Времени.net. 1977 год

– Итак, пишите: где, как и при каких обстоятельствах вы стали владельцем этой штуки.

Я взял ручку, сосредоточился и попытался вспомнить, где и когда я купил свой мобильник.

– Да, а как озаглавить мое письмо? Что в шапке писать?

– Пишите: информационное заявление, от гражданина такого-то, день рождения такой-то. Все понятно?

– Теперь яснее некуда.

Нелогичность происходящего не укладывалась у меня в голове. Может, я действительно с ума сошел? И все это обширные галлюцинации, хм… Что же мне ему написать?

Я взял ручку:

«Информационное заявление от Петрова А. С., 1972 года рождения.

Довожу до вашего сведения, что сотовый телефон Nokia 3110 был куплен мной в магазине „Евросеть“, на углу 5-й и 4-й линий Васильевского острова в г. Санкт-Петербурге. Телефоном пользуюсь уже около года, в будущем собираюсь поменять модель на другую, более современную.»

Я повернулся к следователю.

– Готово, написал.

– Ну коли написал, то давай сюда.

Следователь взял листок бумаги и углубился в чтение моего труда.

– Да… – тяжело выдохнул он, – а я-то уже начал думать, что ошибся. Честно говоря, большей белиберды я никогда не читал в жизни.

– В каком смысле белиберды?

– Вот вам сколько лет?

– Скоро будет 36, а что?

– А вы что пишете? Какой год рождения?

– Ну как какой? 1972-й год. А что вас здесь, собственно, удивляет.

– Рассмешил ты меня, мил-человек. То есть, если верить твоей логике, то сейчас 2008-й получается?

– Ну конечно, а как же иначе. Следователь рассмеялся.

– Я лишний раз убеждаюсь, что у тебя не все дома, парень. В общем, через час за тобой из психушки приедут. А вот это, – следователь показал на мобильный телефон и паспорт, – я у себя оставлю – тебе они, по всей вероятности, больше не понадобятся.

– Да не сумасшедший я, – закричал я, – что вы себе позволяете? Как вы смеете меня так оскорблять?

– Вот что, мальчик из будущего. Да будет тебе известно, что сейчас 1977-й год. 60 лет революции! Но я думаю, что это тебя совершенно не волнует.

Глава 3

Мне показалось, что я лишился сознания.

Тело сползло со стула, и упало на грязный пол.

– Эй, парень, ты чего?! – следователь схватил графин и вылил на меня стакан воды.

Я продолжал лежать ничком.

– Вот какие слабенькие психи пошли. Чуть что, сразу сознание теряют.

Он взял телефонную трубку и гаркнул в нее:

– Дежурный, давайте этого слабохарактерного обратно в камеру.

В кабинет вошел милиционер, поставил меня на ноги и потащил за руку в камеру.

Ну конечно! Как же я сразу не догадался, что каким-то образом оказался в прошлом? Ведь подсказки были такими ясными и четкими!

Что же теперь со мной будет? Я был практически уверен, что доказать правдивость моих слов теперь практически невозможно. Может, побег?

Я подошел к окну и взялся руками за решетку. Дернул. Решетка стояла как вкопанная. Я подтянулся и попытался выглянуть в окно. Краем глаза я увидел, как в милицейский двор заехала санитарная машина.

Ну вот, и за мной приехали, подумал я. Прощай, свободная жизнь.

В двери загромыхали ключами. В камеру зашел взмокший следователь, два крепких санитара и человек в штатском.

Следователь махнул на меня рукой и сказал:

– Вот он, наш мальчик из будущего, забирайте его.

Санитар вынул из сумки успокоительную рубашку и начал ее разматывать.

– Да не надо, – сказал я. – Я не сумасшедший. Я просто попал в какую-то совершенно непонятную историю, я действительно из будущего.

Человек в штатском, которого я вначале принял за врача, поднял руку вверх.

– Не надо, пускай так едет.

Мы прошли в медицинскую машину и поехали. Всю дорогу, я смотрел в небольшую дырочку, сквозь которую можно было увидеть улицу.

По улице шли мужчины и женщины, одетые по моде своего времени. Рядом с ними бежали дети. Была осень, середина сентября. Было еще по-летнему тепло.

Где-то там бегал пятилетний я. Такой счастливый и довольный жизнью. Я, который даже не подозревал, какое количество испытаний выпадет мне в жизни, сколько событий, хороших и плохих, произойдет со страной.

Наша машина проехала город и достаточно долго ехала по какому-то шоссе, окруженному лесом.

Пару раз я пытался заговорить со своими провожатыми, чтобы выяснить у них подробности. Сделать это было крайне сложно, так как на все мои вопросы был всегда один и тот же ответ.

– С вами разговаривать не положено. Приедем, все расскажут.

Я отметил один достаточно интересный момент: меня не называли сумасшедшим. В какой-то степени это радовало.

Минут через 50 после того, как мы выехали из города, наш автобусик подъехал к какому-то зданию.

Открылась дверь, и в нее заглянул человек в белом халате, больше всего похожий на врача.

– Ну что, новенького привезли? – он улыбнулся глазами сквозь толстые очки – Выводите его.

Я вышел. Мы находились на территории то ли больницы, то ли какого-то НИИ.

– Ну что, – сказал мне врач, – давайте знакомиться, меня зовут Юрий Тихонович, я, так скажем, буду вашим куратором, отцом-командиром. Я директор этого заведения.

– А меня Анатолий. Где я?

– Не беспокойтесь, я думаю, что из всех возможных вариантов вы попали в самое лучшее место. Не думайте, что это сумасшедший дом. Мы, конечно, изучаем здесь психику, но наш интерес абсолютно научный.

– От как интересно. А вы знаете, кто я?

– Пока только догадываемся. Будем изучать… Давайте я вам покажу вашу комнату, где вы будете жить, а уже потом мы приступим к работе. Я думаю, что до обеда мы успеем с вами немного поговорить.

– Да, обед был бы весьма кстати, а то я уже без маковой росинки со вчерашнего дня.

– Понятно, пойдемте.

– Мы прошли сквозь вахту и поднялись на второй этаж. Здание действительно напоминало больницу. Я заметил, что в нем было много сотрудников, которые, так же как и мой провожатый, были одеты в белые халаты, но еще больше было военных.

Комната, в которую меня проводили, была самой обыкновенной больничной палатой. У стены стояли койка, стул и тумбочка. Единственное, что смутило меня, – это решетки на окнах.

– Что поделаешь, – усмехнулся Юрий Тихонович, когда увидел мой удивленный взгляд, – клиентура у нас тут совсем разная бывает. Приходится решетки ставить… Значится так, я сейчас попрошу принести чаю с бутербродами, чтобы вы подкрепились немного. Кстати, вы курите?

– Есть немного, был бы очень благодарен.

– Ну «Мальборо», или что вы там курите не обещаю, а «Стюардессу» или «Родопи» – так это вполне.

– Спасибо вам большое. Вы первый человек в… – тут я задумался, а где собственно?… – Вы первый человек в СССР, который нормально ко мне отнесся.

– Не стоит того! – Юрий Тихонович прошелся по комнате. – Да, кстати, вот на кровати лежит ваша новая одежда. Старую вам придется отдать нам для изучения.

– А что в ней может быть такого интересного? Она же самая обыкновенная.

Юрий Тихонович улыбнулся:

– Ну вот мы и посмотрим, что в ней такого обычного. Одежду сложите вот в этот бокс, – он протянул мне большую пластмассовую коробку, которую взял из шкафа.

Я быстро переоделся. Теперь я был похож на Шурика из «Операции „Ы“.» Точно такая же полосатая пижама была теперь и у меня.

Минут через пять вернулся Юрий Тихонович. В руке он нес термос, кружку и сверток с бутербродами.

– Ну что, пойдемте ко мне в кабинет, начнем беседу.

Мы вышли из комнаты, минули два поста охраны и зашли в кабинет.

– Присаживайтесь и угощайтесь, – сказал Юрий Тихонович.

Я с огромным нетерпением набросился на хлеб с колбасой.

А что? Очень даже ничего колбаска, отметил я про себя, а говорили, что в Союзе она была плохая.

– Итак, – начал Юрий Тихонович – рассказывайте.

– А что рассказывать?

– Все про свою жизнь.