Ангел за правым плечом

тных и крепких профессионалов без слабостей и вредных привычек»?

…Он, охая и аккуратно держась за кафельную стенку, медленно и со скрипом поднимается.

Натягивает мокрые штаны, пытается брезгливо отряхнуться.

– Ты, – говорит, – иди, Дэн. Я теперь тут еще долго себя в порядок приводить буду, похоже…

– Хорошо, – киваю, – я расплачусь и предупрежу Игоря, что видел тебя избитым и отправил домой. Твою сумку оставлю у гардеробщика, он же и вызовет такси. Езжай отлеживайся, и пока все не закончится, даже на улицу старайся пореже выходить. Так, на всякий случай…

– Я понял, – кивает серьезно, – так и сделаю. Главный ругаться не будет?

– Да что, – делаю удивленное лицо, – он не мужик что ли? Все будет в лучшем виде, не беспокойся.

…Игорю я, разумеется, все обязательно расскажу.

Таких уродов в профессии, какой бы блядской эта самая профессия ни была, – оставлять нельзя.

Если, разумеется, хочешь сохранить хотя бы крупицу самоуважения.

Закон.

Говорят ведь, что «правильные» столичные шлюхи крепко бьют, а то и уродуют до неузнаваемости тех своих «коллег», кто сдуру выходит на службу с «профессиональными заболеваниями».

И – даже не из каких-то прагматических соображений, а просто потому, что «так положено».

А мы, четвертая, прости господи, власть, чем хуже?

Так что как только он выздоровеет и у Инги все устаканится, – мальчика обязательно подставят.

По полной программе.

Уж в этом-то я, зная Игоря не первый год, – ну нисколечко не сомневаюсь.

Причем подставят на чем-то, что совершенно никак не связано ни со мной, ни с этим нашим разговором в сортире.

Ни в коем случае!

А зачем?

Существует миллион других вполне себе даже симпатичных возможностей.

Подставить нашего брата, если ты знаешь редакционные механизмы, – как два пальца об асфальт.

На чем угодно, хоть на той же левой «джинсе», как у нас завуалировано называют скрытую рекламу в журналистском тексте. На которую любое вменяемое редакционное начальство, если профи не переходит определенную грань, склонно смотреть хоть и слегка искоса, но все-таки с понимающей улыбочкой и сквозь пальцы.

В отличие, скажем, от рекламных отделов, где вообще не понимают, как можно печатать названия каких-либо брендов, не испросив с них для начала совсем немножечко денег.

До анекдотов доходит.

Как-нибудь попозже могу рассказать пару-тройку случаев.

Сейчас не до этого.

А мальчику через знакомых просто предложат такую сумму, что он не сможет устоять, а потом демонстративно поймают за руку.

И уволят с занесением в «черные списки».

Невеселая, надо признать, ситуация.

Но иначе не получается.

Впрочем – это уже не мои проблемы, а его собственные.

Жила-была девочка – сама виновата, что называется...

…Выхожу из туалета и первое, с чем сталкиваюсь, ехидный и ожидающий чего-то взгляд гардеробщика.

– Что, – спрашивает, – задолжал тебе парнишка немного?

– А тебе-то, отец, – удивляюсь в ответ, – от этого что за радость?!

Он выжидательно смотрит,