Последний звонок

У него вошло в привычку есть много сацумы1, чтобы заставить кишки двигаться. По этому вопросу до сих пор никаких новостей. Он надеется, что не кончит, как Элвис, с половиной тонны глины в жопе! Лактулоза – медленно движущийся агент, но действует безотказно. Так сказал ему врач.

* Сорт мандаринов (прим. пер.).

Линда протягивает ему трубку.

– Это миссис Гринвуд, солнышко. Мама Гэри. Линда делает озабоченное лицо. Того все видели вчера,

когда Калеб с ним закончил. Решили, попёрло чуваку, что он выжил. Калеб не понимает, с чего такой шум. Ничего не помнит. Даже названия таблеток, которые принял. Голос наполнен жизнерадостностью.

– Доброе утро, миссис Гринвуд! Как дела? Надеюсь, что у вас всё идёт путём!

Вместо того чтобы наехать на него, миссис Гринвуд начинает петь мистеру Даку хвалы. Спасибо ему за то, что он спас её сына Гэри, когда его избивали болельщики из Сити. Как смело с его стороны – вмешаться в такое дело. Они же и убить могут. Она сроду не видела Гэри таким тихим. Говорит, это лучшая школа, где он только был.

– А был он много где, скажу вам, мистер Дак. Он даже предложил помочь по хозяйству и сходить за покупками. Говорил, что надо накопить денег и купить квартиру за границей. Почему-то хочет жить в Испании.

– Может быть, он любит солнце?

– Не сказала бы. У него чувствительная кожа. Всё равно. Спасибо вам за то, что вы так тепло его приняли. Он вами просто потрясён. Надеюсь, что он так и доучится в вашем классе и в вашей школе.

– Я делаю свою работу, миссис Гринвуд. Она мне в радость, поверьте уж мне.

Прежде чем положить трубку, Калеб считает нужным упомянуть о пожертвованиях в школьный фонд. В наши дни ничего не даётся бесплатно. Новые Лейбористы – Новые поборы. Всего двадцать фунтов в семестр. Копейки, если сравнивать с частным сектором.

– Он принесёт их завтра утром, мистер Дак. Как лучше, наличными или чеком?

– Наличными вполне подойдёт, и большое спасибо. Он кладёт трубку и ухмыляется Линде. Она подслушивала весь разговор. Восторженный взгляд в его адрес.

– Я бы сказала, ты потрясающе с ней управился, солнышко! Двадцать фунтов! Аф-фигеть! Могу за это оказать тебе одну из моих спецуслуг!

При этих словах у неё блестят глаза. Калеб тут же замечает. Знает, что она заигрывает с ним. Его сердце бьётся чаще. В глубине чресл рождается движение. Теперь, когда Кай сошла со сцены, почему бы и нет. Не может поверить, что это он произносит.

– Что за спецуслуга?

– Покажу тебе, если хочешь.

– Что, здесь?

– Почему бы и нет? Ты не из тех, кто ходит по салонам.

– Есть такое дело. Не из тех.

– Ну что? Хочешь или не хочешь?

Сердце Калеба подскакивает к горлу. Сама мысль о том, что сейчас будет, кружит голову. Комната начинает вращаться. И вдруг останавливается. Во рту сухо. Это не он отвечает.

– Давай. Посмотрим на тебя за работой?

Он смотрит во все глаза, как Линда идёт по комнате и запирает дверь. Поворачивается лицом к нему, со страстным видом. Стаскивает через голову свитер со всем апломбом топ-модели. Глаза Калеба вылезают из орбит. В ушах звенит сигнализация, когда он борется со своей совестью. Ей больше шестнадцати! Она выпускается этим летом! Это не противозаконно. Она расстёгивает лифчик и даёт ему упасть на пол.

Обнажая самые прекрасные груди, что он только видел. Крупные, налитые и вздёрнутые.

– Что скажете, мистер Дак? Хотите потрогать?

Калеб не может вымолвить ни слова. Все звуки застряли в горле. Только кивает головой, медленно, вверх, вниз. Она скользит к нему, страстно и осторожно, и мягко опускает их ему на лицо. Руками двигает их туда-сюда. Трёт губы, нос, рот и глаза своей прекрасной атласной кожей. Соски тверды, как алмазы. Калеб жадно втягивает их в рот и сосёт, чтобы они ещё выросли. Нежно покусывает, испытывая бешеный кайф.

– Господи, Линда! Что ж ты со мной делаешь?

– Расслабься, солнышко. Ты заслужил, после всего, что с тобой приключилось.

Калеб не может поверить, что такая молоденькая девушка может быть такой чуткой. Как она поняла, что ему до боли нужно? Это сверхъестественно. Он чувствует, как разгорается страсть. Дышит часто и тяжело. Она поднимает его на ноги. Ищет пряжку на галифе Горной Полиции и расстёгивает со щелчком. Стягивает их до колен. И вот её пальчики роются в паху. Сначала медленно, измеряя длину.

– Умм! Мощная штука, солнышко. Готов к старту?

Во рту пересохло, никак не ответить. Она тянет его назад на стул. Опускается на колени меж его ног и всасывает член в рот. Облака радости замирают над его головой. Он трясётся от магии, которую они несут. Глаза зажмурены, руки вцепились в её волосы. Медленно водят её голову вверх и вниз. Чтобы выдержать правильную скорость. Медленно вверх и вниз. Вверх и вниз. Её рука у него на яйцах для пущего эффекта. Вот она тянется к детскому маслу. Даёт ему стечь струйкой, прежде чем втереть. Капает чуть-чуть меж грудей. Она по опыту знает, что это ненадолго.

– Давай, солнышко. Посмотрим, из какого теста ты слеплен.

Калеб знает, что мечта близится к завершению. Борется, чтобы удержать её. Продержаться в Стране Молочных Рек и Кисельных Берегов столько, сколько сможет. Обнимает её голову обеими руками и нежно качает вперёд-назад. Ракета готова сорваться. Сначала медленно и не подавая вида, но потом, издав крик, Калеб взрывается. Бах! Бах! На орбиту. Прочь в гиперпространство. Калеб всё визжит, как раненый зверь. Мечется и извивается. Для неопытного уха страшно. Пиздец! Он больше не выдержит! Ни один мужик не справился бы. Чернота накатывает из-за горизонта. Комната выворачивается наизнанку. По дороге он пролетает мимо звёзд и планет, потом полная тьма. Забвение.

– Ты в порядке, солнышко?

Калеб дёргается на полу, сопит и пыхтит. Втягивает бесценный кислород в лёгкие. Медленно возвращается на землю. Линда склонилась над ним с крайне озабоченным видом.

– Мистер Дак, вы живы?

Кое-как он умудряется пробормотать, что да, и, шатаясь, встать на ноги. Правда, ноги пока не способны выдержать вес его тела. Он снова падает, на этот раз в кресло.

– Господи, Линда! Что это было?

– Фронтовая Спецуслуга. За неё ты должен мне двадцать фунтов.

Калеб сильно моргает, пытаясь прийти в себя. В состоянии транса. Смотрит, как Линда оттирается, не способный вымолвить ни слова.

– Ты заставил меня поволноваться, солнышко. Я уж было подумала, ты склеил ласты!

Калеб улыбается про себя тайной улыбкой. Полного мира и удовлетворённости. Теперь он знает наверняка, что она добьётся успеха. Пройдёт весь путь до вершины. Линда извиняется и в спешке уходит. Ей надо на работу к двенадцати. Придёт важный клиент*.

* Когда сё вызвали дать показания па открытое слушание в Школе Уоллискот, Линда Коулс отрицала, что имела с мистером Даком сексуальную связь в стенах школы. На вопрос, как она зарабатывала на жизнь с тех пор, как покинула школу, мисс Джонс ответила: «Я занимаюсь перераспределением товаров потребления в рамках доктрины бизнеса». Судья был вполне удовлетворён. Сказал ей «умница» и пожелал всего лучшего. Сказал, что хорошо бы побольше молодых людей из её поколения проявили такого рода инициативу и стремление преуспеть. Попросил у нес визитку.

Калеб сидит и размышляет в тишине. Потихоньку приходит в чувство. Дыхание и сердцебиение почти вернулись в норму. Он способен спланировать остаток дня. Давно он уже не чувствовал себя таким собранным. Словно Фронтовая Спецуслуга вычистила у него из головы всё дерьмо. Теперь там кристально чисто, как в горном озере.

Он приходит к выводу, что раз ему оказывают уважение как представителю властей, он должен проводить утреннюю линейку. Ритуал, неслыханный в нашу эпоху общего образования. Мистер Любезный и Мистер Омерзительный ни разу не рискнули завалиться и побеседовать с раздолбаями из К.О. Дети послали бы их подальше. В абсолютно недвусмысленных выражениях.

И вот Эррол передаёт ребятам, что надо прийти на утреннее построение. Обязательно надо, чтобы все выслушали, что будет говорить сэр. В первых строках списка у Калеба идёт уважение друг к другу. Хватит издевательств и воровства. Перестаньте материться. Это глупо и некрасиво. Огромное значение будет уделено личной гигиене. Ученики должны гордиться своим видом. Хорошее поведение тоже имеет высший приоритет. Хорошее поведение денег не стоит, так что исключений из этого правила не будет. И последнее по списку, но не по важности – больше никаких сексуальных домогательств. К девочкам и мальчикам обращаться с равным уважением.