Розаура Салседо

И тотчас же вскрикнула и откинулась назад. Губы, ласкавшие ее руку, быстро поднялись выше и страстно прильнули к ее губам длительным, жадным, высасывающим поцелуем. Но она была мужественная женщина, несмотря на притворно-изнемогающий вид, которым она иногда желала придать новую грацию своей особе. Розаура сохранила всю силу, приобретенную ею еще в детстве, когда она жила в обширнейших владениях родственников и друзей и была настоящей амазонкой. И достаточно ей было дать толчок, чтобы отбросить своего спутника, который, казалось, раскаивался и устыдился этой необычной своей дерзости.

– И вы еще просили, чтобы мы путешествовали вместе? – сказала она голосом, дрожавшим от гнева. – Ни в Испанию, ни куда бы то ни было я с вами не поеду… Не расчитывайте на меня!..

Она повернулась к нему спиной и удалилась энергичной походкой.

VII. В Марселе

Сошла она в "холл" впять часов дня. Ей наскучило сидеть у себя в комнате в полном одиночестве. Когда она уселась в кресле, то не удивилась, увидав, что Борха подходит к ней со смиренным, умоляющим видом. Он ждал ее, чтобы вымолить себе прощение. Заранее зная, что сказать ему, она прервала его речь с видом милостивой королевы.

– Не говорите ничего! Все забыто, если вы пообещаете, что это больше никогда не повторится. В сущности это и так не повторится, потому что теперь вы не найдете удобного случая. Никакого путешествия, о котором мы говорили с вами за завтраком, не будет. Что за безумие путешествовать с человеком, на которого нельзя положиться!

Клаудио сделал покорный жест. Он на все согласится, лишь бы она его простила.

– Садитесь, возьмите чашку чаю! – продолжала Розаура, – и, чтобы не начинать прежнего, продолжайте лучше свой интересный и поучительный рассказ. Мы оставили нашего дон Педро, бежавшего от чумы, в аббатстве Сан Виктор в Марселе – он готовился к новой экспедиции в Рим. Что же случилось дальше?

Несмотря на свой энтузиазм в отношении исторических эпизодов, из которых должна была состоять его будущая книга, ему пришлось сделать над собой усилие, чтобы исполнить желание Розауры. Он предпочел бы продолжать разговор о случившемся несколько часов тому назад, объяснить свое поведение и добиться того, чтобы Розаура, забыв свой гнев, снова испытала прежнее желание поехать с ним в Испанию, что могло продлить их дружескую близость. Но ее нетерпение принудило его немедленно продолжать рассказ о событиях былых времен.

– Однажды папа Луна получил в своем уединении в Марселе известие о том, что римский папа умер. Восьмидесятилетний дон Педро проявил юношескую энергию, собираясь воевать с новым соперником, которого ему противопоставил Рим. Этот новый папа – Григорий VII – согласился было на предложенное им, Бенедиктом XIII, свидание. Оно должно было состояться в Саоне. Луна немедленно поехал в Ниццу. Здесь он организовал свой флот. Но свидание не состоялось. Григорий VII считал, что Саона слишком близка к побережью, а он боялся морского папы.

Народ смеялся над обоими папами. Дело в том, что Бенедикт упорно отказывался удалиться с побережья. Григорий же ни за что не желал приблизиться к морю. Король Франции заявил, что если и тот и другой папа не свидятся еще до праздника, Франция объявит себя нейтральной и не будет поддерживать Бенедикта XIII. Так кончилось его путешествие в Вечный Город, начавшееся триумфом. Кардиналы того и другого папы устраивали собрания в Пизе с тем, чтобы обоих отрешить от их звания, думая таким образом добиться окончательного единства церкви.

С этой целью был созван собор в Пизе. Первым действием этого собора было объявление Григория VII и Бенедикта XIII отрешенными от папства. Надеясь осуществить единство церкви, собор избрал нового папу, а именно, Александра V, который прожил всего одиннадцать месяцев.

Таким образом, оказалось трое пап вместо двух. Вот все, чего добился Пизанский собор.

Борха хотел продолжать, но дойдя до этого места своего рассказа, он издал изумленное восклицание и одновременно поднялся со своего плетеного кресла. Розаура, услыхав его возглас, в свою очередь изумилась, взглянув на вход в салон.

Оба они увидели сеньора Бустаменто; за ним следовали Эстела и другая сеньора – ее тетка, заступившая место матери Эстелы и управлявшая хозяйством сенатора в Мадриде. Но Бустаменто был менее удивлен, чем Борха. Только узнав вдову Пинеда, он сделал жест удивления и, поклонившись ей, сказал молодому человеку:

– Вижу, что ты очень скоро получил телеграмму, которую мы тебе послали из Барселоны. Я не ожидал, что ты приедешь еще сегодня из Авиньона.

Борха что-то пробормотал, чтобы скрыть свое смущение, и предоставил опекуну думать, что он получил его телеграмму.

Между тем дочь и ее тетка уселись рядом с Розаурой, и Бустаменто уделил тогда богатой американской сеньоре все свое внимание.

– Как мог я предполагать, что увижу в Марселе высокочтимую и прекрасную сеньору, когда я думал, что она в Париже? Какой сюрприз! Жалею только о том, что наша встреча будет кратковременной.

Каким-то инстинктом Розаура избегала упоминать, сколько дней она провела в папском городе. О своей встрече с Борха она говорила так, будто это случилось только сутки тому назад. Молодой человек собирался остаться в Марселе в поисках новых материалов для своей книги, а она, утомившись Парижем, будет продолжать свое путешествие по Лазурному берегу.

Бустаменто, спросив у вдовы о здоровье разных южно-американских лиц, знакомых им обоим, решил, что настала удобная минута поговорить с Борха "о серьезных вещах", предоставив дамам беседовать за чайным столиком.

– Я должен объяснить тебе причину моего приезда, – сказал он тихо. – Это было внезапное решение. Ты видел из последнего моего письма, что готовятся важные события. Мой покровитель вспомнил обо мне. Он хочет, чтобы я был послом при Ватикане, как только наша партия возьмет в свои руки власть, а это должно случиться через несколько месяцев – быть может, через несколько недель. В Ватикане нужен человек с дипломатическим талантом, к тому же пользующийся известностью в чужих краях – особенно в Америке, и потому он вспомнил обо мне.

Борха утвердительно качал головой и в то же время улыбался двусмысленно.

– Ты знаешь моего друга Энсизо де-Лас-Казас? Он двадцать лет был полномочным послом при Ватикане. Рим он знает хорошо, все кардиналы его друзья и обедают у него. Ты знаешь также, что он много раз приглашал меня приехать с моей семьей на несколько дней в его великолепный дворец. Я все откладывал свое посещение, а теперь считаю его своевременным. На будущей неделе Энсизо дает большой бал. И все мы решили поехать в Рим и воспользоваться гостеприимством знаменитого американца. Таким образом, мне можно будет изучить сценарий, в котором мне придется играть роль.

Борха знал по имени Энсизо де-Лас-Казас. Это был южно-американский миллионер, поселившийся в Риме вследствие своих литературных наклонностей. Для б?льшего престижа он был фиктивным представителем своей страны в Ватикане. Эти дипломатические функции ad honorem стоили ему очень дорого. Вдова Пинеда посещала его, когда бывала проездом в Риме. И когда говорили ей об Энсизо, она добродушно улыбалась:

– Превосходный человек, отец семейства, богач, неутомимо пишущий книги и жаждущий присоединить к своей славе дипломата некоторую беззаботность богемы.

Другие южные американцы, из зависти или соперничества, были жестоки к нему, считая его графоманом. Он ежегодно печатал том о древних итальянских городах или о папстве в средних веках, описывая с невинным апломбом то, что многочисленные авторы рассказали раньше его. Он сам был уверен, что первый сообщает обо всем этом. Разорившаяся итальянская знать составляла великолепный хор на его банкетах и приемах. Эти обедневшие патриции продавали ему всяческие древности, рекомендовали всякую гастрономию, итальянские вина и толпились вокруг него в качестве доверенных лиц по самым неожиданным торговым делам.