ЧЕЛОВЕК, КОТОРЫЙ ЗНАЛ КУЛИДЖА

Не то чтоб сам я никогда не пил. О сухом законе я скажу так:

Если законно избранные и полномочные представители американского народа приняли закон и внесли его в свод законов, - надо его проводить в жизнь. И никакой самогонки, и никакого укрывательства. Но это не значит, что надо быть фанатиком.

Хочешь, скажем, сварить дома пива, или в гостях тебя угощают джином, - какое тебе дело, откуда он взялся, - или, допустим, у тебя деловое свидание, и ты видишь, что партнер не заговорит, пока не промочит горло, а хорошего, надежного бутлеггера ты знаешь, и на него действительно можно положиться, - ну, тогда дело другое, почему бы, черт меня дери, этим не воспользоваться, конечно, если ты никому не подаешь дурного примера и не поощряешь нарушителей закона.

Так-то!

Но если вернуться к сути моего рассказа, у меня есть для вас, джентльмены, приятный маленький сюрприз.

Я лично знаком с Кулиджем!

Да, сэр; мы учились вместе! Верьте слову! И могу, джентльмены, рассказать о нем всю подноготную: я не только наблюдал за ним в колледже, но и следил, что он поделывает в Белом доме!

Когда я говорю, мы учились вместе -

Видите ли, обстоятельства у нас в семье сложились так - вдаваться в это нечего, да и вам неинтересно; что курс я закончить не смог -

Мой отец был прекрасный, прямодушный, образованный джентльмен старого закала, всегда готовый протянуть ближнему руку помощи, - уважаемый гражданин в своем городке Фол-Ривер; там я родился и рос, вы, может, знаете, сейчас это один из самых красивых, передовых и процветающих городков в славном штате Массачусетс - в действительности, отец был в своем округе ведущим торговцем фуражом и зерном.

Но боюсь, слишком он положился на совет одного своего мнимого друга.

Факт тот, что он поместил свои сбережения в никудышную фирму, которая изготовляла машины с вечным двигателем. Умер он скоропостижно, в декабре - я был еще на первом курсе; пришлось вернуться домой и помогать семье.

Но, правда, мне много дало даже такое сравнительно короткое пребывание в Амхерсте. Друзья в Кивани-клубе говорят, что образованность видна в каждой моей речи, даже если я просто приветствую оратора.

Так что в колледже я смог основательно узнать Кэла Кулиджа: наверно, такой возможности не представилось самым близким его сотрудникам в эти годы, когда он весь поглощен делами нации.

Я вовсе не хочу сказать, что в колледже нас с Кэлом, бывало, водой не разольешь, но узнал я его коротко. Жили мы недалеко друг от друга, и я часто его видел. Готов признаться: никогда не думал, что он так высоко взлетит, завоюет всемирную и историческую славу. Но уже тогда можно было понять по тому, как он занимался, как он во все досконально вникал, прежде чем рубануть сплеча, что, какую бы область он ни избрал, он оставит в ней след. И можете сказать это всем критиканам, которые насмехаются над Кулиджем: я-то это понял еще в те дни, когда его не окружала низкая лесть.

Помню, будто это было вчера, выходим мы с Кэлом из аудитории, и я говорю: «Ну и холодная же будет зима»,- и он сразу отозвался: «Ага».

Не терял даром времени на разговоры да споры. Уж он знал!

И другой случай: мне никогда не давалась латынь. У меня, видите ли, скорее способности к коммерции. И я спросил у Кэла - мы с ним как раз вместе шли в аудиторию: «Послушай, как по-латыни «бросать вызов»?

«Не знаю»,- говорит. Без всяких там околичностей, не виляет и не ломается, а прямо режет правду! Вот что это за человек, уж поверьте тому, кто его знает!

Да, сэр, этого парнишку я знал и испытывал к нему чувство глубокого уважения и привязанности, как и все, кому было дано понять его!

И подумать только: я ведь мог и не встретить его, если б мы не были однокашниками в одном из небольших колледжей!

И вот что я думаю, джентльмены: великое, можно сказать, неоценимое преимущество небольших учебных заведений в том, что в них ребята так тесно общаются и - верно говорит д-р Фрэнк Крейн - так познают людей, что вступают в самостоятельную жизнь, чувствуя свое превосходство. Я это по себе знаю.

Но в то же время -

Эти большие современные университеты, с лабораториями, стадионами и всем прочим - у них есть свои преимущества; по правде говоря, мой сын собирается поступить в университет штата.

И все же -

Само собой, если мне так повезло - в этом нет, понятно, моей заслуги,- что я был в некотором роде приятелем Кулиджа, я с особым интересом следил, как он шел к мировой славе. А когда он стал президентом, я часто говорил жене: «Черт возьми, а хотелось бы мне снова повидать парня и пожать ему руку».

Да нет, не потому, что он президент. В конце концов я достиг такого же независимого положения, как и любой другой. Американскому гражданину нечего пресмыкаться и ходить на задних лапках - все равно, перед президентом, или миллионером, или болгарской царицей Марией, или еще кем -

Кстати, царица Мария останавливалась в Зените. Она у нас час прождала поезда, и мы постарались, чтобы она не скучала. Мэр прочитал ей адрес и преподнес ценный подарок: чернильницу, термометр и отрывной календарь - все умещалось в отполированном копыте, оправленном золотом. Бьюсь об заклад, она сейчас показывает его своим придворным. Но я хочу сказать -

Это совсем не потому, что он президент, как я объяснял жене, совсем не потому -

«И потом, между нами,- говорил я ей,- это наверняка порадует парня: после всех бесед с генералами, послами, Франком Келлогом и прочими шишками он сможет пожать лапу товарищу, с которым смеялся и шутил в прежние беззаботные деньки - до того, как мы оба взвалили на плечи груз ответственности».

Так что месяцев шесть назад, когда мы планировали маленькую поездку в Нью-Йорк -

Мне надо было посмотреть в Нью-Йорке новые мимеографы. Знаете, я занимаюсь конторским оборудованием, и позвольте сказать вам, джентльмены, я с глубочайшим уважением отношусь к другим профессиям: к хирургу, который может выцарапать тебя из лап смерти, к адвокату, так умело ведущему твое дело, - хотя сам я думаю, лучше идти на мировую до суда, - к великому банкиру или владельцу универмага, но по всей справедливости позвольте мне сказать:

Кто же дает возможность этим джентльменам делать свое дело и распространять свои блестящие идеи самым современным, действенным способом, не теряя времени? Где бы они были без конторского оборудования? Да, сэр, я горжусь моей профессией и имею честь представлять специалистов по конторскому оборудованию в великом Кивани-клубе нашего Зенита!

Взять хотя бы регистрационные ящики!

Я всегда говорю, правда, иногда ребята в Спортивном клубе надо мной посмеиваются, но добродушно, - друзья у меня отличные, и, поверьте, я горжусь ими, - и я говорю им: «Извините, - говорю, - ребята, если я выражаюсь цветисто, но вы должны помнить, что я почитатель полковника Боба Ингерсолла - хотя и первый выскажусь против религиозных заскоков и скептицизма, которые так вредят этому в остальном великому философу и оратору, - кажется, это он научил меня обходиться без дешевых и грубых фраз, а кроме того, я был в колледже -

- Извините, если я становлюсь напыщенным, - частенько говорю я им за завтраком в Спортивном клубе, - знаете, как это бывает, когда люди ударяются в воспоминания и тянут волынку, а их, может, в конторе ждут дела -

«Вы, наверно, думаете, я на них немного помешался, - говорю я им,- но для меня прекрасные современные ящики, позволяющие быстро и без малейших усилий найти письмо, от которого, возможно, зависит заключение важной сделки, с чисто практической точки зрения - если даже не говорить о внешнем виде новейших ящиков: они уже не просто деревянные, а стальные или же из огнеупорного дерева, их делают под самые редкие породы, это настоящие образцы столярного искусства.- По мне, - часто говорю я им,- эти ящики так же прекрасны, как стихи, как румянец на щеке девушки, когда она впервые слышит слова любви, как нежный щебет птички, которая спешит на закате к своим птенцам. Да, сэр, так оно и есть, спорю на что угодно, а вы смейтесь, сколько влезет!»