Начальник острова Врангеля

Все эти годы Ушаков не оставлял надежды попасть в Арктику, готовился к встрече с нею. Это заметили. Когда искали человека, который смог бы возглавить сложнейшую экспедицию на остров Врангеля, выбор пал - и заслуженно - на Ушакова.

Теперь мы знаем, что в нем не ошиблись.

Три долгих, очень трудных года провел Георгий Алексеевич на острове Врангеля. Без радиостанции, без регулярных вестей с Большой земли. Изучал остров, составлял его карту, набросал десятки рисунков, собирал коллекции и гербарии. Нелегко пришлось ему. Однажды едва не погиб, провалившись под тонкий лед, не раз попадал в пургу, нужда заставляла охотиться на моржей среди лопающихся, крошащихся льдов. Зимой уходил на месяц и больше в походы на собаках, с обычной брезентовой палаткой. Здесь он понял и навсегда полюбил Арктику. Здесь сделал первые открытия.

Вернулся Георгий Алексеевич на материк известным человеком, орденоносцем. Наверное, теперь можно и отдохнуть. Но не прошло и года, как он уже плывет к Северной Земле, загадочной, таинственной.

Да, немного знали о ней тогда. Зато многие хотели стать ее первооткрывателями, немало существовало различных проектов - как лучше подступиться к нехоженой земле, как изучить ее, определить очертания. Победил проект Ушакова: экспедиция всего из четырех человек, походы на собачьих упряжках, работа и в светлое время, и в полярную ночь...

Это был подвиг. Четверка отважных - Ушаков во главе экспедиции, а с ним ученый Урванцев, радист Ходов и каюр Журавлев - за два года сделала, казалось бы, невозможное. В тяжелейших условиях, не отступая перед злыми морозами и ветрами, коварными льдами и летней распутицей, перед ночной теменью и крутыми скалами, они прошли на собаках более семи тысяч километров, открыли и нанесли на карту все острова Северной Земли, проливы, поставили астрономические пункты, собрали геологические и ботанические коллекции. И при этом окупили часть расходов на экспедицию рассчитались за снаряжение шкурами белых медведей, песца.

Так состоялось последнее большое географическое открытие века. Появилась возможность создать полярные станции далеко на севере, стало ясно, что у Северного морского пути есть запасная трасса - вокруг Новой Земли.

После этого Ушаков еще пять лет отдал Арктике, ее освоению, теперь уже заместителем начальника Главсевморпути. Вроде бы кабинетная должность, бумажная, но и тогда умудрялся Георгий Алексеевич вырываться из Москвы в дорогие сердцу края. Был уполномоченным правительственной комиссии по спасению челюскинцев - летал к потерпевшим крушение на льдину, помогал спасти попавших в ледяной плен людей. Возглавлял экспедицию на ледокольном пароходе "Садко" - первую высокоширотную и первую в истории отечественных морских исследований комплексную океанологическую экспедицию. Она работала там, где никогда еще не плавали корабли, не летали самолеты.

Вскоре Ушакову пришлось расстаться с Арктикой. Он был назначен начальником Главного управления гидрометеорологической службы при Совнаркоме СССР, а затем долго, до пенсии, работал в Академии наук СССР. Он по-прежнему много ездил, бывал за границей, случались в его жизни новые экспедиции, но, как признавался Ушаков, лучшие дни, самые светлые воспоминания, наиболее значительные достижения были связаны с суровым прекрасным Севером.

Моя книга - только об одной, первой, экспедиции Георгия Алексеевича, о жизни его на острове Врангеля. Здесь он стал настоящим полярником. Здесь родился план исследования Северной Земли.

Вот почему я решил рассказать об этой поре Ушакова.

Есть и другие причины, побудившие меня ограничиться в книге островом Врангеля. Я много поездил по Северу - почти по всему побережью Ледовитого океана. Но всерьез ощутил Арктику, испытал ее каверзы только на острове Врангеля, где довелось пожить, где я сам стал участником научной экспедиции. Там я познакомился в охотничьей избушке и долго разговаривал с эскимосом Нанауном, который в далеком 1926 году был среди тех, кто вместе с Ушаковым попал на остров. Я видел место, где высаживался Ушаков со своими товарищами, видел домик, в котором он жил, ходил по его маршрутам и даже держал в руках книги, принадлежавшие Георгию Алексеевичу, привезенные им сюда.

Во время нашей экспедиции, в томительные дни, когда пурга не давала выйти из дома, и появились первые страницы этой повести.

Конечно, в работе над книгой мне помогли встреча с Нанауном, встречи с другими людьми, которые работали с Ушаковым, хорошо знали его. Полезно было пожить на острове Врангеля. Но более всего я благодарен ему самому, его дневнику, его книге "Остров метелей", написанной на основе разрозненных дневниковых записей. Скажу прямо: без книги "Остров метелей", из которой я многое почерпнул, я, наверное, и не принялся бы за свою повесть.

Вот и все, что мне хотелось сказать, прежде чем вы начнете читать эту книгу. Впрочем, не все. Думаю, вас может удивить, как много и часто Ушаков, его спутники по походам охотились на белых медведей. Ведь существует закон, охраняющий этих могучих красивых зверей. Увы, в те времена такого закона не было. И без медвежьего мяса ни люди, ни многочисленные собаки просуществовать на острове не смогли бы. И без теплых медвежьих шкур обойтись было бы трудно. Единственное, что заставляло обитателей острова бить зверя, - жестокая необходимость. Или умереть самим, или добыть свежего мяса - вот какой надо было сделать выбор.

Я уже говорил, что вместе с Ушаковым на остров Врангеля высадились эскимосы. Надо, однако, помнить, что было это более пятидесяти лет назад. Культура, достаток еще не пришли к эскимосам в то время. Почти все они тогда не знали грамоты, верили в духов, в чертей и на первых порах чаще слушали шамана, а не Ушакова. Однажды эскимосы хотели даже покинуть остров, потому что там, как сказал шаман, поселился злой черт. Больших трудов стоило Ушакову уговорить эскимосов остаться.

Теперь эскимосы живут на острове Врангеля по-другому. Не в ярангах, а в теплых деревянных домах, где есть и электричество, и радио, и магнитофоны. Кино и школа, самолеты и вездеходы, больница и вертолет - все к их услугам. Надежна связь с материком, туда можно слетать в отпуск, на каникулы, там можно учиться в техникумах, институтах. На медведей они не охотятся, нет нужды, а вот нерпу, моржей промышляют. Нерпа идет на приманку песцу, а моржовое мясо, копальхен, - и до сих пор в рационе тамошних эскимосов.

Еще добавлю, что территория острова Врангеля объявлена государственным заповедником, тут работают ученые со всего Советского Союза. Эскимосы им помогают. А Нанаун, когда я с ним встречался, все еще охотился, хотя было ему уже за семьдесят. И жители Ушаковского избрали его депутатом поселкового Совета.

Глава первая

ТОЧКА НА ГЛОБУСЕ

ОСТРОВ ДАЛЕКИЙ И БЛИЗКИЙ

Тысяча девятьсот двадцать пятый год. Владивосток. Декабрь. Первый час ночи.

За окном двухэтажного дома ни души. Кому охота бродить по городу в позднее слякотное время? Не слышно даже собак. Только изредка хлестнет мокрый снег по стеклу да еще пророкочет надорванный лист железа на крыше. Будто ветер - барабанщик, а лист железа - большой барабан. Ударит ветер и долго-долго слушает: хорошая ли у него получается музыка. А потом снова налетит, ударит еще раз...

Спит город у моря. Тик-так - равнодушно стучат часы-ходики. Бесконечное, однообразное постукивание.

Высокий молодой человек смотрит в заоконную темень. На нем толстая суконная куртка. Но Георгий Ушаков зябко поводит плечами. Потом подтягивает гирьки ходиков. Тик-так, тик-так, тик-так. Кажется, часы пошли быстрее, заспешили маленькие молоточки. Эх, если бы знать, что лучше для него сейчас: быстрее бы шло время или медленнее?

Ушаков подходит к столу, подкручивает фитиль керосиновой лампы. Мягкий теплый свет освещает белый лист бумаги. На нем всего несколько строчек:

"Уполномоченному Наркомвнешторга и Госторга РСФСР по Дальнему Востоку. Уважаемый товарищ! Хотя мне всего двадцать четыре года..."