Военная тайна

адцы!.. Мурманцы!.. - охотно закричали ей в ответ.

- Машиной, - спросила Натка, - или с парохода?

- С парохода, с парохода! - точно обрадовавшись хорошему слову, дружно загалдели только что приплывшие ребята.

- Ну, идите, да идите не по аллее, а сверните влево, вверх по тропке, тут ближе.

Когда Натка уже спустилась на горячие камни, к самому берегу, то увидела, что по дороге из Ялты во весь дух катит на велосипеде старший вожатый пионерского лагеря Алеша Николаев.

- Натка, - соскакивая с велосипеда, закричал он сверху, - уральцы приехали?

- Не видала, Алеша. Ленинградцев сейчас встретила да утром человек десять каких-то. Кажется, опять украинцы.

- Ну, значит, еще не приехали... Натка, - закричал он опять, вскакивая в седло велосипеда, - выкупаешься, зайди ко мне или к Федору Михайловичу. Есть важное дело.

- Какое еще дело? - удивилась Натка, но Алеша махнул рукой и умчался под гору.

Море было тихое: вода светлая и теплая.

После всегда холодной и быстрой реки, в которой привыкла Натка купаться еще с детства, плыть по соленым спокойным волнам показалось ей до смешного легко. Она заплыла далеко. И теперь отсюда, с моря, эти кипарисовые парки, зеленые виноградники, кривые тропинки и широкие аллеи - весь этот лагерь, раскинувшийся у склона могучей горы, показался ей светлым и прекрасным.

На обратном пути она вспомнила, что ее просил зайти Алеша. "Какие у него ко мне дела, да еще важные?" - подумала Натка и, свернув на крутую тропку, раздвигая ветви, направилась в ту сторону, где стоял штаб лагеря.

Вскоре она очутилась на полянке, возле низенькой будки с водопроводным краном. Ей захотелось пить. Вода была теплая и невкусная. Недавно неожиданно обмелел пополнявшийся горными ключами бассейн. В лагере встревожились, бросились разыскивать новые источники и наконец нашли небольшое чистое озеро, которое лежало в горах. Но работы подвигались что-то очень медленно.

Алешу Николаева Натка не застала. Ей сказали, что он только что ушел в гараж. Оказывается, у уральцев в двенадцати километрах от лагеря сломалась машина, и они прислали гонцов просить о помощи.

Гонцы - это Толька Шестаков и Владик Дашевский - сидели тут же на скамейке, раскрасневшиеся и гордые.

Однако гордость эта не помешала Тольке набить на дороге карманы яблоками, а Владику - запустить огрызком в спину какому-то толстому, неповоротливому мальчугану.

Мальчуган этот долго и сердито ворочался и все никак не мог понять, от кого ему попало, потому что Толька и Владик, оба, сидели невозмутимые и спокойные.

- Ты откуда? Вас сколько приехало? - спросила Натка у неповоротливого и недогадливого паренька.

- Из-под Тамбова. Один я приехал, - басистым и застенчивым голосом ответил мальчуган. - Из колхоза я. Меня в премию послали.

- Как - в премию? - не совсем поняла Натка.

- Баранкин мое фамилие. Семен Михайлов Баранкин, - охотно объяснил мальчуган. - А послали меня в премию за то, что я завод придумал.

- Какой завод?

- Походный,