Державный плотник

молодцы! - радостно воскликнул Нейдгарт. - Оправдали надежду на вас батюшки-царя.

Вся крепость теперь забилась тревогой.

Что оставалось делать горстке героев?

- Нам приказано только произвести разведку, сиречь рекогносцировку, отвечал Нейдгарт на вопросительные взгляды Глебовского. - А мы взяли бастион.

- Так возьмем и крепость! - смело воскликнул Глебовский.

- Возьмем! - крикнули преображенцы.

- Голыми руками возьмем.

- Головой "дяди Терентия Фомича" добудем, как сказал батюшка-царь.

- Нет, братцы, спасибо вам за усердие, а только батюшка-царь послал нас сюда лишь для разведки, а не крепость брать, - сказал Нейдгарт. - Ее возьмет сам государь.

По этому поводу историк говорит весьма основательно:

"После такого успеха (взятие бастиона), не много б, казалось, недоставало к занятию остальных укреплений, обороняемых только 800-ми человек; но - неоказание содействия войскам, ворвавшимся в бастион, сомнительная надежда на успех и неимение приказаний на дальнейшие предприятия, кроме рекогносцировки, были причинами, что атакующие, не воспользовавшись приобретенными уже выгодами, отступили. Шведы, имев время прийти в себя от первого изумления и увидев удаление россиян, ободрились, взяли меры предосторожности на случай нового нападения и, приготовясь, таким образом, к отпору, заставили своих неприятелей потерять неделю времени"*.

_______________

* А л е к с а н д р Б а ш у ц к и й. Панорама Санктпетербурга.

Три тома. Спб., 1834. Т. I, стр. 9.

Таким образом, победители отступили.

Когда затем разведочная флотилия возвратилась в лагерь к остальным войскам и царь узнал подробности дела, он щедро наградил храбрецов, а "дядю Терентия" горячо обнял и поцеловал.

- И чем же, государь, сей "Сампсон" победил шведов... - сказал, улыбаясь, Шереметев.

- А чем? - спросил царь.

- Головою, да только не своею.

- Как так, не своею?..

- Шведскою, государь, - улыбнулся Шереметев. - Ворвавшись с товарищами на вал, сгреб сонного шведина за ноги и давай его головою, словно цепом, колотить направо и налево, как когда-то Илья Муромец молотил татаровей царя Калина:

"Где махнет - там улица татаровей,

А отмахнется - с переулками"...

- Так их же добром да им же и челом! - рассмеялся Петр. - Ну, и молодец же ты, вижу, дядя!

Восхищенный такою силой, государь жаловал богатырю пять ефимков.

19

В тот же день, в ночь на 26 апреля, царь Петр Алексеевич и Шереметев, поняв свою оплошность, быстро двинули все войска и флотилию к Ниеншанцу.

Перед наступлением войск у царя, наедине с Шереметевым, в палатке, произошел следующий разговор:

- Знаешь, старый Борька, что я тебе скажу? - промолвил царь.

- Говори, государь, приказывай, - отвечал Шереметев.

- Видишь, что там в углу?

- Вижу, государь, твоя государева дубинка.

- А знаешь, где бы ей следовало быть?

- Не ведаю, государь.

- На моей да на твоей спине.

Шереметев смутился.

- Твоя воля, государь: коли я провинился,