Муж и жена

— Вы слышали, что с Бланш? — волнуясь спросил Арнольд. — Сейчас уже нет опасности, сэр Патрик, худшее позади.

Не успел сэр Патрик ответить, вмешался врач.

— Мистер Бринкуорт — лицо заинтересованное, и он немного преувеличивает серьезность состояния вашей племянницы, я осмотрел ее по просьбе леди Ланди. И могу заверить, что нет ни малейшей причины тревожиться. У мисс Ланди было небольшое нервное потрясение, которое снимается самыми простыми домашними средствами. Вас должно беспокоить сейчас — как быть дальше. Она чем-то очень подавлена, но тут уж я ничем не могу помочь. Снять это ее состояние могут только друзья. Если вы сумеете отвлечь ее от мучительных мыслей, никакого лечения не понадобится.

С этими словами он взял со стола газету и отправился в сад, оставив сэра Патрика и Арнольда наедине.

— Вы слыхали, что сказал врач? — спросил сэр Патрик.

— А он не ошибается? — ответил Арнольд вопросом на вопрос.

— Ошибается? Вы полагаете, что врач завоевывает репутацию ошибками? Вы принадлежите нынешнему поколению, Арнольд. Вы только можете таращить глаза на знаменитость. Но не питаете к их славе ни капли уважения. Если бы Шекспир вдруг ожил и заговорил об искусстве писания пьес, то первый же невежа, сидящий напротив, ничтоже сумняшеся вступил бы с ним в спор, как если бы беседовал со мной или с вами. Почтительность умерла среди вас; ваше поколение похоронило ее и даже камнем не обозначило могильный холмик. Ну и хватит об этом. Вернемся к Бланш. Полагаю, вы догадываетесь, какие мысли мучают ее: мисс Сильвестр удалось обвести вокруг пальца меня, равно как и эдинбургскую полицию. Бланш узнала, что наши вчерашние действия ни к чему не привели. А утром она получила вот это письмо.

И сэр Патрик протянул Арнольду письмо Анны.

Арнольд прочитал письмо и молча вернул его сэру Патрику. После ссоры с Джеффри на вересковой пустоши характер бывшего друга виделся ему в другом свете. И он пришел к заключению, что Джеффри не сдержал обещания и бросил Анну.

— Вам понятно это письмо, мистер Бринкуорт? — спросил сэр Патрик.

— Мне теперь понятно состояние Бланш, — ответил Арнольд.

Больше он ничего не прибавил. Было ясно, что известные ему факты, будь он вправе огласить их, не могли бы помочь сэру Патрику в поисках мисс Сильвестр. К сожалению, ничто не понуждало Арнольда нарушить связывающее его слово чести. И к еще большему сожалению, если бы таковой соблазн и имелся, стойкость Арнольда была сейчас как никогда велика.

Существовали две мощные причины, почему Арнольд до сих пор не раскрыл рта: боязнь за доброе имя Анны и нежелание признаться Бланш, что он был тогда в Крейг-Ферни. Теперь к этим двум причинам прибавилась третья. Предать доверившегося ему Джеффри само по себе подлость, но предать его теперь, когда тот нанес ему личное оскорбление, — подлость вдвойне. Арнольд по природе своей не был способен на ту низкую месть, в которой его заподозрил неверный друг. Никогда еще уста его не были так крепко запечатаны. И никогда еще сэру Патрику не было так важно знать, что на самом деле произошло в гостинице Крейг-Ферни. Oт этого зависело все будущее Арнольда и Бланш.

— Да! Да! — нетерпеливо воскликнул сэр Патрик. — Отчаяние моей племянницы можно понять. Но из письма явствует, что Бланш как-то связана с исчезновением этой несчастной женщины. Но как? Вы не могли бы объяснить?

— Я? Даже Бланш в полном недоумении. А я и подавно.

Арнольд произнес эти слова с чистым сердцем. Смутные опасения Анны, относительно того положения, в каком они по неведению очутились, не произвели в гостинице никакого действия на Арнольда. Он не задумывался об этом, он ничего в этом не смыслил. И стало быть, не имел ни малейшего понятия, какие побуждения руководствуют Анной.

Сэр Патрик отправил письмо в свой бумажник и, признав свое поражение, прекратил дальнейшие попытки разобраться в этой таинственной истории.

— Хватит бродить в потемках, — заявил он. — Нервное потрясение Бланш вернуло меня к действительности. Ничего не остается, как принять ситуацию, предложенную мисс Сильвестр. С этой минуты я прекращаю всякие поиски, пальцем о палец не стукну, чтобы найти ее.

— Бланш будет ужасно разочарована, сэр Патрик.

— Не отрицаю. Так что надо чем-то утешить ее.

— Если вы уверены, что ничего уже сделать нельзя, то действительно надо чем-то ее утешить.

— Я не говорю, что ничего сделать нельзя, молодой человек! Есть еще две возможности пролить свет на это темное дело, и обе они ни в коей мере не зависят от мер, предпринимаемых мисс Сильвестр для его сокрытия.

— Тогда почему не попробовать их, сэр? По-моему, жестоко бросать мисс Сильвестр на произвол судьбы в ее злосчастии.

— Мы не можем помочь ей против ее воли, — возразил сэр Патрик. — И мы не можем подвергать опасности Бланш. Ее сегодняшняя реакция напугала меня. Для меня в этом деле превыше всего интересы племянницы. И если я сейчас меняю к нему свое отношение и не хочу больше возбуждать в Бланш несбыточные надежды, то потому только, что думаю о ее интересах. Никаких других мотивов у меня нет. Как ни многочисленны мои слабости, но среди них нет амбиции прослыть удачливым детективом. С точки зрения полиции, дело отнюдь не безнадежно. Тем не менее я умываю руки, и причиной этому — Бланш. Надо отвлечь ее от этой печальной истории, применив лекарство, которое посоветовал знаменитый лондонский врач.

— Какое лекарство? — спросил совсем сбитый с толку Арнольд.

По лицу сэра Патрика пробежала лукавая усмешка.

— А разве не приберегла ей жизнь более веселого предмета для раздумий, нежели утрата подруги детства? — спросил он. — Вы хотите исцеления Бланш, мой юный друг? Но ведь вы и есть одно из лекарств, предписанных медицинской знаменитостью.

Арнольд вскочил на ноги, лицо его просияло.

— Но, может, вам не хочется торопить события? — продолжал сэр Патрик.

— Не хочется! Да если Бланш согласится, я поведу ее в церковь, лишь только она спустится из верхних комнат.

— Благодарю покорно! — сухо возразил сэр Патрик. — Всегда бы вам быть таким прытким, мистер Арнольд Бринкуорт. Садитесь и перестаньте говорить глупости. Вполне возможно, если Бланш согласится, как вы сказали, и если удастся поторопить стряпчих, вы можете жениться недели через три, через месяц.

— При чем здесь стряпчие?

— Мой юный друг, это не роман, а жизнь. В браке ничего романтического нет. Что мы имеем? Юный джентльмен и юная леди. Оба — люди с состоянием, оба подходят друг другу по рождению и склонностям; один уже достиг совершеннолетия, другая получила согласие и одобрение опекуна. Что вытекает из этого перечня прозаических обстоятельств? Необходимость составить брачный контракт, для чего и требуются стряпчие.

— Идемте в библиотеку, сэр Патрик. И я в мгновение ока составлю брачный контракт. Всего-то надо клочок бумаги и чернила. «Сим передаю все, что имею в мире до последнего фартинга моей дорогой Бланш». Вы это подпишете, приложите печать, придавите пальцем. «Сим подтверждается законность распоряжения». И дело в шляпе!

— Так скоро? Вы прирожденный законодатель, мой друг. В один присест создали и узаконили новый брачный кодекс. А теперь, Моисей-Юстиниан-Магомет, давайте мне вашу руку. В том, что вы сейчас изрекли, есть одно деловое предложение — пойти в библиотеку. Не имеется ли у вас среди прочих ненужностей такая вещь, как поверенный?

— Даже два. Один в Лондоне, другой в Эдинбурге.

— Возьмем того, кто ближе, потому что время для нас дорого. Кто ваш поверенный в Эдинбурге? Прингл с Питт-стрит? Лучшего и желать не надо. Идемте и напишем ему. Вы сформулировали суть вашего брачного контракта с краткостью и точностью древнего римлянина. Быть посрамленным юристом-любителем? Никогда! И вот как мне видится его суть: «Вы щедры и справедливы по отношению к Бланш, Бланш — щедра и справедлива по отношению к вам. И вы оба щедры и справедливы по отношению к вашим будущим детям». Вот суть образцового контракта. Вот в таком духе вы должны дать инструкции вашему поверенному Принглу! Вы сможете сами написать ему? Нет? Ну, разумеется, нет. Прошу вас, не позволяйте вашему мозгу лениться! Расположите все пункты по порядку. Вы собираетесь жениться; затем напишите — на ком; прибавьте, что я — опекун вашей невесты; дайте имя и адрес моего поверенного в Эдинбурге; затем пойдут ваши соображения насчет контракта, коротко и ясно, стряпчий сумеет их развить. Отошлите поверенного к стряпчему; попросите, чтобы черновой экземпляр контракта был составлен как можно скорее; дайте ему свой адрес, лучше всего, адрес этот дома. Вот и все главные пункты. Теперь, я надеюсь, вы сумеете составить письмо поверенному? Нет? О, подрастающее поколение! О, путь прогресса, по которому мы шествуем в наше просвещенное время! Хорошенькая история! Вы собираетесь жениться на Бланш и составить ее счастье, собираетесь увеличивать численность населения, а писать по-английски не знаете. Вы единственно можете воскликнуть вместе с ученым мужем Беворискиусом, любовавшимся и окно на воробьев, которые предавались незаконной любви: «Как милостив Создатель к своим тварям!» Ну берите же перо, я буду диктовать! Да, диктовать!