Путешествие на Запад. ТОМ IV

– Значит, ты состоишь в учениках у Танского монаха, – заорал оборотень, выслушав Чжу Ба-цзе. – Я слыхал, что у твоего наставника очень вкусное мясо, и давно собирался схватить его с тобою вместе, но ты сам явился! Неужто я пощажу тебя? Стой! Ни с места. Видишь, какой у меня валек!

– Скотина ты этакая! – возмутился Чжу Ба-цзе. – Не иначе, как ты из рода Красильных дел мастеров [36] .

– С чего это ты взял? – не понял насмешки оборотень.

– Ну как же, – дерзко ответил Чжу Ба-цзе, – иначе ты бы не держал в руках валек.

От подобной дерзости оборотень пришел в ярость, приблизился почти вплотную к Чжу Ба-цзе и стал колотить его куда попало.

И вот в горном ущелье разыгрался жестокий бой:

Чжу Ба-цзе так вошел в раж, что не заметил даже, как оборотень велел бесенятам окружить его со всех сторон. Но об этом мы пока рассказывать не будем.

Вернемся к Сунь У-куну, который, стоя за спиной Танского монаха, ехидно рассмеялся.

– Ты что смеешься? – спросил его Ша-сэн.

– Ну и дурень этот Чжу Ба-цзе! – ответил Сунь У-кун. – Решил, что там действительно кормят монахов, и попался на мою удочку. До сих пор все не возвращается. Если бы ему удалось отогнать оборотня одним ударом своих грабель, можешь представить себе, каким героем он бы вернулся и какой поднял бы шум. Если же он не одолел оборотня и тот утащил его к себе, тогда все свои беды он свалит на меня, и уж не знаю, сколько проклятий пошлет на мою голову и обзовет «конской заразой»! Вот что, У-цзин! Ты пока помалкивай, а я отправлюсь посмотреть, что с ним случилось.

Ну и Великий Мудрец! Он тоже, как и Чжу Ба-цзе, тайком от наставника выдернул волосок из затылка, дунул на него своим чудесным дыханьем, воскликнул: «Изменись!». И волосок тотчас превратился в его точную копию. Двойник вместе с Ша-сэном остался ухаживать за Танским монахом. А из самого Сунь У-куна вылетел призрачный дух, который одним прыжком очутился высоко в воздухе и оттуда увидел, что Чжу Ба-цзе окружен бесами, отбивается от них граблями и теряет последние силы.

Сунь У-кун не удержался, приспустил свое облачко и крикнул.

– Ба-цзе! Держись! Старый Сунь явился!

Узнав голос Сунь У-куна, Дурень почувствовал прилив сил, напустил на себя грозный вид и ринулся вперед, колотя граблями куда попало.

Оборотень не устоял. «Что произошло с этим монахом? – подумал он. – С чего это он вдруг так разъярился?».

– Сынок мой! – крикнул Чжу Ба-цзе. – Сюда идут! Теперь я ничего не боюсь!

Он бросился вперед и нанес еще один сокрушительный удар. Оборотень не смог отбиться. Потерпев поражение, он кинулся бежать со всеми своими бесенятами. Сунь У-кун видел, как оборотень скрылся, но не приблизился к Чжу Ба-цзе. Повернув облачко, он вернулся на прежнее место, встряхнулся, и выдернутый волосок вновь прирос к его затылку. Танский монах своими плотскими очами, разумеется, не мог распознать, что рядом с ним двой – ник, а не настоящий Сунь У-кун.

Прошло еще немного времени, и Чжу Ба-цзе, торжествуя победу, вернулся обратно, изнемогая от усталости, с пеной у рта, едва переводя дыхание.

– Наставник! – вскричал он, подходя к Танскому монаху,

– Что с тобой? – встревожился тот. – Ты ведь отправился за травой, чтоб накормить коня! Отчего же ты вернулся в таком истерзанном виде? Может быть, на горе луга охраняются и тебе не позволили рвать траву?

– Меня подвел старший братец, Сунь У-кун! – проговорил Чжу Ба-цзе, колотя себя в грудь и топая ногами. – Сперва он начал говорить о том, будто в ветре и тумане неповинны злые духи-оборотни, что нет никаких зловещих предзнаменований; затем он сказал, что где-то впереди есть селение, жители которого очень радушные, они варят рис и готовят пампушки из белой муки, чтобы кормить монахов. Я поверил его россказням и вздумал первым пойти туда и выпросить себе что-нибудь поесть, так как очень проголодался, а сам сказал, будто иду за травой. Разве знал я, что меня окружит целая шайка бесов и бесенят?! Мне пришлось вступить с ними в жестокий бой, и если бы не старший брат Сунь У-кун, который вовремя явился на подмогу, я бы, пожалуй, никогда не вернулся.

При этих словах Сунь У-кун, стоявший сбоку, рассмеялся:

– Что за чепуху ты несешь, Дурень! – сказал он. – Сам же набедокурил, а впутываешь других, чтобы выйти сухим из воды! Да я все время был здесь, стерег нашего наставника. Разве отлучался я хоть на один миг?

– Совершенно верно! – подтвердил Танский монах. – У-кун все время не покидал меня.

Чжу Ба-цзе даже подпрыгнул от ярости и заорал:

– Ничего ты не знаешь, наставник! У него есть двойники!