Последние каникулы, Шаровая молния

 Кузьмин изумлялся, глядя, как Наташа разговаривает с его родителями, как легко меняет тон, улыбку и меру внимания. "Ух, ты!"-подумал он, восхищенный.

- Ну, старичок, что-то ты все в десятку попадаешь!- сказал, подсаживаясь к нему, элегантный и ироничный Алешка.- Она одна в этом городишке такая?

- Самый ловкий парень - это я,- засмеялся победоносный Кузьмин.- В этом тороде можешь не искать. Поезжай в соседний, а?

 На вокзале мама уже по-заговорщицки наставляла Наташу.

- Хоть он и не неряха, держите его в шорах, Наташенька! Господи! - разглядывая Наташу, говорила мама.- Хоть одного балбеса пристроили удачно...

- Да,- согласился отец, улыбаясь Наташе. Кузьмину показалось даже, что отец выпячивает грудь. Он спрятал ухмылку.

 Гости разъехались, и молодые вздохнули, переглянулись и отправились на танцы. В зале на них поглядывали, девицы показывали на Кузьмина пальцем, и от этого младшим Кузьминым делалось празднично. (Последние три дня, чтобы не вызывать лишних пересудов, Наташа жила в общежитии и теперь, держа мужа под руку и демонстрируя всем этим недотепам новенькое обручальное кольцо, брала реванш за прежние косые взгляды и насмешливое осуждение.)

 В ту ночь с ней случилось важное для обоих, это оказалось сильнее слов, и утром Кузьмин почувствовал себя по-настоящему женатым человеком.

 10

 Еще в марте, как-то в воскресенье, он сказал:

- Я бы не мог, как вы... в одиночку... Вопреки всему и против всех...

- Не зарекайтесь,- отозвалась с кухни Коломенская.- Кто может сказать о себе что-нибудь наперед? У каждого свой крест, и тяжести его не знаешь, пока не обронишь, как в притче.

 Кузьмин помолчал, схлебывая с ложечки чай и смакуя варенье. Из лопнувших ягод вытекал жгучий сок, дразнил нёбо.

- Что это за ягоды?-заинтересовался Кузьмин.- Очень вкусно!

- Калинка.- Коломенская вошла в комнату с тарелкой блинов.

- "Из ключа в глухом бору воду быструю беру; всех цветов и трав весенних по вершинке положу. Горький лист осенний вялый, кровь земли - калины алой: все смешаю я в воде. "Охрани меня в беде! - попрошу лесное племя.- Стань мне братом хоть на время, подари секрет земной - одари водой живой!" - прочитал Кузьмин Алешкины стишки.- Что-то не получается у меня с живой водой,- сказал он.-А вообще-то нам нужна гипотеза. Конечно! Что за работа без гипотезы? И вообще...

 Коломенская внимательно смотрела на него.

- Ужас, сколько еще работы,- озаботился Кузьмин.

 ...А сейчас она неслышно вошла в комнату и весело сказала:

- Андрей Васильевич! Хватит вам сидеть по ночам. Вот вам помощница.- Она отступила от двери, пропуская в комнату красивую женщину.- А это наш Андрей Васильевич - погубитель моик "включений" и отец живой воды.

 Кузьмин, уже хмурящий брови и готовый возразить, поперхнулся, встал - теперь он узнал эту женщину и вспомнил ее фамилию. Церемонно пожал Актрисе руку. Любочка засмеялась, и тогда он еще шаркнул ножкой.

- Милый доктор,- сказала Актриса.- Используйте меня на любых работах. Это все грязное? - Она показала на гору посуды в мойке.- Любочка, где мой халат? Его нет на месте.

- Не так скоро,- остановила ее Коломенская.- Пойдем, расскажешь. Мы тебя почти год не видели!

- У нас уже был твой фильм,- обрадованно выпалила Любочка.- Очень хороший. Я плакала.

- Ах! - Актриса махнула рукой.- Забудем этот дурной сон. Как вы здесь? - Она внимательно, по-женски, оглядела Любочку, Кузьмина.- Работы все прибавляется? Кажется, вы строгий начальник,- сказала она Кузьмину, уходя.- Я пропала! И красивый,- громко добавила в коридоре.

- Штатный сотрудник с отрывом от производства? - бормотнул Кузьмин, снова берясь за гомогенизатор. Рука у него уже отдохнула, и он затряс сосуд с новой силой.- Совместитель от искусства? В самый раз. У нас здесь все на грани искусства. Иллюзион! Добыча философского камня! Материализация духов...- Он был с утра сердит.

 Любочка наклонила голову, повернулась к Кузьмину спиной. Он, задумавшись, механически-ритмично тряс сосуд и не сразу заметил, что Любочка ушла. Еще через минуту до него дошло, что у нее дрожали плечи. Хмурясь, он поднялся, вышел в коридор, поморгал - в окна смотрело огромное теплое солнце, слепило. Из форточки, перебивая запах химии, пахло вздыхающей землей, доносился торопливый перестук капели, цвиканье птиц. Весна. Он приоткрыл окошко - в бок задул еще холодный ветер. Обманка-весна...

 Из кабинета Коломенской доносился веселый смех Актрисы - Любочке явно там было не место. Рядом, в своей комнате, что-то писал Федор.

 Кузьмин подошел к фотокомнате, постучав, толкнул дверцу. Она была заперта изнутри.

- Люба!-тихо позвал он.- Любаша, открой! - "Драматический шепот",- подумал он. Полный комплект с профессиональной актрисой во главе. Театр теней. Куда они делись, "включения"?

 Наконец дверь поддалась. Любочка стояла, из-за спины освещаемая красным светом, лицо ее было в тени, неразличимо.

- Извини!-сказал Кузьмин, беря ее за руку.- У меня настроение что-то не того...

- Она приехала помочь нам. Узнала, что вы у нас, и приехала.

 - Вы ей что-нибудь написали, да? "Ура-ура!"? Любочка молчала, теребила платочек.

- Ну, ладно! - сказал Кузьмин, собираясь выйти в коридор.- Извини меня, Любаша!

- Вы счастливы? - недоверчивым шепотом спросила Любочка.

 Он подумал: и был бы я господином ее, а она рабой моей.

- Конечно,- сказал он.- Не обращай внимания. Настроения приходят и уходят. ("А проблемы остаются",- добавил он про себя.)

 Но она была еще чем-то взволнована, мяла руки, прикасалась к Кузьмину то головой, то плечом, и Кузьмин уловил тонкий детский запах, идущий от ее волос.

- Любочка, Любочка! - сказал он. Она подняла голову. У нее задрожали губы и налились слезами глазки.- Мы должны делать свое дело и плевать на все остальное! У нас все получится!

- Вы идите, уже поздно,- сказал Кузьмин Актрисе.- Мне немножко осталось.- Он потянулся, подвигал затекшей спиной.

- Давайте я фотографировать буду, - предложила Актриса.- Я умею.

- Все-то вы умеете,- проворчал Кузьмин.- Только самому - всегда лучше. Знаете поговорку: "Хочешь сделать хорошо - сделай сам"?

- Ее придумали неорганизованные люди,- откликнулась Актриса.- Человечество пришло к разделению труда не случайно, не находите? По-моему, ваше дело сейчас - думать. Идите, погуляйте. Где ваша новобрачная? Пойдите к ней. Она вас ждет. У камелька. Зажжены свечи, ужин на столе...- мечтательно и чуть-чуть насмешливо сказала она.- Выпейте вина, обнимите любимую женщину... Я полагаю, таков нормальный быт хорошего ученого?..

- Она сейчас переводит с французского,- усмехаясь, сказал Кузьмин.- Ей хочется диплом с отличием.- Он посмотрел в черное окно, представил, какая, должно быть, грязь на дороге и как Наташа будет, оскальзываясь, карабкаться на холм в этой темноте.- Вы и вправду умеете фотографировать?

- Мой муж был фотограф-профессионал. А когда живешь рядом, чему-нибудь да научишься. Он умер.

 - От рака? - сочувственно спросил Кузьмин.

- От пьянства! Что вас удивляет? Мой тон? А как еще можно говорить о потерянном времени? - Она села рядом, подперла голову руками. Ее глаза говорили: "Слушай!" - Я боролась за него и не жила. Теперь живу. Вы думаете, наверно, что я должна была делать это, да? И как вы правы, могли бы вы себе представить! Меня он открыл. Знаете, так, случайно. Остановил на улице и сказал: "Девочка, что у тебя с лицом?" Когда я увидела свои портреты... Сбил меня.-Актриса улыбнулась.- Сейчас будет про любовь: он мог смотреть на меня часами, с одной стороны, с другой... Я гипнотизировала его. Был этим сыт и пьян. И убедил - я ведь рано начала сниматься. И много.- Кузьмин кивнул, он помнил: Алешка таскал его по кинотеатрам, выходил взвинченный, чуть не бросался на него от неосторожного слова...- А он не мог смотреть на меня в фильмах, говорил: "Это не ты. Они ничего не понимают, не видят. Твой лучший фильм будет на стоп-кадрах. Ведь ты некрасива в движении, ты идеальна в выражении". Представьте: нашел фанатика - мальчик такой, дипломник-оператор,- уговорил студию. А сам - за режиссера. До просмотра дело не дошло: собрали друзей, показать. Когда свет включили, старинный его друг, знаменитость, сказал: "Ну что ж! Мечта есть, музыка есть, кино нет". И все!