Повесть о золотой рыбке

Чтобы попасть в сказку, не надо ни сапог-скороходов, ни ковра-самолета. Садитесь на третий номер трамвая или на восемнадцатый автобус — и через десять — пятнадцать минут вы очутитесь на месте. Я, конечно, не говорю о русалках и леших, вы сами отлично знаете, что люди их просто выдумали, но что касается чудес... Чудес вы насмотритесь таких, какие вам и во сне не снились! А если к тому же у вас окажется с собой баночка или целлофановый мешочек да немного денег в придачу, вы тогда запросто сможете купить немножко чуда — пару крохотных тропических рыбок, от одного только взгляда на которых начинаешь верить в самые удивительные сказки на свете.

Для начала вы поселите своих рыбок в банке из-под томатного сока, потом купите маленький аквариум, потом — побольше, а потом... или, злорадно улыбаясь, раздарите рыбок своим товарищам, довольные, что еще легко отделались, ли по ночам вам начнут сниться далекий остров Суматра, знойная Мексика, затопленные мутной водой рисовые поля Китая или бесчисленные притоки реки Амазонки, а маршрут ваш дом — Кисловка станет для вас таким же привычным, как дорога в школу.

Не верите? Ну что ж, съездите разок, убедитесь сами.

... Прошел и час, и два, а Юрка все еще не купил сушеную дафнию. Как завороженный, ходил он вдоль длинных столов, на которых в десятках стеклянных банок, в маленьких аквариумах бились, сновали, парили, неподвижно висели, чуть пошевеливая плавниками, сотни самых необычных, ярких, как разноцветные лампочки, и сверкающих, как россыпь драгоценных камней, рыбешек.

Толстые и неповоротливые, похожие не на рыб, а скорее на баранов с плавниками, пялили на Юрку глаза львиноголовки с раздвоенными хвостами, пятнистые, как леопарды. Непрерывно шевелили плавниками-веерами золотистые вуалехвосты, и плавники у них были такими длинными, что оторопь брала. Стройные червонно-красные кометы, голубоватые, с желтыми и черными пятнышками по прозрачным чешуйкам шибункины, белые телескопы с вытаращенными глазами оглушили Юрку необычайностью форм и красок. Но он еще не знал, что чудеса только начинаются.

Пробившись сквозь толпу, Юрка увидел однорукого дядьку в зеленой шляпе и просторном полосатом пиджаке, перехваченном ремнем,— под этот ремень был засунут пустой правый рукав. Возле него стоял плотный усатый старик синем берете. Старик дымил короткой пенковой трубкой.

— Так что, Василь Федорович, по рублю за штучку дашь? — вдруг спросил он.

— Не могу, Сергей Ермолаич,— сердито поджал губы однорукий,— себе дороже.

Юрка подошел поближе, чтоб увидеть, за какие-такие «штучки» собирается платить по рублю усатый Сергей Ермолаич, а Василь Федорович не уступает, и замер. На столе перед одноруким стояла банка. В ней плавали стройные, серебристо-фиолетовые рыбки с жемчужной чешуей, длинными усами и красной каемкой, проходившей по нижним, зазубренным, словно пилка, блестящим плавникам. Вдруг все вместе рыбки взлетели вверх, пробили дрожащую поверхность воды и снова опустились ко дну.

__ Жемчужные гурами,— пояснил Юрке Сергей Ермолаевич, заметив, как жадно мальчик наблюдает за рыбками.— Это они так дышат. Захватят пузырек воздуха и снова вниз.— Нравятся?

— Очень,— прошептал Юрка, не отрывая глаз от рыбок. Кожар тоже любовался жемчужками и прикидывал, купить все-таки парочку или нет. На нерест их отсадишь не скоро, гурами еще молоды, а просит Василь Федорович дорого — полтора рубля за штучку — и, видно, не сбавит ни гроша.

Скосившись, Сергей Ермолаевич заметил, как его сосед нерешительно полез в карман, и вздохнул. Ах, мальчишки, мальчишки, сколько их тут толчется! Вот и этот — видно ведь, что впервые на рынке, глаза горят, разбегаются. Ну, дала ему мама немного денег, купит он пару рыбок... Да и не тех купит, что надо,— ему бы с самых простых начинать, жемчужные гурами опыта требуют, ухаживать за ними совсем не просто. Но разве устоишь перед такой красотой?

— Давно рыбок разводишь? — негромко спросил Сергей Ермолаевич.

Юрка не расслышал вопроса. Он комкал в потной ладони свой единственный рубль и мучительно думал, что делать, попытаться выпросить у Василя Федоровича за этот рубль какую-нибудь гурами поменьше или купить дафнии? Но рыбки дома не кормлены уже три дня, если не принести дафнии, подохнут с голода, а их ведь тоже жалко, хоть они и не такие красивые, как жемчужные гурами! Да и мальки пропадут... Нет, это не годится!

Кожар догадывался, что происходит в душе у мальчика. Он положил руку Юрке на плечо и повторил:

— Давно разводишь рыбок, сынок?

Юрка вздрогнул, оторвал глаза от банки с жемчужкам и растерянно посмотрел на Сергея Ермолаевича.

— Я не развожу,— смущенно пробормотал он.— Я приехал за кормом. Мне дядя подарил маленький аквариум и несколько рыбок, а корм кончился.

— Дафнию продают дальше, вон там, в углу,— сказал Кожар.— Тебя как зовут? Юра? А меня — Сергей Ермолаевич. Идем вместе, мне тоже нужно корм посмотреть. Ты, поди, даже не знаешь еще, как большинство рыбок называются, правда?

Юрка благодарно улыбнулся.

— Понятия не имею. Рыбок столько — прямо глаза разбегаются. Вот уж не думал, что их так много.

— Э-э, здесь еще не так-то и много,— протянул Серп Ермолаевич.— Ты бы походил по зоомагазинам в Одессе или в Москве! Вот там рыбок так рыбок! Ну да ничего, для первого знакомства с тебя и этих хватит... Кстати, Василь Федорович, почему Сашки нет?

— Придет еще,— равнодушно ответил дядя Вася.— С неонами что-то мудрит.

Кожар и Юрка нырнули в толпу, а дядя Вася поднял банку со сверкающим жемчугом и хрипло закричал на весь рынок:

— Жемчужные гурами! Жемчужные гурами! Совсем бесплатно — три рубля парочка. Подходи, народ честной, забирай к себе домой! Рыбки дома поживут и малечков принесут!

— Интересные рыбки — гурами,— негромко говорил Сергей Ермолаевич Юрке, пока они пробивались сквозь толпу. Родом они с Малакского полуострова, в Индии водятся, в Индонезии. В Европу их еще в прошлом веке привезли. И такая с ними приключилась удивительная история. Наловят рыбок, посадят в бочки с водой, плотно запечатают и — на корабль. Привезут — часть рыбок уже мертвая, часть за какую неделю погибнет. Ломали аквариумисты головы, отчего да почему,— ничего не могли понять. Ну, начали наблюдать за ними. Смотрят: рыбки поплавают, поплавают, потом — раз на поверхность. Вроде как воздуха вдохнут. Оказалось, они и вправду воздухом дышат. Конечно, в первую очередь кислородом, который в воде растворен, но и обычным воздухом тоже. У них для этого такой специальный орган есть — лабиринт. Из-за того-то они, оказывается, и гибли, что их воздуха лишали. Нальют бочку водой доверху, запечатают — откуда там воздуху взяться...

Совсем недавно вычитал все это Сергей Ермолаевич сам, и одно удовольствие было ему наблюдать, с каким восторгом слушает его Юрка.

— А что, одни гурами такие... с лабиринтом? — запинаясь, произнес Юрка и крепче сжал свою баночку для дафний в потной ладони.

— Что ты,— засмеялся Кожар.— Их, этих лабиринтовых, больше дюжины. Одних только гурами вон сколько! — Не обращая внимания на толчею, он остановился и принялся загибать пальцы: — Жемчужные — раз, пятнистые — два, голубые, мраморные, карликовые — вот тебе уже пять. А еще рыба-ползун есть, петушки, лябиозы, лялиусы, макроподы, купанусы... Их пропасть, этих лабиринтовых. Хорошие рыбки. Ухаживать за ними просто, аквариум продувать не надо...

Сергей Ермолаевич двинулся дальше, и вскоре они пробрались к Анне Михайловне Казаковой.

Перед Анной Михайловной стояли четыре банки с рыбками. В первой безостановочно метались крохотные рыбешки. По их телам тянулись соломенно-желтые и черно-синие полоски. Чередуясь, эти полоски делали рыбок похожими на детские чулочки. Сергей Ермолаевич сказал Юрке, что рыбок так и называют — чулочками, но вообще это данио pepио. А еще есть малабарские данио, они побольше этих и иначе окрашены, и данио альболинеатус — розовые.

Сергей Ермолаевич нараспев произносил звучные латинские названия (все-таки не зря его прозвали «профессором»!), а Юрке эти слова казались тяжелыми шершавыми кирпичами. «Альбо... альбо...» — пытался он повторить, но пота махнул рукой: в памяти оставались не слова, а музыка, возникавшая, когда их произносили.