Священник

Моисей встал, глядя в небо.

— Аарон…

Аарон поднял голову и заморгал. Уже смеркалось. Он выпрямился, взял посох и встал на ноги.

— Господь говорил с тобой, — сказал он.

— Мы должны снова идти к фараону.

Аарон мрачно усмехнулся.

— На этот раз… — он постарался придать уверенность своему голосу. — На этот раз фараон прислушается к словам Господа.

— Он не послушает, пока Господь не приумножит Свои знамения и чудеса. Бог прострет руку на Египет и выведет Свой народ судами великими.

Аарон был обеспокоен, но старался этого не показывать.

— Я произнесу все слова, которые ты мне скажешь, Моисей, и сделаю все, что бы ты ни сказал. Я знаю, что через тебя говорит Бог.

Он знал, но поймет ли это когда-нибудь фараон?

Вернувшись домой, Аарон поведал их семьям, что они опять пойдут к фараону.

— Люди забьют нас камнями! — возражали Надав и Авиуд. — Ты давно не делал кирпичей, отец. Ты не видел, как они обращаются с нами. Из-за вас нам станет еще хуже!

— Фараон не стал вас слушать в прошлый раз. Почему вы думаете, что он послушает теперь? Все, что его заботит, — это кирпичи для строительства его городов. Вы думаете, он отпустит своих рабочих?

— Где ваша вера? — разозлилась на них Мариам. — Мы ждали этого дня с тех пор, как Иаков ступил на эту землю. Египет — это не наша земля!

Вокруг Аарона кипел спор, но он заметил, как жена Моисея тихонько отозвала брата. Сепфора тоже была печальна и говорила шепотом. Притянув к себе сыновей, она опустила голову.

Мариам вновь напомнила сыновьям Аарона, как Господь спас Моисея в реке Нил, о том чуде, когда его нашла и усыновила родная дочь старого фараона.

— Я была там. Я видела руку Бога на нем с самого его рождения.

Авиуд никак не сдавался:

— А если фараон и на этот раз не послушает, что тогда с нами будет?

Надав раздраженно вскочил и добавил:

— Половина моих друзей теперь со мной вообще не разговаривает!

Аарону стало стыдно, что в его сыновьях совсем нет веры.

— Господь говорил с Моисеем, — сказал он.

— А с тобой Господь говорил?

— Господь сказал Моисею, что мы должны пойти к фараону, и мы пойдем к нему! — он махнул рукой. — Уходите все отсюда! Идите присмотрите за скотом.

Вместе с ними молча вышла Сепфора, ее сыновья шли рядом с ней.

Моисей сел за стол рядом с Аароном и сложил руки.

— Сепфора возвращается к своему отцу и забирает с собой моих сыновей.

— Почему?

— Говорит, что ей здесь не место.

Аарон почувствовал, как кровь прилила к щекам. Он заметил, как Мариам относилась к Сепфоре; он уже говорил об этом с сестрой.

— Позволь ей помогать тебе, Мариам, — предложил он ей тогда.

— Мне не нужна ее помощь.

— Ей надо что-то делать.

— Пусть делает, что угодно, и идет куда хочет.

— Она жена Моисея и мать его сыновей. Теперь она наша сестра.

— Она не наша сестра. Она чужестранка! — прошипела Мариам. — Она одна из мадианитян.

— А мы кто такие? Рабы. Моисею пришлось бежать из Египта и уйти из земли Гесем. Ты что, ожидала, что он никогда не женится и у него не будет детей? К тому же она дочь священника.

— И поэтому она нам подходит? Священника какого бога? Не Бога Авраама, Исаака и Иакова.

— Бог Авраама, Исаака и Иакова призвал сюда Моисея.

— Жаль, что Моисей не оставил жену и детей там, где им самое место, — сказав это, она встала и отвернулась.

Рассердившись, Аарон тоже встал.

— А где твое место, Мариам? Женщина без мужа и детей, которые заботились бы о тебе?

Она повернулась к нему, ее глаза покраснели от слез.

— Это я следила за Моисеем, пока он плыл по Нилу. Это я заговорила с дочерью фараона, и наш брат был с матерью, пока его не отняли от груди. А если и этого мало, то кто заменил мать твоим сыновьям после смерти Елисаветы? Не забывай, Аарон, я твоя старшая сестра, первый ребенок Амрама и Иохаведы. Я достаточно много для тебя сделала.

Иногда его сестру было невозможно переубедить. Лучше было дать ей время самой все обдумать, чтобы сохранить мир в семье. Пройдет время, и Мариам примет если не жену Моисея, то хотя бы его сыновей.

— Моисей, я еще раз поговорю с Мариам. Сепфора твоя жена. Ее место рядом с тобой.

— Дело не только в Мариам, брат. Сепфора боится нашего народа. Она говорит, что они вспыльчивы и переменчивы, как ветер. Она уже видела, что люди не слушают меня. И что они не собираются слушать и тебя. Она понимает: я должен выполнять то, что говорит мне Господь, но боится за наших сыновей и думает, что ей будет безопаснее в шатрах ее отца, чем в домах Израиля.

Неужели удел их женщин создавать неприятности?

— Она просит тебя вернуться вместе с ней?

— Нет. Она только просит моего благословения. И я его дал. Она заберет моих сыновей, Гирсама и Елиезера, обратно к мадианитянам. Она провела всю свою жизнь в пустыне. Они будут в безопасности с Иофором, — его глаза были полны слез. — Если есть на то Божья воля, то они вернутся ко мне, когда Израиль выйдет из Египта.

Из слов брата Аарон понял, что худшее впереди. Моисей посылал Сепфору домой к ее народу, туда, где она будет в безопасности. Аарон не сможет позволить себе такой роскоши. Мариам и его сыновьям придется остаться и вынести все тяготы. У евреев не было выбора — только надеяться и молиться, что скоро наступит день избавления.

Глава вторая

— Покажи мне чудо! — фараон взмахнул рукой и усмехнулся.

Смех, разносившийся по огромному залу, гулким эхом отдавался в висках Аарона. Самодовольный вид правителя говорил о том, что он не боялся никакой угрозы со стороны невидимого Бога. В конце концов, Рамсес был божественным сыном Осириса и Исиды, не так ли? И действительно, во всем своем убранстве, величественно положив руки на подлокотники трона, Рамсес выглядел богом.

— Поразите меня силой вашего невидимого бога рабов. Покажите мне, что может ваш бог.

— Аарон, — голос Моисея задрожал. — Бр-рось…

— Говори, Моисей! — Рамсес издевался над ним. — Мы не слышим тебя.

— Брось о-з-земь свой п-посох.

Смех стал громче. Стоявшие поблизости пародировали заикание Моисея.

Лицо Аарона раскраснелось. Взбешенный, он шагнул вперед. «Господь, покажи этим насмешникам, что Ты один Бог и нет другого, как Ты! Пусть притеснители Израиля увидят Твою силу!»

Аарон встал перед Моисеем, заслоняя брата от насмешек толпы, и смотрел фараону прямо в глаза. Он не будет пресмыкаться перед этим презренным тираном, который смеется над Божьим пророком и держит в рабстве его народ!

Глаза Рамсеса, смотреть в которые никто не смел, сузились. Аарон не отводил взгляда, вызывающе подняв вверх свой посох, а затем швырнул его на каменный пол перед правителем Египта. Как только посох коснулся земли, то превратился в кобру — тот самый символ власти, которым была украшена корона фараона.

Ахнув от удивления, слуги и свита отпрянули назад. Змея двигалась со зловещим изяществом, поднимая голову и раздувая капюшон, на котором виднелся знак, не похожий ни на какой другой. Змеиное шипение было слышно по всему залу. От увиденного Аарон покрылся мурашками.

— Что, неужели вы все испугались этого чародейского фокуса? — фараон с презрением оглядел зал. — Где мои жрецы?

Кобра поползла к трону. Четыре стражника опустили копья, заслонив правителя. Они были готовы нанести удар, если змея приблизится.

— Все, хватит! Позвать жрецов!

Звук торопливых шагов гулким эхом отражался от каменного пола. Несколько человек с разных сторон вбежали в зал, низко кланяясь фараону. Он властно махнул рукой.

— Разберитесь с этой комедией! Докажите этим трусам, что это просто фокус!

Произнося заклинания, чародеи подошли к змее. Они бросили свои жезлы на пол, и те тоже превратились в змей. Теперь гады поползли по всему залу. Но если какая-нибудь из извивающихся по полу змей поднимала свою зловещую голову, Божья кобра нападала мгновенно, поглощая соперниц одну за другой.