Исток

Поразительная технология, подумал он… трансцендентальная плоть ангела.

…Ее губы раскрылись…

— Это не было тайной, Сновидец, — пропела она, — и ты вышел на поиски не из-за одной только жажды знания. Ты принял мой вызов, ты нашел меня, заглянул мне в глаза и разделил со мной мои слова, хотя поначалу ты сопротивлялся мне всей своей волей.

Ее мягкий голос звучал как молитва, как мантра, как заклинание, и все-таки в нем таилась опасность, острая, как жертвенный нож — язык, открывающий путь к изысканной боли.

Сновидец сделал полшага вперед, настороженно, выжидающе. Протянул руку и тут же отдернул — как будто хотел прикоснуться к ней, но вдруг передумал.

— Кто ты… что ты?

…Теперь ее слова изливались фрагментами…

— Меня зовут Талис. Энергия этого Священного Круга сопровождала тебя в сон-походах и распознала твое устремление к переменам. Теперь эта энергия открыла тебе проход. — Она на мгновение умолкла. — Я сплетена с этой дорогой.

Сновидец твердо смотрел ей в глаза.

— Значит, это по-прежнему сон-поход, работа Сон-Шаманов.

— Да, тут недолго запутаться, — тихо проговорила Талис. — Я сопричастна энергии Круга, но еще я — часть силы, которая делает сущее сущим. Я — свет и время в миг настоящего, как и ты сам. Но также мы — мысли, что простираются за пределы света и времени. — Ее глаза искрились. Она посмотрела на Сновидца и вдруг рассмеялась…

— Тебе самому надо решить, настоящая я или нет. Но давай поиграем с одним допущением. Ты никогда не задумывался: может быть, это я создаю тебя? Может быть, настоящий Сновидец давно лежит мертвый в каких-нибудь высохших зарослях, цепляясь за духов пустынных мест::: Но подумай как следует::: Можно ли утверждать, что при таком положении дел ты в своей нынешней версии — ненастоящий?

Он не успел ничего понять: она протянула руку и провела ему по предплечью длинным заостренным ногтем.

Он вздрогнул и отшатнулся:

— Какого черта…

Руку пронзила острая боль. Глаза Талис сверкали как бриллианты. Кровь хлынула алым потоком. Он накрыл этот поток здоровой рукой. Кровь была влажной, горячей и осязаемой. Но раны не было.

— Настоящая боль или сон о боли? — спросила Талис. — Моя боль или твоя? Мы все — творцы в процессе созидания. — Она небрежно взмахнула рукой, и крови не стало.

Ее слова не звучали вовне, а проецировались напрямую в его сознание. Поначалу поток этих слов был настолько стремительным, что он не мог ничего разобрать. Вспышки. Спазмы… почти мысли, но только — почти. А потом этот поток загустел, затвердел…

Сновидец почувствовал, что улыбается. Почему он улыбался?

Она рассмеялась в ответ — чарующим смехом, пронизанным светом.

— А что ты заставишь меня сделать дальше? — спросила она.

Он изучал ее, как изучают священные письмена.

— Когда я отказался работать Сказителем, многие посчитали меня безумцем. Они говорили: Сновидец лишился рассудка. Говорили, что мои истории превратились в отраву. Сперва я смутился. Я даже подумал, что они, может быть, правы. — Он провел рукой по лицу, словно стирая воспоминания. — Но теперь я знаю, что существую силой собственной воли и что ты — никакой не вымысел. Источник моей неуверенности — в другом. Я не понимаю, как такое возможно: что мы с тобой существуем и взаимодействуем в этом пространстве, пребывая при этом вне сна — я, Сказитель, и ты, Магический Проводник.

— Хорошо, — сказала она, откликаясь на какие-то свои мысли. — Ты не лишился способности делать выбор, Сновидец. Работа Сказителя пошла тебе на пользу.

— Сейчас проверим, насколько на пользу, — сказал Сновидец. — Для того чтобы создать событийный сюжет, Сказитель составит такой сценарий: ко мне в сознание проникла некая злая сила, принявшая облик пленительной женщины, облеченной в чудо. — Он смотрел ей в глаза. — Эта сила, конечно же, будет меня искушать запредельными плотскими наслаждениями и предложит мне много всего, на выбор. — Он выдержал паузу. — В обмен на энергию моей души.

— Ты прочувствовал новый способ повествования. Ты наблюдал, как твои слова создают силу, простирающуюся за пределы тебя самого. Слова, способные сотворить что угодно, потому что они называют вещи их истинными, первозданными именами. Ты жаждешь соприкоснуться с великой тайной, затмевающий энергию Сон-Шаманов. Ты хочешь знать. Но не только ради утоления жажды знаний. Воображение наполняет твой мир изумлением и чудом сверхсложной конструкции.

Сновидец смотрел на нее. Она была как глубина, где так легко утонуть. Его мысли дрожали, как листья на ветру, пуская дрожь по всему телу. Дыхание вырывалось из легких судорожными толчками.

— За все надо платить. Наверняка ты назначишь цену, и, может быть, это будет моя душа. Я и раньше не раз отдавался неопределенности, без малейших сомнений. Или ты думаешь, я наивно считал, что сокрытое в Круге откроется мне просто так?

Она заглянула в самую глубину его существа.

— Ты всегда был таким. Не важно, что будет, — ты всегда был таким.

Всегда…

Всегда…

5

Они вышли из тьмы в подмененный мир, который был только подобием мира…

Узкая тропинка струилась сквозь лес. Невнятные странные звуки дрожали среди деревьев — тихий пульс скрытого царства. Резкий серебряный свет заливал все пространство, превращая пылинки в осколки бриллиантов.

Сновидец видел свои отражения в крошечных кристалликах росы; тысячи отражений в искрящихся призмах воды, рассыпанных по всему лесу. Как будто все, что было в этом мире — вплоть до мельчайшей детали, — вступило в сговор, чтобы создать впечатление, что здесь все реально. В маленьких речках плескались рыбки, сверкая, как отполированные металлические кругляшки. Изумрудная трава переливалась лиловым глянцем, какие-то коконы свисали с ветвей деревьев на тоненьких, как паутинка, нитях в ожидании своего вымышленного будущего. Здесь все кипело и полнилось жизнью. Даже легкий ветерок, приглушенный плотностью густой листвы, был как поток разноцветных искр, сложенный из насекомых и летящих семян растений, жадных до жизни.

Талис остановилась и обернулась к Сновидцу. Сойдя с тропы, она двинулась сквозь деревья к поляне.

Она вновь обернулась к Сновидцу и поманила его за собой. Он пошел следом за ней по пологому склону.

Там была впадина — мягкая, тихая, сокровенная. Отсюда, снизу, было видно лишь дикое неукротимое небо и верхушки деревьев, устремленные ввысь. В самом центре стояло некое сооружение, вырубленное из стекла или горного хрусталя: что-то похожее на маленькую гробницу или святилище забытого бога. Верхушки его переливчатых полупрозрачных башен истекали благоуханными звуками.

Талис наклонилась, аккуратно отломила верхушку одной из башенок и протянула ее Сновидцу.

— Ляг на землю, — сказала она. — Держи это в руках. Тебе надо поспать. Ты прошел долгий путь, и тебе здесь все внове. Поначалу тебе будет странно, но потом ты привыкнешь. Мы еще поговорим, а сейчас отдыхай.