Сатанисты XX века

Дрожащими руками взял старик маленький конверт и пробежал глазами коротенькую записочку, затем молча протянул её Гермине.

Всего три строчки, написанные твёрдой рукой:

«Храни тебя Господь, отец мой… Я постараюсь спасти моего сына от врагов, погубивших его отца и брата, как и твою жену и мать… Бог да сохранит вас от этого врага. Я решилась искать спасение в бегстве… Передай Матильде и Гермине просьбу помолиться за вашу бедную Лилиану»…

У Гермины опустились руки.

— Боже мой… Что это значит? — прошептала она. — О каком враге говорит она?.. А где же Матильда? Маркиз безнадёжно опустил голову.

— Не знаю… — прошептал он едва слышно. — Но боюсь самого худшего…

— Пройдёмте посмотрим. Узнаем хоть что-нибудь, — поторопила Гермина. — Из уборной Лилианы есть дверь в спальню Матильды…

Быть может, она не заперта.

Дверь была заперта, но призванный слесарь легко отпер её.

Матильды не было следа… Но не было также и записки… Зато в глаза бросился страшный беспорядок. Опрокинутые стулья, сдвинутая мебель и разбросанные вещи исключали всякую мысль о добровольном удалении владелицы этой комнаты.

При виде этого беспорядка Гермина с рыданием упала в кресло. Маркиз выпрямился и твёрдым голосом приказал поскорей уведомить полицию и судебные власти.

X. Между сообщниками

Следователь уже закончил осмотр квартиры, когда лорд Дженнер, вернувшись из Порт-де-Франса, подъехал к дому своего тестя.

Выражение глубокого недоумения отразилось на красивом лице англичанина, когда Гермина, захлебываясь слезами, рассказала ему о непонятном исчезновении своих подруг.

— Ты что-то путаешь, — нетерпеливо произнес он. — Куда же обе они могли деться?.. Подожди меня одну минуту. Я пойду узнаю, в чём дело…

Но Гермина казалась настолько расстроенной, что лорд Дженнер тут же приказал своему камердинеру поскорей поехать за доктором для молодой женщины, которая едва держалась на ногах от волнения и горя…

К крайнему неудовольствию лорда Дженнера, следователь оказался антисемитом, а, следовательно, и антимасоном, переведённым именно за эти качества, неугодные жидо-масонскому ставленнику, тогдашнему министру юстиции — Бриссону, из Парижа на Мартинику. Зато прокурор, изящный молодой мулат, был масон довольно высокий степени и сообщил ему, что из дома маркиза исчезло восемь человек, девятый же был найден мёртвым, убитым ударом кинжала в спину в отдалённой части сада, на том самом месте, граничащим с пустынным бульваром, где совершено было похищение одного из близнецов Лилианы.

Лорд Джевид Моор вернулся в Сен-Пьер из Порт-де-Франса, где до него дошли слухи о необычайном происшествии в семействе маркиза Бессон-де-Риб. Оставшись наедине с Лео, он потребовал от него объяснений происшедшего.

Лорд Дженнер пожал плечами.

— Ты требуешь слишком многого, дядя… В сущности, я знаю немногим больше твоего об этой неприятной истории. Ведь тебе, конечно, уже известно, что Матильда в наших руках…

— Не в Матильде дело, — ответил нетерпеливо «мистер Смайльс» — Где Лилиана?.. Если её исчезновение не твоих рук дело, то что же оно значит? Куда могла она деваться. И при том не одна, а с сыновьями и целой свитой негров?..

— Вот чего я не могу разузнать за эти пять суток, — мрачно нахмурив брови, произнес Лео. — Все исчезнувшие точно сквозь землю провалились. И, очевидно, вместе с ними мистер Смис, отец Лилианы, тоже уехавший из Сан-Лучии неизвестно куда на своей яхте. Для меня очевидно, что это исчезновение готовилось издавна, и притом именно этим проклятым англичанином, который два месяца назад продал свою виллу богатому соотечественнику и умудрился перевести все свои капиталы неизвестно куда. Вот и всё, что мне удалось узнать достоверно… — Впрочем, нет, — я узнал также, что мистер Смис выехал пять дней тому назад на свой паровой яхте «Нереида». В ту самую ночь, когда отсюда исчезла его дочь. «Нереида», очевидно, приезжала за ней… Но как могла добраться до яхты целая группа, не обратив на себя ничьего внимания, — вот что мне совершенно непонятно. Должны же были они сесть где-нибудь в лодку?.. А между тем самые тщательные расспросы на берегу не привели ни к чему. Очевидно, яхта не приставала к берегу, а дожидалась настолько далеко в море, что в гавани её никто не заметил. Но тем трудней было и отъезжающим до неё добраться. На пристанях их никто не видел, и прибрежные рыбаки их не перевозили. Это установлено чуть не поголовным опросом. Остаётся предположить, что беглецы сели в лодку где-либо далеко за пределами города в пустынном месте побережья… Но как они могли пройти до этого места невидимками?.. Да и не могла же Лилиана, избалованная, больная и слабая, добраться пешком до границ города.

— А извозчики?.. — перебил мистер Смайльс. — Разве не мог какой-нибудь экипаж, или хотя бы верховые лошади, ожидать на пустынном бульваре?

— Да, конечно. Но это можно было бы узнать и выследить… Между тем никто не слыхал топота копыт или стука колёс в необычные часы в ночь исчезновения. Следователь расспрашивал всех соседей маркиза. Право, можно подумать, что они бежали на воздушном шаре… Тем более, что нашлись люди, утверждавшие, что видели в небе какой-то странный метеор.

Лорд Моор громко рассмеялся.

— Ну, брат… Не пиши романов. Управляемые аэростаты такая редкость, что думать о них не приходится в данном случае.

— Да я, конечно, серьёзно и не думаю ни о чём подобном. Но именно поэтому меня и бесит неразрешимость этой загадки.

— Да… Всё это чрезвычайно странно и неприятно, — согласился лорд Моор. — Но, в конце концов, это исчезновение всё же помогает нашим планам. Не так уже трудно посеять убеждение в том, что сумасшедшая мать покончила с собой и с ребёнком. А затем… Останется только устранить маркиза.

Лорд Дженнер с досадой махнул рукой.

— Я не узнаю твоей осмотрительности, дядя… Ты говоришь в данном случае как неопытный ребёнок и забываешь самые простые вещи… Устранить маркиза, конечно, нетрудно. Но от этого мы ничего не выиграем. Скорей проиграем… По правде сказать, мы уже опоздали это сделать…

— Как так, Лео?..

— Очень просто… Припомни, что по французскому закону человек, или ребёнок, пропавший без вести, признаётся умершим только после пятилетнего отсутствия или неполучения о нём каких бы то ни было известий. Следовательно, целых пять лет состояние малолетнего маркиза Рауля Бессон-де-Риб будет находиться под опекой, также как и состояние его тётки, Матильды, — в случае смерти его деда и её отца…

— Ох, чёрт побери!.. Я действительно забыл про этот нелепый закон, — вскрикнул мистер Смайльс. — Да, в таком случае надо беречь жизнь старого маркиза и заставить его сделать завещание в пользу твоего сына, или, по крайней мере, назначить тебя опекуном отсутствующего ребёнка.

Лорд Дженнер злобно засмеялся.

— Представь себе, что это уже сделано… Не смотри на меня такими удивлёнными глазами, дядя… За твоё пятидневное отсутствие совершилось столько событий, что не знаю, с чего и начинать рассказывать… Повторяю тебе, что я уже назначен опекуном малолетнего наследника всего недвижимого имущества маркиза Бессон-де-Риб. Безразлично, окажется ли этим наследником сын его сына или его дочери, то есть моей покойной жены. Маркиз распорядился составлением завещания в этом смысле на другой же день после исчезновения своего внука и его матери.

— Ну так чего же лучше?.. В таком случае я не понимаю, из-за чего ты волнуешься, Лео? Раз подобное завещание сделано маркизом, то его можно бы было устранить совершено спокойно, нам большего и не нужно…

— Да я и сам так думал и… поспешил окончить это дело… известным тебе бесшумным образом. Но тебе известно, что земляная собственность, то есть плантация и эта усадьба, являются лишь частью состояния маркиза, и притом наименее значительной. Главные же ценности — фабрика и склады — оказались… проданными.

— Как?.. За нашей спиной?.. Да как же было возможно устроить подобную продажу?..