Клуб бессмертных

кто на меня смотрит.

Неудивительно, что Яков Шпренгер по уши влюбился в Генриха Крамера.

Вернее, в суккуба, давшего себе имя Генриха Крамера, то есть в меня. Мы писали «Молот ведьм» несколько лет. Вернее, писала я – он диктовал. Яков был истинный сын своего времени. Да, я знаю, что это штамп. Но есть вещи, которые лучше всего описать штампом, поскольку они, эти вещи, также штамповка. Вы же не меняете каждый раз форму печати?

Яков Шпренгер был невысоким мужчиной, полным, но крепким, с коротко стриженными волосами. Волосы в носу и на ушах он не постригал. Это выглядело заманчиво. У него были глубоко посаженные карие глаза, блестевшие по трем причинам. Первая: Яков Шпренгер был гений. Вторая: Яков Шпренгер был сумасшедший. Третья: Яков Шпренгер был бабник. Реализовать себя в последнем почтенный Яков не мог – сан не позволял, а в то время люди свято верили в свое место, – поэтому преуспел в гениальности и сумасшествии.

Позже, глядя на Прометеуса, я наблюдала его поразительное внешнее сходство со Шпренгером. Они были схожи и характерами. Та же узость взглядов, та же неистовость в работе, та же слепая ярость, которую критики середины ХХ века называют «экзистенциальной яростью творца». Что ж. Все герои – в той или иной степени – похожи. На то их и называют одним словом – герои.

Яков тяжело дышал, был подвержен внезапным вспышкам ярости, часто плакал и обожал Христа. Настолько, что, будь Христос женщиной, Шпренгер безо всяких колебаний овладел бы Христом.

Итак, сумасшедший гений, одержимый мыслями о женщинах, диктовал мне «Молот ведьм».

Почему его не ввела в искушение моя прелестная внешность? Все просто. Во-первых, за три года нашей совместной работы Шпренгер ни разу не позволил себе бросить взгляд на меня. К тому же эти удобные капюшоны на рясах средневековых монахов, да и сами рясы… Во-вторых, Шпренгера моя прелестная внешность в искушение все-таки ввела.

Конечно, то, что поначалу Яков не обращал на меня никакого внимания, вовсе не означает, что я не пыталась соблазнить его. Мне это было жизненно необходимо. Во-первых, для суккуба соблазнить мужчину – спорт.

Во-вторых, мы собираем семя героев.

Ну, а с какой стати мы бы тогда с героями спали? Шпренгер заблуждался, когда утверждал в «Молоте ведьм», что суккуб так и норовит залезть в постель каждого встречного мужчины. Дудки. Обычные экземпляры не представляют для нас никакой ценности. Мы спим только с героями. Если бы не мы, суккубы, племя человеческое давно бы уже выродилось. Вы бы представляли собой сборище посредственностей. Вы и так представляете собой сборище посредственностей. Но сейчас вас по крайней мере разбавляют герои.

Кашу с изюмом пробовали?

Семя, которое мы получаем от героев, затем попадает в специальное хранилище. Нет, на банк спермы в вашем понимании оно мало похоже. Я не могу словами описать это место, да и не к чему. Ведь если я не побывала в вашей постели, вы, стало быть, либо женщина, либо не герой. Соболезную.

Впрочем, у женщины еще есть шанс.