются содержать жену и детей?

  Маша произносила свои слова громко. С вызовом.

  "О - о - о! - сверкнула у меня мысль. - Старая песня! С известным припевом!"

  - Да кто его знает! - попытался я уйти от обсуждения данной острой темы. - А ты-то что переживаешь? Ну, живут они себе, так как им нравиться, и пусть живут.

  - Да я не об этом говорю! Просто таких мужиков с каждым днём становиться всё больше и больше! Считай - бездельников! Работают, сволочи, себе сутки через трое, и ни о чём не парятся! А я, слабая женщина, должна корячиться на пятидневке! Так что ли? И это, по-твоему, справедливо? А?

  Девушка кипятилась всё больше и больше. Дыхание её становилось всё более беспорядочней и глубже. Пока, наконец, Она не прервалась, дабы перевести дух. Теперь Маша просто шла, тяжело ступая и двигая плечами.

  - Да что ты так расстроилась? - ответил я, помолчав. - Я, например, тоже работаю пятидневку...

  Это была наглая ложь. На самом деле, к тому времени, я тоже работал сутки через трое. И был очень доволен этим.

  - Да причём тут ты! - перебила она меня, не давая закончить. - Я не о тебе говорю.

  - А о ком? - я изобразил простоту на лице, приподняв брови.

  - Да есть один тип, - скривилась девушка. - Мы с ним недавно расстались.

  - У вас был роман?

  Слово "роман" я произнёс с придыханием. Для пущего простофильства.

  - Да! Был! - с гордостью ответила Маша.

  - И что же произошло? Почему вы расстались?

  Данный вопрос заставил мою собеседницу в очередной раз махнуть рукой:

  - А - а - а! Он оказался придурком!

  - В каком смысле?

  - Да в прямом! Придурок он и есть придурок! Ой, слушай, а давай здесь свернём?

  Мы очутились возле поворота. Я не был против, и мы пошли налево. Вскоре мы достигли центра парка. Тут было, совсем замечательно. Почти не слышно машин и городских звуков. Только шум весеннего ветра и щебетание птиц. По пути сюда разговор не прекращался ни на минуту:

  - Ну, придурок понятие растяжимое, Маша...

  - Да как тебе объяснить? - девушка на мгновение задумалась, очевидно, собираясь с мыслями, и прибавила:

  - В общем, он ничего не хотел делать, ничего ему не было нужно. Ни к чему не влекло. Одним словом - придурок. Только спать да жрать. Ну и сам понимаешь, что ещё...

  Маша выжидательно посмотрела на меня, пытаясь оценить какое впечатление, произвели на меня её заключительные слова. Я выдержал её взор, продолжая разыгрывать недоумка:

  - Что ещё? - переспросил я, изображая недоумение. - Нет, не понимаю...

  Барышня поджала губы, что я принял за выражение неудовольствия.

  - Секс я имею в виду! Неужели не понятно?

  - А - а - а - а - а! - протянул я, просветлев. - Теперь ясно!

  - Ну вот! - не спуская с меня глаз, проговорила девушка. - Видишь теперь что за человек!

  - Да. Теперь мне ясно...

  - Видишь, секс ему подавай! Как приспичит, он тут же ко мне: типа, Маша, я тебя люблю! Выходи за меня замуж!

  - Прямо-таки сразу и замуж? - с удивлением воскликнул я.

  - Конечно! - отозвалась Маша с видом, будто так и должно быть. - И не он один! Ты что думаешь, мне до него никто предложения руки и сердца не делал?

  - Ну я-то откуда могу знать? - развёл я руками. - Мы ведь только что познакомились!

  При этой фразе моя спутница остановилась. И по-прежнему сверля меня взглядом, поинтересовалась:

  - Ну а ты сам-то как думаешь, можно мне сделать предложение или нет?

  - Конечно можно! - поспешил я заверить Машу, ощутив её напряжённое внимание, с которым она ждала ответа.

  И ответ девушку явно устроил. Потому что она облегчённо вздохнула, и игриво улыбнувшись, двинулась дальше.

  - Вот видишь, - продолжала моя собеседница. - Даже ты бы, мне кажется, через какое-то время сделал мне предложение. Я права?

  Задорные искорки плясали у неё в глазах. Девушка то и дело посматривала на меня.

  - Конечно права! - громко и с чувством, убедительно заявил я.

  "Вот это да!" - пришла мне в голову мысль.