Базар житейской суеты. Часть 1

ГЛАВА XV

Мимолетный выступъ таинственного супруга на сцену

Читатели, снабженные отъ природы неистощимымъ запасомъ патетическихъ порывовъ сильного чувства (съ другими читателями мы не желаемѣ имѣть дѣла), были, безъ малѣйшаго сомнѣнія, приведены въ трогательное умиленіе поэтической картиной, которою мы имѣли счастіе закончить послѣдній актъ нашей маленькой драмы. Въ самомъ дѣлѣ, что можетъ быть восхитительнѣе изображенія Любви на колѣняхъ передъ Красотой.

Но лишь-только роковое признаніе, относительно замужества, вырвалосъ изъ устъ обожаемой Психеи, Купидонъ дикимъ вепремъ припрыгнулъ на коврѣ и быстро выпрямился во весь ростъ, произнося громогласныя восклицанія, которыя поразили ужасомъ и страхомъ бѣдную Психею.

— Замужемъ! Вы шутите! заголосилъ баронетъ послѣ первыхъ взрывовъ бѣшенства и отчаянного изумленія. Вы издѣваетесь надо мною, Бекки, какой дуракъ захочетъ жениться на дѣвушкѣ, у которой нѣтъ ни пенни за душой?

— О, да, замужемъ я, сэръ Питтъ, замужемъ! голосила несчастная Ребекка; заливаясь потокомъ слезъ.

Ея голосъ взволновался, руки задрожали, грудь заколыхалась, колѣни подкосились, глаза подернулись туманомъ, и, готовая упасть въ обморокъ, она граціозно прислонилась къ камину, представляя изъ себя прелестнѣйшую фигуру душевной грусти, способную разжалобить и растопить самое чугунное сердце.

— О, сэръ Питтъ, добрый, великодушнѣйшій, милый сэръ Питтъ! Думаете ли вы, что я неблагодарна за всѣ ваши благодѣянія и ласки? О, я чувствую, глубоко чувствую все, что вы сдѣлали для бѣдной сироты, и только одно ваше великодушіе могло вырвать изъ моей груди эту ужасную тайну.

— А развѣ мнѣ легче отъ этого-то великодушія, чортъ бы его побралъ? заревѣлъ сэръ Питтъ. За кого же вы изволили выйдти, миссъ Бекки? Кто вашъ мужъ? Гдѣ онъ?

— Позвольте мнѣ воротиться съ вами, сэръ, на «Королевину усадьбу»! Позвольте мнѣ служить вамъ вѣрой и правдой, какъ прежде, какъ всегда! О, не разлучайте меня съ вашими прелестными осиротѣлыми малютками!

— Эхма! Такъ онъ бросилъ васъ, этотъ шалопай, миссъ Бекки? сказалъ баронетъ, начиная, какъ ему казалось, понимать сущность дѣла. Ну, Бекки, маршъ на «Королевину усадьбу», если вамъ угодно. Вы не будете ѣсть даромъ чужую требуху. Мое дѣло сторона; я вамъ сдѣлалъ предложеніе и получилъ отставку. Пеняйте на себя. Воротитесь гувернанткой, если хотите, это пожалуй, не сдѣлаетъ большой разницы.

Она протянула ему свою миньятюрную ручку, и расплакалась навзрыдъ, причемъ ея густые локоны въ поэтическомъ безпорядкѣ разсыпались до ея лицу и по мраморной полкѣ камина, куда она преклонила свою горемычную голову. Сэръ Питтъ умилился сердцемъ и душою.

— Такъ этотъ негодяй улизнулъ отъ васъ… на другой день послѣ свадьбы — э? говорилъ онъ; обнаруживая отвратительную попьггку на утѣшеніе беззащитной сироты. Ничего, Бекки, ничего, моя милая, будетъ дождь, будутъ и грибки. Я беру васъ на свое попеченіе, Бекки.

— О сэръ! если вамъ пріятно пользоваться услугами вашей маленькой Ребекки, я съ гордостью готова воротиться на «Королевину усадьбу», и принять подъ свое покровительство прелестныхъ малютокъ. Повѣрьте, сердце мое переполняется невыразимымъ чувствомъ благодарности, когда я думаю о томъ, что вы благоволили предложить мнѣ сію минуту. Я немогу быть вашею женою, сэру, позвольте же мнѣ быть… о, позвольте быть мнѣ вашей дочерью!

Сказавъ это, Ребекка стала на колѣни въ самой трагической позѣ, и взявъ костистую чорную лапу сэра Питта въ свой собственныя ручки, бѣлыя какъ снѣгъ и мягкія какъ атласъ, устремила на его лицо свой глаза съ выраженіемъ чудно-изящнаго паѳоса дочерней любви, какъ вдругъ… вдругъ дверь отворилась, и на сцену выступила миссъ Кроли.

Мистриссъ Фиркинъ и миссъ Бриггсъ, которымъ пришлось случайно стоятъ у дверей, когда баронетъ и Ребекка вошли въ залу, увидѣли, тоже совершенно случайнымъ образомъ, черезъ замочную скважину, какъ старикъ припалъ къ ногамъ гувернантки, и услышали собственными ушами, какъ онъ великодушно предложилъ ей на вѣчныя времена свою руку и сердце. И лишь-только произнесъ онъ свою вступительную рѣчь, какъ мистриссъ Фиркинъ и миссъ Бриггсъ бросились со всѣхъ ногъ на лѣстничныя ступени, взбѣжали наверхъ, перегоняя одна другую, ворвались въ гостиную, гдѣ миссъ Кроли читала французскій романъ, и мигомъ сообщили этой старушкѣ оглушительную вѣсть, что сэръ Питтъ изволилъ стоять на колѣняхъ, дѣлая формальное предложеніе гувернанткѣ. Теперь, если вы примете на себя трудъ сдѣлать математическую выкладку относительно времени для произнесенія цѣликомъ упомянутой рѣчи, и сообразите, сколько требовалось времени для того, чтобы взбѣжать на лѣстницу двумъ тяжеловѣснымъ дамамъ, и если притомъ возьмете въ расчетъ, что озадаченная миссъ Кроли не вдругъ бросила свой интересный романчикъ, и не слишкомъ скоро спустилась съ лѣстницы въ нижній этажъ, то вы увидите сами, какъ точень этотъ расказъ, и поймете, что миссъ Кроли должна была появиться въ залѣ въ ту самую минуту, какъ Ребекка приняла свою патетически-скромную и, можетъ-быть, нѣсколько-унизительную позу.

— Это что? На колѣняхъ не джентльменъ, а женщина! сказала миссъ Кроли тономъ величайшаго презрѣнія. Мнѣ сказали, что это вы, сэръ Питтъ, стояли на колѣняхъ: стань еще разокъ, и дай мнѣ полюбоваться на тебя. Какая милая чета!

— Я считала своей обязанностью отблагодарить великодушнаго сэра Питта, вымолвила Ребекка, вставая на ноги, и отирая свои слезы, я сказала ему, что… что мнѣ нельзя принять титулъ леди Кроли.

— Отказъ! воскликнула миссъ Кроли, отуманенная теперь гораздо болѣе, чѣмъ прежде. Ему отказала!

— Да, миссъ, отказала, продолжала Ребекка грустнымъ и слезливымъ голосомъ.

— Вѣрить ли мнѣ своимъ ушамъ, сэръ Питтъ? спросила оконтуженная старушка. И вы рѣшительно ей дѣлали déclaration en forme?

— Рѣшительно, отвѣчалъ лаконически баронетъ.

— И она отказала вамъ?

— Отказала, проговорилъ сэръ Питтъ, ухмылясь при взглядѣ на свою сестру.

— Это, однакожь, сколько я вижу; не сокрушило вашего сердца, замѣтила миссъ Кроли.

— Ни-ни, ни на йоту, отвѣчалъ баронетъ съ такою холодностію и вмѣстѣ добродушіемъ, что миссъ Кроли почти обезумѣла отъ неописаннаго изумленія.

Старый джентльменъ, богачъ и представитель извѣстнѣйшей фамиліи, становится на колѣни передъ нищей гувернанткой, и потомъ смѣется какъ оселъ, когда ему дали чистую втставку! Нищая гувернантка отказывается выйдти за баронета, у которого четыре тысячи фунтовъ стерлинговъ годового дохода! Нѣтъ, всѣ эти вещи рѣшительно превышали разумѣніе миссъ Кроли, и такой запутанной интриги она не находжла даже въ своемъ любимомъ Пиго ле-Брёнѣ, которого читала.

— Очень рада, братецъ, что тебѣ вздумалось, на старости лѣтъ, сыграть эту дѣтскую шутку, сказала она, продолжая смотрѣть довольно дико на веселого баронета. Вѣдь это была шутка?

— Предиковинная! сказалъ сэръ Питтъ. Кто бы могъ подумать! И какой лисой она прикидывалась все это время! бормоталъ онъ про себя, осклабляясь отъ душевнаго удовольствія.

— Кто бы могъ подумать… что? закричала разгнѣванная миссъ Кроли, притопнувъ своей джентльменской ножкой. Ради Бога, миссъ Шарпъ; не ужь то вы ожидаете, чтобъ изъ-за васъ развелся какой-нибудь принцъ; если вы находите, что титулъ миледи Кроли слишкомъ малъ для васъ! Неужели наша фамилія не въ состояніи удовлетворить вашимъ честолюбивымъ планамъ?

— Милостивая государыня, положеніе, въ которомъ вы застали меня при входѣ въ эту комнату, говоритъ краснорѣчивѣе всего, уважаю ли я высокую честъ, предложенную мнѣ этимъ великодушнымъ джентльменомъ, отвѣчала Ребекка съ большимъ достоинствомъ. Неужели вы думаете; что я женщина безъ сердца? Вы полюбили меня всѣ, вы были добры и ласковы къ бѣдной, безпріютной сиротѣ, и развѣ я могу не чувствовать всѣхъ этихъ благодѣяній? О, друзья мои, благодѣтели мои! Могу ли я не посвятить вамъ всѣхъ чувствованій своего сердца, всѣхъ порывовъ и восторговъ любви, чтобы сколько-нибудь заслужить ту лестную довѣренность, которой вы удостоили меня? Или вы запретите мнѣ; миссъ Кроли, питать даже чувства благодарности въ отношеніи къ фамиліи вашей? Но это было бы слишкомь… мое сердце такъ полно… полно…