1том. Стихотворения. Коринфская свадьба. Иокаста. Тощий кот. Преступление Сильвестра Бонара. Книга м

Такое же смешение конкретно-современного материала с абстрактно-условным наблюдается и в композиции романа. Особенно характерны в этом отношении два эпизода: рассказ Нектария о прошлом человечества и сон Сатаны, — а ведь именно на эти два эпизода падают две центральных темы романа: тема страданий угнетенного человечества и тема революции. Так абстрактность всего замысла книги влечет за собою и ослабление ее реалистической убедительности.

«Остров пингвинов», «Боги жаждут» и «Восстание ангелов» знаменуют собою самый трудный этап на творческом пути Франса. Если бы Франс был тем Дон-Жуаном мысли, тем гурманствующим скептиком, каким его иногда изображают, он легко мог бы вернуться в мир книг и рукописей, столь любезный первоначальным его героям. Но Франс не был им; не мог быть Дон-Жуаном мысли писатель, наделенный таким неутихающим социальным беспокойством. Скептицизм его не был скептицизмом гурмана. Давно покончил Франс с тем тоном эпикурейского спокойствия, каким отмечены первые его книги. Тревожным стал сам художественный стиль Франса. Плавная и гармоническая фраза и прозрачно-ясный язык и теперь еще позволяют угадывать во Франсе ученика французских классиков XVII века, знавшего наизусть целые страницы из Расина, — но как дисгармоничен мир его образов, как резко сменяются в его стиле юмор и сарказм, идиллия и буффонада, трагика и фарс…

Как-то Золя в предисловии к своему «Разгрому» сказал о том, что гибель Второй империи, бывшая для него необходимой как для писателя, осуществилась, наконец, как необходимость историческая. Революционная тема, разрешение которой необходимо было Франсу как писателю, разрешена была самой жизнью. Как подлинный и глубокий реалист, для которого в жизненной правде заключена высочайшая убедительность, Франс радостно откликнулся на голос революционной действительности, он открыто выступил как друг Советской России, он в своих воззваниях убеждал осудить буржуазные правительства, стремящиеся потопить в крови Октябрьскую революцию. Он первым подписал протест передовой интеллигенции Запада против блокады Советской страны, помещенный в 1919 году в «Юманите» и отмеченный Лениным в докладе на VII Всероссийском съезде Советов. Франс восхищался Лениным, в 1920 году он назвал себя большевиком, после раскола французской социалистической партии присоединился к коммунистам.

Франс обрел в коммунистических идеях великое подспорье и для своей борьбы за мир — той борьбы, которую он неустанно вел вою свою жизнь. С новыми силами стал бороться Франс против издавна ненавистных ему милитаристов.

В предисловии к «Жизни в цвету», последней книге поэтических «воспоминаний», завершающей его художественное творчество, Франс с грустью говорит о том, что новым поколениям читателей не нужна будет старая европейская культура. Настоящее собрание сочинений Франса — одно из наглядных опровержений такого пессимистического прогноза. Советский читатель любит Франса и хочет его знать. Любит Франса и хочет его знать со всеми его тревогами, колебаниями, ошибками, недоумениями, так как ценит в Анатоле Франсе благородство и силу гуманистической мысли, ценит в нем и смелого критика буржуазной цивилизации и упорного искателя пути к «новым временам».

В. Дынник

СТИХОТВОРЕНИЯ (POESIES) [1]

К ЛУЧЕЗАРНОСТИ [2]

ОЛЕНИ