На графских развалинах

я, Дергач?

- Елкин Павел, а меня Митькой раньше звали. Это уже когда я в беспризорники поневоле попал, то там мне кличку дали.

- А почему, Дергач, ты так вдруг собрался уходить?

Дергач опять нахмурился.

- А потому... - сказал он после некоторого раздумья, - что очутился я здесь, убегая от Хряща. Мы на главной линии, на ветке с ним нечаянно столкнулись. Он там был с одним еще, а теперь по некоторым приметам думаю я, что не сюда ли они направлялись тоже.

- Ну и тебе-то что? Что тебе Хрящ, начальник, что ли?

- Хрящ-то? - И Дергач насмешливо посмотрел на Яшку, как бы удивляясь нелепости такого вопроса. - Хрящ ежели поймает меня, то обязательно убьет.

- Да за что же убьет? Разве есть такой закон ему, чтобы убивать?

- У них есть закон.

- У кого - у них?

- У настоящих налетчиков. Я со стремя убежал, на которое они меня поставили... А у них уже так заведено, что кто со стремя самовольно уйдет, того обязательно убивать, как за измену.

- Что же это за стремя?

- Как тебе сказать... Ну, караул... или наблюдатель, которого выставляют возле дома для сигнала, пока грабят. Вот меня Хрящ и поставил, а я убежал нарочно... из-за этого двое тогда сгорели...

- Пожар был?

- Да не пожар... Сгорели - это, значит, попались и в тюрьму сели... Да чего вы стоите, рты поразинув?

- Чудно больно, Дергач, - робко ответил Валька. - И рассказ такой страшный, и слова какие-то непонятные...

- С собаками будешь жить - сам насобачишься. И до чего вредный этот Хрящ! Сколько он ребят смутил, сколько из-за него в исправительных колониях сидят! Эх, и надоела мне эта собачья жизнь! Все равно, ежели хоть не найду своего дома, ото всех сил буду стараться куда-нибудь пристроиться - к сапожнику в ученики либо в подшивалки, - уж где-нибудь, а приткнусь. Да чего тут говорить? - кончил Дергач и тряхнул лохматой головой. - Трудно хоть, но если захочешь, то все-таки на хороший путь вывернешься... Кончим про это разговаривать, побежим лучше на речку пиявок ловить; у Козьего заброда есть страшенные; потом купаться будем, а то чего про горе раздумывать...

Дома мать сказала Яшке:

- А тебя тут отец все разыскивал. Фотографию какую-то, говорит, не брал ли ты.

- Какую еще фотографию?

- Да спроси у него самого. Он в амбаре чего-то роется.

"Вот еще новая напасть, - подумал Яшка. - И на что она ему понадобилась?"

Из амбара вышел отец. Он был засыпан пылью и держал в руках кипу каких-то пожелтевших бумаг.

- Яшенька, - сказал он ласково, - не видал ли ты где карточку с пальмой?

- Видал где-то!

- А ты пойди принеси мне ее...

- Хорошо! - сказал Яшка и направился было в комнаты, но, по дороге вспомнив, что карточка осталась у Дергача в кармане, он вернулся. - Да я не помню уже, папаня, где я ее видел. И зачем она тебе вдруг понадобилась?

- Нужно, милый! А ты вспомни обязательно. Ежели вспомнишь и принесешь, я тебе полтинник подарю.

- По-олти-инник? - расцвел даже Яшка. - А не обманешь?

- Обязательно