Культурное наследие

Леха глядя на все это грустил, и не потому, что  он думал об этом. Ему было совершенно по барабану, вспаханы поля или нет, выпилена посадка или нет. Он бы с удовольствием остановился, у какой ни будь кафешки, и выпил пивка. А кафешки в последнее время на этой трассе росли как грибы в теплую дождливую осень.

Вроде не понятно. Все жалуются на плохую жизнь, на бандитов которые буквально везде, и обирают всех. Рэкетиров знают в лицо лучше, чем  директоров предприятий государственных и частных. Рэкету платят все, кроме мелких местных  предпринимателей на месте, где они живут, и торгуют по мелочам.

Например. Если ты когда-то работал на Северо-крымском канале и вместе с тобой работали парни уже отбывшие срока. А были такие, что уже не по одной ходке. Будучи тогда в одной рабочей упряжке, вы вместе с ними работали, вместе с ними играли в карты, вместе выпивали. И теперь по прошествии 10 – 15 лет, вы обыкновенный мужик, который от безысходности пашет в селе как каторжанин, занимаясь теплицами, выращиванием свиней и бычков, стоя на рынке, торгуете своей продукцией. К вам подходят молодые крепкие парни и начинают объяснять, что надо платить. А вы в этом городе проработали, больше чем они прожили и вы не барыга, а трудяга.

Вы начинаете разговаривать довольно жестко, потому, что знаете многих в городе. Они поначалу борзеют, но вы не сдаетесь. Обычно один из них уходит. Потом к вам подходит мужик ваших лет. Холеный, ухоженный, во рту золото, на мизинце печатка, тоже золото, на остальных пальцах, как и раньше, когда вы вместе вкалывали, наколотые перстни.

Прикид у него по фирме и цепь на шее такая же, как у твоего Рекса, только золотая.

Он подходит, узнав вас, он расплывается в улыбке.

- О-о-о!!! Здорова! Вотета встреча!?

- Леха ты!?

Он подходит такой приблатненно-холеный и вас обнимает по настоящему, по братски. Вам даже становится как то не в жилу. Молодые гвардейцы сразу отходят в сторону и тихо шепчутся.

Кажется, они рамсы попутали и Леха по кличке Бандит, может обидеться.

Но Леха в хорошем настрое, он добрый, он встретил кореша. Хотя одну пайку  не хавали, и вы понятия не имеете о зоне, если не по их же рассказам. Но вы вместе зимой и летом, по дождю и грязи укладывали дренажные трубы, бетонировали канал по морозу, и тянули вторую очередь Северо - Крымского.

– Ты как всегда пашешь? Удивляюсь, ты вроде, когда  раньше если с братвой в загуле, то в доску наш, ни раз в КПЗ попадал, а срока ни одного. Он весело смеется.

- Ты че Леха поплюй.

- Да ладно я тебя знаю, ты и там бы мужиком был.

- А ты как? Я уже забыл, когда тебя последний раз видел. Тогда помню тебе за драку трешку дали, потом вроде еще.

- Да-а-а. Последняя третья ходка на девять, от звонка до звонка. Теперь видишь, работаю, слежу за порядком. На мне рынок и вокзал. Он оглянулся на стоявших, насупившихся как нашкодившие школьники пацанов.

- Че потухли? Не видите кореша встретил, мы с ним вместе!.. Вам в это не въехать.

Он махнул рукой и улыбнулся широким золотом своего рта.

- Ремло те че не ясно, что дядя должен отметить встречу со мной?

Один из парней моментально исчезает, и ровно через пару минут на рыночном прилавке, рядом с вашей капустой и помидорами, освобождается место. Пацаны так шустрят, просто не вероятно. Водка, колбаска, чебуреки горячие, пиво, печенье и конфеты. Ремло открывает и ловко разливает в две рюмашки.

- ТЫ че Леха!? Мне нельзя, я за рулем.

- За каким рулем!? Ты сей час со мной.  Ща свисну, и тебя менты до хаты сопровождать, будут.

Он опять весело смеется, глядя на своих бойцов. Те смеются довольные, их пахан доволен, значит все путем.

- Не знаю Леха как-то не в жилу.

- Все класс пей.

- А ты?

- Я не-е. Ты ведь помнишь, я тогда от пьянки чуть не сдох. Завязал. Чифирку еще позволяю, а так диета. У меня теперь свой айболит, говорит, буду пить, кранты.

- Тогда пусть хоть парни поддержат.

Леха строго посмотрел на парней.

- У нас порядок, они на работе и я за пьянку им  быстро бошки пооткручиваю. Представь, если по пьяне  быковать, начнут, разборняк не по теме. Сам въезжай.

- Ну, ты Леха…

- А ты как думал, во всем  должен быть тип-топ. Хотя для такого расклада, ради нашей встречи за меня вон Ремло.

Он глянул на парня, щелкнул пальцами. Парень отделился от стоявшей в стороне группы и подкатил к ним.

- Составь дяде компанию, пока мы с ним о прошлом калякать будем.

- Но?..

- Заметано!

Ремло крепкий, молодой. Спортивный, высокого роста, светлый, красивый, на лысо бритый парень.

Леха против него маленький, худощавый, тоже светлый и тоже лысый.

Видно было, что при желании Ремло, переломит Леху напополам. Но у них там свои законы и этот парень подчиняется Лехе беспрекословно.

Вот в таких случаях вас не трогали. Многие торгаши видевшие это, вам  завидовали. А эти Лехины парни и другие, узнав от них, что вы Лехин кореш, и по их понятиям вы с Лехой не один срок тайгу валили, и мяли нары, проходя по рынку, почтительно с вами здоровались.

Это дома. Приезжая торговать в другие города, вы сразу находили, кому платить дань, и если вы ездите в один и тот же город, вы становитесь под покровительство какой ни, будь бригады. И чем больше вы под ней работаете, тем меньше процент оплаты. А потом если вы им понравитесь, платить прекращаете. Они понимают, что ваш труд очень тяжелый, вы не барыга – перекупщик.

Тогда вы отделываетесь тем, что угощаете их арбузами или дынями. А вот менты, почему то этого не понимают, они на столько жадны, что готовы у вас отобрать все.

Но за рулем Нивы сидел Лехин отец. Они ехали в колледж. Леха учился раньше на стационаре, но у него это не очень получалось, и его отчислили.  Лехе и это было по барабану. Но отцу нет. И вот сей час, отец вез его в колледж, что бы определить на заочное отделение.

Отец работал управляющим сразу на трех отделениях, и он по нынешним временам там был царь и бог. На центральном отделении пановал другой царь, которому Лехин отец  отстегивал ломоть от своего царства.

Лехин отец работал когда-то трактористом, а мать дояркой. Но благодаря тому, что бросил пить и пахал как каторжный на колхозных полях, его заметили и поставили сначала помощником бригадира, потом бригадиром. Он умел ладить с начальством и людьми. Знал где надо подмазать, с кем водить дружбу наверху и в то же время не обижать хороших работяг. Сам он не учился, а просто возил в техникум колхозное мясо, тем, кому надо, а потом приехал за дипломом.