Ермак

— Смотрите, на нем все взято с бою! Он не стоит Царю ни копейки, хотя считается, что казаки и татары получают жалование. Они получают только хлеб, соль и боеприпасы... Иногда сукно!

То, что началось дальше, было невообразимо. Татары и казаки выстроились перед стенами и засыпали оборонявшихся тучами стрел из арбалетов. Прислуга у пушек вынуждена была стать за укрытия.

— Но нам всегда удавалось ссорить казаков и татар... — сказал агент.

— Не путайте крымских татар и запорожцев с этими и казаками. Эти считают себя потомками кыпчаков и одним народом!

— Кто такие кыпчаки?

— Куманы-половцы. Когда-то им принадлежала вся степь! Именно их собирались уничтожить монголы. И что же? Золотая Орда пала, а половцы — вот они, любуйтесь! Наше счастье, что у этих варваров нет гуляй-город ков. И судя по всему, они не могут начать осаду за малочисленностью, но неприятностей они нам доставят бездну...

Это была правда! К вечеру штурмующие в том же бешеном темпе отступили от Могилева.

Лазутчик простился с комендантом и, вымазавшись сажей так, словно он тоже ходил на штурм вместе с казаками, выехал им вдогонку.

Он видел, как конница подошла к Днепру, как# было собрано все, из чего можно изготовить плоты. На них были положены доспехи: латы, кольчуги, тяжелые арбалеты, пищали, — и под водительством атаманов отправлены на противоположную сторону Днепра.

Остальная часть конников резала камыш, вязала в снопы и переправлялась, держась за сноп иль за хвост коня.

Едва выйдя из воды, всадники седлали коней и по приказу чернобородого атамана Ермака Тимофеевича, как волчьи стаи, растекались по окрестностям. К утру уже весь горизонт пылал!

Сколько ни гнал агент коня, а догнать отряд московитов ему не удалось. Рассыпавшись, как искры упавшего факела, мелкие отряды татар и казаков запалили весь край и ушли в сторону Пскова.

Отчаянный набег конницы на города и села Речи Посполитой мало что изменил в военной катастрофе, постигшей Россию, поражение было все равно неизбежно. Но поражение поражению рознь. Победного марша польского короля не вышло, результаты его похода и шведской интервенции, нападения Большой Ногайской орды и крымских татар — всего того ужаса, который был обрушен на русские границы, — были весьма скромны. Польские войска изнемогали, стоя под Псковом, по тылам рыскали неуловимые татары и казаки. Конец войне не был виден, как не видна была и победа соединенных европейских сил.

Собравшись в Риге, где был центр сети европейской разведки в России, безымянный агент, видевший казачий набег, услышал подтверждение своим предположениям .

— Россию с запада не взять! — трезво и безапелляционно заявил иезуит — представитель Ватикана. — Вот уже четверть века длится Ливонская война, отвоевано все, что было потеряно в ее начале. Со взятием Нарвы Московия прочно отрезана от Балтийского моря, но дальше пока не пройти.

Скромный католический священник прохаживался по темноватому залу старинного замка, иногда останавливался у пылающего камина, грел руки в перчатках и, не глядя в лица сидевших за небольшим столом агентов, неторопливо рассказывал им о перспективах, как представляет их Ватикан.

Удивительные люди слушали ксендза — все они были как-то безлики: монах, два корчмаря, литвин на русской службе, два запорожца... Стоило им выйти из ворот замка, и они растворились бы в любой толпе. Но здесь, собравшись воедино, они представляли собою какую-то странную руку, которая незримо двигала и переставляла фигуры на шахматной доске истории... Не мозг, не голова, именно рука, крепко держащая многие весомые шахматные фигуры...

— Несмотря на то что упрямые шведы еще будут делать попытки вторжения, как всегда действуя в одиночку и несогласованно с общим замыслом, — говорил ксендз, — ничего нового на Балтике ждать не придется. Теперь уже ясно, что русские удержат Псков. Удары по России должны переместиться на юг. И сегодня следует делать ставку на Большую Ногайскую орду и на все, что осталось от Золотой Орды: Крым, Казань и Ханство Сибирское. С этой стороны возможна серьезная атака на Москву. Здесь она совершенно не защищена... Кроме того, как нам известно, столкновения Царя Ивана с сыном достигли крайних форм. И здесь возможны самые неожиданные перемены. Царевич Иван пользуется большой поддержкой в войсках, он смел, горяч, хороший стратег... Нынче он все чаще выходит из повиновения. Он более не п состоянии терпеть гнет отца. Царь Иван развел его с двумя женами — Евдокией Сабуровой и Петрово-Соловей, которых сам ему и выбрал. Царевич женился в третий раз по собственной воле и готов разорвать кого угодно, кто помешает ему быть в браке с Еленой Шереметевой! А Шереметевы нам хорошо известны: старый Царь ненавидит этот род. Отца своей снохи он обвинил в связях с Крымом, одного дядю казнил, другого заточил в монастырь, зато третий попал в плен к полякам и не только присягнул на верность королю, но подал прекрасный совет, как нанести удар по Великим Лукам! Так что в царском доме возможны очень интересные повороты. Иван-царевич не уступает отцу горячностью, требует войск... Войска ждут его. Безусловно, если отец отойдет от командования, то Иван сможет резко изменить картину войны.

Не будем обольщаться: неизвестно, хорошо это для нас или плохо. Сможем ли мы влиять на него через жену? В этом семействе принято расправляться с женщинами быстро. Однако игра может быть интересной.

Агенты задали несколько вопросов гостю из Ватикана и растворились в ночи.

— А вас я прошу остаться, — сказал тихий ксендз безымянному поляку. — Как нам известно, ваше своевременное донесение много помогло обороне Могилева. Кроме того, вы знаете эту странную силу — русских татар и казаков. Мы считаем, что было бы целесообразно вам последовать в Москву вместе с падре Поссевино, он как раз направляется туда. Повторяю, нам интересны казаки, которые очень симпатизируют царевичу... Желаю успеха...

Царь-убийца

Папский легат Поссевино прибыл в Москву после похорон царевича Ивана. Его помощники и тот безликий поляк, который был направлен вместе с ним к Московскому двору, сбились с ног, пока узнали подробности трагедии. Невероятная охрана постоянно следила за всеми, кто приезжал и уезжал из совершенно закрытой для посторонних Александровской слободы. Итальянец-переводчик как раз в это время был в Александровской слободе, где последние годы почти безвыездно жил Иван Грозный, страдавший манией преследования и патологической подозрительностью.

Итальянец рассказал, что Иван Грозный постоянно ссорился с сыном. Прежде он его частенько бивал, по царевич, после того как отец разрушил его брак c двумя женами, стал не то чтобы давать сдачи, но защищаться. Так что ссоры отца с сыном напоминали драки.

Особенно ухудшились отношения в последнее время, когда царевич стал требовать ухода отца от власти.

Обладавший характером очень похожим на характер Ивана Грозного, он открыто, при боярах кричал, что неудачи войны — вина Царя! Он требовал немедленного сбора всех войск, вызова казаков и нанесения удара под Псковом по войскам Батория, которые там застряли основательно.

Один из последних скандалов произошел, когда Грозный, как всегда, стал рассказывать о своих

драгоценных камнях, о том, как они влияют на его здоровье.

Царевич, который выслушивал это в сотый раз, не сдержался и закричал, что всем сокровищам он предпочитает доблесть. И если бы у него была бы хоть половина отцовского богатства, он бы не стал его копить, а набрал бы войска и огнем и мечом не только бы опустошил все владения врагов России, но и отнял бы большую часть царства у самого Грозного...

Царь вскочил и пустил в сына палкой с острым наконечником, но промахнулся, и они сцепились, невзирая на присутствие посторонних. Такие сцены происходили часто. Отец с сыном постоянно ссорились, но Грозный не отпускал царевича из Александровской слободы.

— Вероятно, Царь опасался, что сын может перехватить войска, — говорил переводчик, прихлебывая привезенное из Италии вино, заедая его засахаренными фруктами, которые щедро выставил на стол гостеприимный папский легат.