Большой бамбук

По мере того как сценарий подвергался все новым и новым переделкам, а сроки на неопределенное время сдвигались, среди съемочной группы начались серьезные трения. Первые четыре исполнительницы главной роли были либо уволены, либо уволились сами, а последняя из них, бывшая манекенщица Наоми Пассиос, по рассказам очевидцев, ежедневно выбегала из студии звукозаписи со слезами на глазах, пока ее не заменили моделью по имени Элли Стрит. Ситуацию осложнял бурный роман Наоми с поп-исполнителем Ажейсоном Гедди (см. соответствующий материал на стр. 17), чье присутствие на съемочной площадке мешало работе. В конечном итоге ему было запрещено являться в студию после того, как Гедди, по ошибке приняв собственного телохранителя за члена конкурирующей поп-группы, нанес ему серию ударов клюшкой для гольфа, с которой никогда не расстается.

— Это была ошибка, — заявил позже Гедди. — Сколько можно о ней говорить!

Тем временем напряженные отношения Потемкина с руководством студии достигли апогея. В кулуарах говорилось, будто студийное начальство чрезвычайно недовольно режиссером из-за постоянных срывов графика съемок, а также полного хаоса, царящего в монтажной. «Вистамакс» требует ленты стандартной продолжительности от 90 до 120 минут, в то время как Потемкин наотрез отказался делать какие-либо купюры и настаивает на версии продолжительностью восемь часов.

В свою очередь он якобы резко высказывался по поводу решения студийного начальства пригласить для участия в картине в целях привлечения подростковой аудитории Снуп Дога, который предположительно должен исполнить песню «Нет ничего лучше шоу-бизнеса».

Что касается других событий, то актерская вечеринка в баре «Скайбар» в данный момент все еще продолжается. Первоначально ее предполагалось посвятить окончанию съемок, однако событие откладывалось уже шесть раз, пока студийное начальство не объявило, что устраивает это мероприятие, чтобы отметить так называемый «экватор». Вечеринка должна была получить самое широкое освещение в прессе, для чего репортерских приглашений было выдано в четыре раза больше обычного, по всей видимости, дабы пресечь многочисленные слухи о том, что картине, по всей видимости, уготована судьба самого дорогостоящего проекта за всю историю Голливуда.

Официальный представитель студии «Вистамакс» выступил с просьбой, пожелав, чтобы вместо цветов были сделаны пожертвования в адрес дома престарелых для подсобных студийных рабочих в Пасадене.

См. также материал на стр. 17.

Голливуд. Не успели журналисты подтвердить факт воссоединения бывшей модели, а ныне актрисы Наоми Пассиос и ее бойфренда, поп-певца Джейсона Гедди, как пара вновь распалась.

Последний разрыв стал результатом ссоры в модном баре под названием «Змеиное гнездо» на бульваре Сансет, где во время вечеринки, устроенной в честь примирения звезд, произошла потасовка. Как собственно развивались события, точно никому не известно, однако свидетели происшествия дружно утверждают, что причиной разборки стала сама Наоми, открыто флиртовавшая с лидером соперничающей поп-группы Фрэнки Флатони. Присутствующие еще толком не поняли, что происходит, когда Пассиос и Гедди одновременно сняли с себя одинаковые ковбойские ремни, на которых бриллиантами написаны их имена, и принялись стегать ими друг друга прямо перед сиеной.

— Это жутко напоминало «Страсти Христовы», только смотрелось еще отвратительней, — признался один из свидетелей, который предпочел не называть своего имени. — Мы все за них сильно переживаем.

Телохранители быстро разняли разъяренную пару. Тем временем представители прессы ринулись вон, чтобы доложить читателям, что мир между знаменитостями оказался недолговечным. Правда, какое-то время спустя Пассиос и Гедди уже целовались в центре танцпола, отчего журналисты сделали вывод, что согласие восстановлено. Именно в этот момент Флатони напомнил о себе, в результате чего получил серьезную черепную травму, нанесенную клюшкой от гольфа. Свидетельства очевидцев сильно различаются, тем не менее персонал травматологического отделения, куда доставили Флатони, утверждает, что ему было наложено тридцать шесть швов. Пассиос выбежала из бара в слезах в сопровождении свиты безработных манекенщиц и/или наркоторговцев.

— Наверно, я погорячился, — заявил Гедди, вытирая салфеткой клюшку для гольфа. — Придется ему что-нибудь послать.

Вскоре после полуночи официальная представительница Наоми Пассиос в срочном порядке созвала пресс-конференцию и во всем обвинила журналистов. Поведение своей клиентки она объяснила «профессиональной усталостью» и призвала присутствующих не вторгаться в личное пространство кинозвезды, когда та отдыхает в ночных клубах.

Все предыдущие размолвки звездной пары дотошно отслеживались желтой прессой, в частности, вспыльчивый характер Гедди и его патологическая ненависть к фоторепортерам. Несколько судебных исков были разрешены полюбовно, однако в августе прошлого года Гедди получил год условно, когда зарегистрированный на его имя пистолет выпустил целую обойму у бортика бассейна в Аргайле. К счастью, ствол пистолета был театрально отведен в сторону, и никто не пострадал.

— Имели место небольшое недоразумение плюс случайность, — объяснил адвокат Гедди Кальвин Сасс. — Мой клиент умеет обращаться с оружием.

Нельзя не упомянуть печально знаменитый уик-энд в Лас-Вегасе, который завершился тем, что пара в понедельник примчалась в суд, требуя в срочном порядке аннулировать их брак, в чем было отказано по той причине, что они не состоят в зарегистрированном браке.

— Это была лишь невинная шутка, — заявила Наоми Пассиос. — Наверное, нам изменило чувство меры.

— Такое часто бывает, — вставил слово Гедди, — когда в течение трех дней пьешь, не закусывая.

Вскоре после наступления темноты по бульвару Сансет курсировала бесконечная вереница лимузинов, будто следуя некоему точному расписанию. Череда машин растянулась на несколько кварталов, ожидая, когда им будет дозволено высадить пассажиров на тротуар у дома номер 8440, где, как известно, находится знаменитый отель «Мондриан».

Отель знаменит тем, что в нем расположен «Скайбар», ночной клуб, в свою очередь знаменитый тем, что простым смертным в него ни за что не попасть. Если же вам повезет, и вы все-таки проникнете внутрь, то сможете увидеть Синди Кроуфорд, или Тома Хэнкса, или Шер. Но скорее всего вас туда просто не пустят.

Вход в клуб охраняется строже, чем ворота американского посольства, осаждаемое желающими получить политическое убежище. Эту сцену можно наблюдать практически каждый вечер — помятые туристы с фотоаппаратами, охотники за автографами, вооруженные планами городских кварталов, где обитают звезды; босоногие уличные музыканты; сбежавшие из дому подростки; торчки и алкоголики. Им противостоят плотные ряды широкоплечих вышибал в черных рубашках; посмотреть со стороны — настоящие отряды особого назначения, брошенные на линию Мажино, отделяющую звезд от посылающих им воздушные поцелуи поклонников.

Сегодня в «Скайбар» пускали еще придирчивее. Здесь должна была состояться вечеринка по поводу «экватора» затянувшихся съемок бесподобного шедевра под названием «Все, что блестит». Иными словами, закрытое мероприятие, куда пускают только по приглашениям. Члены съемочной группы, воротилы киноиндустрии, пресса, освещающая события шоу-бизнеса, и студийные работники нижнего звена, умудрившиеся разжиться лишним приглашением, которые ходят в студии как своего рода нелегальная валюта.

Наконец подъехал еще один лимузин. Папарацци тотчас взяли на изготовку. Сначала из студии просочилась информация, которая затем была официально подтверждена. Дверь лимузина распахнулась. Вспыхнули блицы. Вспышки привлекли к себе новые толпы зевак.

— Ты только посмотри! — кричал какой-то поклонник из Толедо. — Это же Элли Стрит!

Еще один лимузин. Любопытные толпой устремились на другую сторону улицы. Взвизгнули тормоза.