Андрей (СИ)

Смешно было смотреть - все пили по-разному, у каждого был особенный ритуал. Перед выпивкой дед Коля глубоко выдыхал, потом морщился и за-крывал глаза. Артур и Кулек молча проглатывали, верзила не закусывал и не морщился - так запьет и все, Кулек же продолжал жрать яблоко. Сергеич что-нибудь произносил, Данила долго держал стакан и тоже что-нибудь пытался сказать, томя всех ожиданием, но потом просто приподнимал стакан и при-клонял голову. Затем выпивал, подходил к скамейке, деловито выбирал ябло-ко, откусывал и, морщась, выбрасывал его под дерево. Игорь брал в другую руку бутылку с водой, чтобы мгновенно запить выпитое.

Компанию бабкам теперь составляли молодые и не очень мамы, важно курившие и тоже что-то активно обсуждавшие. Тоже одна к одной – темные очки и хвосты эти конские на головах. И Оля, коза, со своим ай-фоном кра-деным

А то, что краденый он – так это по-любому. Сам видел, как она поку-пала его у двух семиклассников за тысячу и не говорите мне, что он их был. Родные собрать его даже не могли; симку вынуть - вынули, а батарейку вставить обратно - проблема.

А, нах... Не хочу я о них ничего говорить.

Дети, забранные, видимо, из садика, носились по улице, словно угоре-лые, никакого внимания не обращая ни на кого вокруг. Один орал кому-то на балкон второго этажа. Другой, находясь в трех метрах от бабок, орал бабуш-ке, чтобы она посмотрела, как он спрыгнет с обочины на тротуар (та не обра-щала внимания, полностью погрузившись в беседу), третий бесстрашно сту-чал пустой бутылкой по асфальту.

Бесит. Зачем вам дети, если вы не обращаете на них никого внимания? Зачем вам они? Для статуса, чтоб как у всех?

Пошел, умылся, закурил.

За стеной опять начал долбасить сельский рэйв, теперь это был «Русский размер». Еще хоть хорошо, стенка закрывает стену эту, а так вообще тоже пипец был бы тот еще.

Это - соседи за стеной, та еще компания. Главным там Адольф. Ходит постоянно в камуфляже. Ни в какой армии он не служил, зато был членом ка-кой-то патриотической организации, зову я его так - Адольф.

Все его уважают - и бабки, и пацаны, и алкаши - все короче. И по дому-то он все делает, и на шабашки ездит, и на даче работает и все такое. А по мне, так - олигофрен полнейший, - сила есть, ума не надо. В армию он не по-шел из-за условника, нигде не учится и не работает. Он в семье главный.

Всего же вместе с Адольфом живут его подруга, мать (алкоголичка со стажем) и брат малолетний, ему шестнадцать, с такой же малолетней сожи-тельницей. Мотоциклист хренов, как начнет заводить свой «трактор» у подъ-езда, так пипец полный. Вообще, не сколько ездит он на нем, сколько чинит его.

В противовес всему, я все-таки нашел занятие - решил написать расска-зец, так, шутки ради. Надо было же чем-то отвлечься. Часто так делаю, про-сто стучу по клавишам, без особой мысли.

Вот что получилось.

Глава 1

- В чем смысл жизни, - присев у облетевшего куста, проговорил Толя.

- Не знаю, - никак не отреагировав, ответил собеседник, смотревший мимо Толи. Его явно интересовало другое.

- О, бля, - протянул Толя и почесал седые усы, - а… вот… ааа… о… бляяяяя, - старался скомпоновать фразу Анатолий.

- Да ну на х.. - Он разочарованно плюнул на грязный асфальт. Очеред-ная попытка поумствовать завершилась неудачей, от этого у Толи испор-тилось и без того нехорошее настроение.

- А этот… о… бля…, - протянул Толя. Он имел в виду то, что никак не мог выразить словами. Стоило ему попытаться, как возникали проклятые «О, бля…» А выразить он хотел следующее: он ненавидел своего начальника, считал, что он дурак, каких свет не видывал, но никак не мог объяснить, почему же он дурак, этот начальник.

- Этаааа… - начал было Толя, но остановился. Собеседник по-прежнему смотрел в сторону.

- Ты, эта… - ткнул рукой собутыльника Толя, попытавшись тем са-мым привлечь его внимание, - Знаешь, что?

Он, было, хотел сказать про мастера с завода, но получилось баналь-ное:

- Возьми еще у бабки, сходи, - и протянул Костяну мелкие банкноты. Толя плюнул в себя в душе, - опять он струсил и не смог обгадить этого урода! Проявил малодушие! Придется с этим козлом еще пить, чтобы рассказать какой же гад, этот начальник.

Эта история началась примерно пару месяцев тому назад. Толя и его мастер никогда особо не общались. Но в какой-то момент Анатолий заме-тил как «Начальник» наблюдает за ним, особенно в моменты «общения» с молодыми работниками, совсем еще сопляками.

Ну, ладно бы еще наблюдал, но хамить-то зачем?

Тут как-то раз Толя в очередной раз выпил с мужиками и пришел в каптерку в препоганом настроении, а там еще и молодой сидит и, никак не может справиться с трансформатором. Толик, в очередной раз, начал читать лекцию о тупости молодежи и называть его «бестолочью». Молодой что-то возразил. Пришлось в очередной раз объяснять ему старую истину, что он дурак и в жизни ничего не понимает. И вот, в апогее речи, когда для утверждения силы каждой фразы Толя пристукивал по столу кулаком, вдруг в каптерку зашел «Начальник» и наорал на него за то, что он не работает.

Толя оторопел, вот это хамство! Других умных мыслей на тот мо-мент в голову как-то не пришло…

Пару дней он молчал и на молодых не кричал и, вообще, ни с кем в цехе не разговаривал, а лишь слушал, слушал и смотрел за всем, что делал Начальник. Ну и идиот он был: объясняет всем ходит, говорит и не на кого не орет, только на него, «бедненького», наорал. И это после тридцати лет работы здесь! «Давай, давай, гладь по головке их, потом на шею сядут!», - сделал для себя вывод Анатолий. Больше того, Толе теперь казалось, что мастер следит за ним и лишь ищет повода, на него наехать.

Толя пытался рассказать об этом своим друзьям, сгоношить их, чтобы этого козла жизни поучили. Он мог бы, конечно, и сам, но руки марать не хотел. «Они урода этого поучат, а я-то ведь…! меня не остановишь, убить могу, я ведь придурок. Дерусь, через то и бабам нравлюсь» - характеризовал он себя. Была лишь одна проблема - постоянно был неудобный момент, только он решится, как бутылка пустеет, или все разойдутся. В общем, вот так.

- Ооо… бля… – пробурчал он вслед прошедшей мимо женщине, смерив-шей его презрительным взглядом.

Прошел час, Костян так и не появился, стало зябко.

- Пристрелю, - сказал, поднимаясь, Толя и пошел домой. Но стоило ему сделать пару шагов, как равновесие («И ты, Брут!») предательски покинуло его, и он молча плюхнулся на холодную землю.

- В чем смысл жизни? - еще раз проговорил Анатолий, повторив фразу, написанную на асфальте.

- А этот… о, бля… - прохрипел Анатолий, глядя на свет в окнах дома. Наступил вечер.

Глава 2

- Слышь, пацаны, - сразу начал Костян, подойдя к своим, - там пряник валяется, с деньгами…