Эмма Браун

– Не отсылайте меня никуда!- закричала Эмма. Она наконец поняла, в каком ужасном положении оказалась. Сейчас ее шансы на освобождение крайне малы, но если она покинет берега Англии, то уже никогда не сможет спастись.

– Что же, моя дорогая, ты довольно дерзко себя ведешь, – сказал ее похититель. – Я думаю, что найдется немало мужчин, которым захочется проучить тебя так, чтобы ты молила о пощаде. – Да, придется обучить тебя хорошим манерам на континенте.

Ее сердце бешено колотилось, и она почувствовала, что вот-вот потеряет сознание. Эмма собралась с силами и сказала:

– Мне кажется, что я уже получила такое… ну, образование.

– Черт тебя подери! – выругался Лоури. – Что с тобой теперь делать? Остается только пристукнуть тебя, и я с удовольствием это сделаю, – сказал он, подняв свой кулак.

– Подожди! – Купер схватил его за руку. – Она врет для того, чтобы спастись. Я думаю, нам нужно послать за Дилком.

– Кто такой Дилк? – с тревогой спросила она.

– Он – большой любитель женщин, – сказал Лоури, и оба негодяя засмеялись. – Я думаю, моя дорогая, что для тебя же будет лучше, если ты немного отдохнешь.

– Я не буду отдыхать, – заявила Эмма.

– Ну что ты! Тебе это необходимо, – сказал Купер и взял ее за талию, а Лоури смочил свой носовой платок хлороформом. Она пыталась не дышать, но долго не выдержала и, вдохнув запах хлороформа, уснула.

На этот раз она проснулась оттого, что ее что-то раздражало. Она с ужасом почувствовала на себе чьи-то руки. Открыв глаза, Эмма увидела, что какой-то незнакомый мужчина прикасается к самым интимным частям ее тела. Девочка так испугалась, что попыталась закричать, но она все еще находилась под воздействием хлороформа, и поэтому из ее горла вырвался только слабый стон.

– Не бойся меня, дитя мое. Я врач. Меня пригласили для того, чтобы я осмотрел тебя, – сказал незнакомец.

Эмма хотела спросить, зачем он ее осматривает, но язык по-прежнему не слушался, и вместо слов она произнесла какие-то неясные звуки.

– Что скажете? – спросил Лоури, выйдя из-за занавески и нетерпеливо посмотрев на незнакомца. – Не томите нас.

– Можете быть спокойны, – сказал врач, вытирая руки какой-то странной тряпкой. – Она еще девственница.

Казалось, что эти слова долго носились в воздухе, прежде чем проникли в ее затуманенную голову. Было в них что-то невыразимо приятное. Она почувствовала, что плачет. Несмотря на то что она находилась в ужасном положении и ей угрожала опасность, это были не слезы отчаяния, а некий очистительный поток. Эти слова имели для нее большое значение. Врач осмотрел ее и подтвердил, что она девственница. Невзирая на то что она находилась в темной комнате в компании двух опасных негодяев, она почувствовала, что внутри у нее все озарилось ярким светом. Она считала, что ее жизнь – это череда мерзких и грязных событий, но это

оказалось неправдой. В это невозможно было поверить, но ее жизнь теперь приобрела смысл. Она казалась Эмме книгой, которую еще предстояло прочитать.

– Грандиозные новости! – закричал ее похититель. – Французы платят сорок гиней за девчонку, которая еще не лишилась невинности. Мы не будем ждать Эллина. Мы сегодня же посадим ее на корабль, плывущий во Францию. Я знаю одного человека, который за определенную плату присмотрит за ней во время плавания. За это стоит выпить.

– Ты выпьешь с нами?

Врач покачал головой. Казалось, ему хотелось поскорее уйти отсюда. Эмма сделала над собой усилие, и ей удалось все-таки что-то произнести.

– Доктор, помогите мне, – сказала она.

Эту ее слабую попытку как-то защитить себя моментально пресек ее похититель.

– Он не поможет тебе. В свое время он помог многим дамам избавиться от таких маленьких и надоедливых существ, как ты. Он уже не врач, а самый обычный преступник, который получает свой шиллинг за работу и держит рот на замке, – сказал он.

Ей показалось, что врач с сочувствием посмотрел на нее. И все-таки Эмма жалела его больше, чем себя, ведь его жизнь была запятнана преступными делами, а она, несмотря на опасность, которая ей угрожала, была еще чиста. «У меня еще вся жизнь впереди, и я буду жить ради Дженни, – решила она. – И даже если мне суждено прожить лишь час, этот единственный час я проживу достойно».

Она не поняла, произнесла ли эти слова вслух или просто подумала об этом. Она все еще находилась в полудреме и поэтому ни в чем не была уверена. Но ее похититель настороженно взглянул на нее и снова взял хлороформ.

– Я буду держать ее под действием хлороформа, пока она благополучно не доберется до Франции, – сказал он.

– Не делай этого больше! – сказал врач и, забрав у него бутылку, поставил ее на стол. – Во всяком случае, пока не делай. Ты можешь ее искалечить, – объяснил он и сочувственно посмотрел на Эмму. – Она не бездомный ребенок, – сказал он, понизив голос. – Она, наверное, из приличной семьи и просто потерялась! Ради всего святого, отпусти ее! У тебя могут быть большие неприятности.

– Давно уже я не совершал благородных поступков, – сказал Лоури. – Ее родителям следовало лучше смотреть за ней и не позволять шататься одной без присмотра. Теперь она принадлежит мне и завтра будет там, где ее уже никто не найдет.

– Вы ошибаетесь, – произнесла Эмма. – Я никуда не пойду. Я буду кричать, и кто-нибудь обязательно придет мне на помощь.

– Интересно, кто же это? – усмехнулся Лоури. – В этом шикарном домишке обитаем только мы с Купером. Раньше, пока не случился пожар, в этом доме жило еще сорок негодяев и мошенников. Теперь остались только мы с ним.

Врач громко выругался и ушел.

– На всякий случай нужно ее связать. Свяжи ей руки, ноги и заткни рот, – обратился Лоури к своему подельнику. – Я хочу спокойно пропустить стаканчик-другой.

– А как быть с Дилком? – спросил Купер. – Ты не боишься, что он поднимет шум? Он может пойти в полицию или к этому мистеру Эллину за наградой.

– Что? Неужели меня окружают трусливые бабы? – спросил негодяй Лоури и взял веревку. – Я сам свяжу ее, – сказал он и энергично принялся за работу.

Эмма старалась не кричать, хотя толстая веревка больно врезалась в руки. Она поняла, что Лоури нравится причинять боль.

– Если Дилк пойдет в полицию, то они наверняка заинтересуются и им самим. Он хорошо это знает, – рассуждал он. – А что касается Эллина, то ему придется потратить целый день для того, чтобы приехать сюда. Мое письмо едет сейчас в почтовом поезде. Он получит его только с вечерней почтой, поэтому завтра никак не сможет приехать. – Он закончил свою работу и всунул в рот девочке грязный мешок в качестве кляпа. Внимательно посмотрев на свою жертву, он наклонился и прошептал ей на ухо: – Не бойся. Тебе не удастся убежать. Ты можешь оплакивать свою маленькую сестру, но скоро ты пожалеешь, что не оказалась на ее месте.

«Почему он так ненавидит меня?» – подумала она. И сама дала ответ на этот вопрос. Потому, что ее душа была чиста и невинна, а свою он давно уже продал. Для того чтобы не видеть ее упрямого и ненавидящего взгляда, он бросил на нее мешок и пошел к столу, чтобы выпить с горя.

Она слышала, как они что-то тихо бормотали и стучали пивными кружками. Веревки так сильно впились в ее тело, что она не могла уснуть и решила провести все это время в молитвах. Сначала она помолилась о душе маленькой Дженни Дру, а потом за тех, кто показал ей, что такое настоящий домашний уют. Напоследок же она помолилась за тех, кому волею судеб пришлось навсегда покинуть свои дома. Тем временем мужчины сильно напились, и их застольная беседа переросла в спор. Ее похититель обвинял своего приятеля в том, что тот бросил его и ему пришлось в одиночку выполнять опасную работу.

– А сейчас иди и найди какую-нибудь повозку, чтобы мы могли увезти ее отсюда, – сердито зарычал он. Хлопнула дверь, и его компаньон ушел.

В комнате стало тихо. Она долго лежала, прислушиваясь к каждому звуку. Потом сбросила мешок, закрывавший лицо. Ее мучитель спал, положив голову на стол. Бесшумно, чтобы не разбудить его, она опустила ноги на пол, затем соскользнула с кровати на пол. Лоури так плотно связал ее, что она не могла ни ходить, ни ползать. Однако ей нужно что-то предпринять, пока не вернулся Купер. Невероятным усилием воли она проползла немного вперед. Деревянные щепки впивались в ее лицо, старые половицы предательски скрипели. Ползти было невероятно тяжело, и она быстро выбилась из сил. И все-таки любым способом ей нужно было доползти до стола. Она села и облокотилась спиной о стул. Попыталась встать, помогая себе пальцами. Веревки так туго впились, что руки полностью онемели, и она шевелила пальцами, безуспешно пытаясь схватить что-нибудь. Наконец она ухватилась за ножку стула и встала. Ей нужно двигаться быстрее. Каждый раз, когда она опиралась о стул, он сильно скрипел. Она внимательно смотрела на Лоури, ожидая, что он проснется и положит конец всем ее попыткам вырваться на волю. В конце концов она дотянулась руками до сиденья стула. Схватившись за него, она сможет сесть и немного передохнуть. Она прижала свои дрожащие пальцы к краю стула. Он пошатнулся и упал. Ее сердце замерло от испуга, когда она увидела, что пьяный мужчина зашевелился и что-то пробормотал во сне. Она скатилась под стол и лежала, пока не убедилась в том, что он не проснулся. Потом она осторожно приподнялась, взявшись за ножку стола. Плотно прижавшись к ней спиной, она уперлась ногами в пол и невероятным усилием воли поднялась на ноги. Теперь надо найти что-нибудь, что помогло бы ей освободиться. Эмма понимала, что затеяла опасное дело. Она может спастись, а может и умереть, не сходя с этого места. Но она уже ничего не боялась. «Сегодня Господь даровал мне великую милость. Решит ли он призвать меня к себе или сохранить мне жизнь, уже не имеет значения. Я не подчинюсь злой воле этих людей ».