Плексус

- Ну вот, чем-то недоволен, - сказал я, обернувшись к старушке. - Они безвредные, зла не причинят. Отличные ребята, разве что с причудами. - Потом, повинуясь какому-то внутреннему импульсу, добавил: - Дело в том, мэм, - я почтительно коснулся кепки, - что мы все трое бродяги. Неизвестно, где приткнемся на ночь. Войдите в наше положение. Если б у вас была капелька бренди, хоть наперсточек. Не мне, нет, а для младшенького.

Герби принялся кричать. На него нашел такой приступ истеричного веселья, что он потерял контроль над своими действиями. Он с таким усердием тряс колокольчиком, что слишком далеко высунулся из коляски, и она перевернулась.

- Силы небесные! - запричитала старушка.

Джордж быстро помог Герби выбраться из коляски. Тот встал во весь рост - в куртке и длинных брюках, на голове капор, в руке колокольчик, в который он вцепился, как маньяк. Сказать, что вид у него был дурацкий, значит не сказать ничего.

- Не волнуйтесь, мэм, - говорит Джордж, - башка у него крепкая. - Берет Герби за руку, подводит его ближе. - Скажи леди что-нибудь! Скажи что-нибудь приятное! - И отвешивает ему хорошую оплеуху.

- Подонок! - вопит Герби.

- Гадкий мальчик! - говорит Джордж и хлоп его еще раз. - Что ты всегда говоришь леди? Ну-ка скажи, не то ремня получишь.

Герби сделал ангельское выражение, возвел глаза к небу и, тщательно выговаривая слова, сказал:

- О кроткое создание, наверное, тебя послали нам ангелы! В нашей семье девять душ, не считая козы. Меня зовут О’Коннел, мэм. Теренс О’Коннел, мы направлялись к Ниагарскому водопаду, но погода…

Старая квочка была не в силах слушать дальше.

- Вы все трое позор общества, - закричала она. - Никуда не уходите, будьте здесь, пока я поищу констебля.

- Да, мэм, - говорит Джордж, беря под козырек, - мы никогда не уйдем, правда, Теренс? - И с этими словами дает Герби звонкую пощечину.

- Ой! - завопил Герби.

- Прекрати немедленно, негодяй! - завизжала старая дева. - А ты, - повернулась она ко мне, - почему ничего не сделаешь? Или ты тоже ненормальный?

- И я тоже, - ответил я, сжал двумя пальцами нос и заблеял по-козлиному.

- Стойте здесь! Я сейчас! - крикнула она и помчалась к начальнику станции.

- Быстро! - скомандовал Джордж. - Бежим отсюда! - Мы с ним схватили коляску и пустились бежать. Герби на секунду задержался, распутывая ленты капора, а потом рванул следом.

- Отличная работа, Герби, - сказал Джордж, когда мы оказались в безопасности. - Давайте вечером порепетируем. Хэл придумает тебе новую историю, придумаешь, Хэл?

- Не хочу опять изображать младенца, - сказал Герби.

- Ладно, - добродушно согласился Джордж, - в коляске будет Хэл.

- Ты хочешь сказать, если сумею в нее втиснуться.

- Мы тебе поможем, даже если придется воспользоваться кувалдой.

Но после обеда нам пришли в голову новые идеи, как казалось, куда интереснее. Мы до полуночи не спали, обсуждая их.

Только мы задремали, как Джордж Маршалл вдруг сел в постели.

- Ты не спишь, Хэл?

Я застонал.

- Забыл спросить тебя кое о чем.

- Ну, в чем дело? - пробормотал я, боясь, что сон пройдет.

- Уна… Уна Гиффорд! Ты ни слова о ней не сказал за все это время. В чем дело, ты больше не влюблен в нее?

- Господи, - застонал я, - нашел, о чем спрашивать среди ночи.

- Прости, Хэл. Я только хотел знать, любишь ли ты еще се.

- Сам знаешь, - ответил я. - Думаю, что знаю. Ладно, Хэл, покойной ночи!

- Покойной ночи! - сказал Герби.

- Спите! - откликнулся я.

Я попытался уснуть, но не получилось. Я лежал, глядя в потолок, и думал об Уне Гиффорд. Немного погодя решил, что надо это дело прояснить.

- Джордж, ты спишь? - негромко позвал я.

- Хочешь знать, не видел ли я ее в последнее время? - спросил он.

Ясно было, что он и не пытался уснуть.

- Да, хотелось бы. Расскажи мне что-нибудь о ней. Что угодно, хоть пустяк какой.

- Я б с удовольствием, Хэл, понимаю твои чувства, да не о чем рассказывать.

- Господи, не говори так! Выдумай что-нибудь!

- Хорошо, Хэл, попытаюсь, ради тебя. Подожди минуту. Дай подумаю…

- Что-нибудь простое, - сказал я. - Мне не нужны фантастические истории.

- Слушай, Хэл, это не выдумки: я знаю, она любит тебя. Не могу объяснить, почему я так считаю, но это так.

- Неплохо. Чуть подробнее.

- Последний раз, когда я видел ее, я попытался выведать, что она думает о тебе. Она прикинулась, что ты ее совершенно не интересуешь. Но я чувствовал, она страсть как хочет услышать что-нибудь о тебе…

- Что мне хотелось бы знать, - прервал я его, - так это есть ли у нее кто-нибудь?

- Кто-то есть, Хэл, не могу отрицать. Но тебе нечего беспокоиться. Это просто так, оттого что тебя нет.

- Как его зовут?

- Карнахан или вроде этого. Забудь о нем! Уну беспокоит только вдова. Знаешь, это заставляет ее страдать.

- Не может она много знать об этом!

- Она знает больше, чем ты думаешь. От кого она все услышала, этого я сказать не могу. Во всяком случае, ее гордость уязвлена.

- Но я больше не хожу к вдове, ты это знаешь.

- Скажи это ей! - бросил Джордж.

- Если б я мог.

- Хэл, почему бы тебе не выложить ей все как на духу? Она достаточно взрослая, чтобы понять.

- Не могу, Джордж. Я уж думал об этом не раз, но не хватает смелости.

- Может, я тебе смогу помочь?

Я резко сел в постели:

- Ты думаешь, сможешь? Правда? Слушай, Джордж, я всю жизнь буду на тебя молиться, если сможешь это уладить. Я знаю, тебя она послушает… Когда ты собираешься возвращаться в город?

- Не так быстро, Хэл. Не забывай, что Это старая рана. Я не кудесник.

- Но ты попытаешься? Обещаешь?

- Конечно, конечно. Fratres semper.

Моя мысль заработала с удвоенной быстротой. Через несколько секунд я сказал:

- Напишу ей завтра, сообщу, что я у тебя и что мы скоро возвращаемся. Это подготовит почву.

- Не стоит, - быстро отреагировал Джордж. - Лучше, если это будет для нее сюрпризом. Я знаю Уну.

Может, он был прав. Я не знал, на что решиться. Меня одновременно охватили воодушевление и уныние. Кроме того, его не заставить было действовать быстро.

- Давай-ка спать, - сказал Джордж. - Времени у нас полно, успеем чего-нибудь придумать.

- Я бы вернулся завтра, если б мог уговорить тебя поехать со мной.

- Не сходи с ума, Хэл. Я еще не совсем поправился. Да и она не собирается на днях замуж, если это тебя гложет.

Одна мысль о том, что она выходит за кого-то другого, заставила меня оцепенеть. О такой возможности я как-то не подумал. Как умирающий, я откинулся на подушку и буквально застонал от невыносимой муки.. Хэл…

- Что?

- Пока не уснул, хочу сказать тебе кое-что… Не надо воспринимать все так серьезно. Конечно, если ваши отношения наладятся, будет прекрасно! Больше всего меня обрадует, если ты получишь ее. Но ничего у тебя не выйдет, если станешь портить себе нервы из-за нее. Она будет отравлять тебе жизнь, сколько сможет. Это ее способ вернуть тебя. Она станет говорить «нет», потому что ты будешь ждать от нее отказа. Ты сейчас не в себе. Потерпел поражение, даже не начав… Могу дать небольшой совет: порви с ней на какое-то время. Хладнокровно порви. Конечно, тут есть риск, но это надо сделать.

Стоит ей взять над тобой верх - и будешь плясать под ее дудку. Никакая женщина не устоит против такого соблазна. Она не ангел, даже если тебе не хочется этого признавать. Она шикарная девчонка, и сердце у нее доброе. Я б сам женился на ней, если б думал, что у меня есть шанс… Послушай, Хэл, таких, как она, пруд пруди. Ты и сам знаешь, что можешь найти кого даже получше Уны. Об этом ты думал?

- Ерунду говоришь, - ответил я. - Мне все равно, будь она хоть самая распоследняя сучка… Мне нужна только она одна - и никто больше.

- Ладно, Хэл, дело твое. Я буду спать…

Я долго лежал с открытыми глазами и предавался воспоминаниям. Это были восхитительные воспоминания, в которых присутствовала Уна. Я был уверен, что Джордж расстарается ради меня. Просто он любил, чтобы его уговаривали. Сквозь щель в ставнях я видел яркую голубую звезду. Пожалуй, это доброе предзнаменование. Как какой-нибудь телок, я думал, что, может быть, она тоже не спит сейчас и грезит обо мне. Собрав все силы, я послал ей сигнал, пытаясь разбудить, если она спит. Тихим шепотом произносил ее имя. Такое красивое и так шедшее ей.