Смута (СИ)

—Я не могу отменять приказы князя, ибо он Великий князь, а я только жена его. Обращаться с молитвой разрешено только к истинному Богу и его сыну Иисусу Христу.

Мужичок отступил в толпу, а толпа заволновалась. Гул ее все нарастал и становился угрожающим. Отдельные крики долетали до слуха Анны:

—Красна княгиня, Перун доволен будет!

—Я бы тоже не отказался.

Эти слова вызвали смешки и еще многие стали выражать такое же желание.

—Завалить церковь, и терем князя, а царицу пожертвовать Перуну.

Услышав про желание отдать вжертву Перуну, Анна стала еще прямее, вид её говорил, что она ничего не боится, за ней истинный и единственный Бог.

Вдруг настроение толы резко изменилось, она сначала умолкла, а затем тихо зароптала.

—Дружина нас окружает яко врагов каких-то.

—Надо бежать пока голова на плечах.

Но бежать было уже некуда. Вооруженные мечами и копьями воины, перекрыли все проходы меж строениями, их копья направлены на толпу.

—Кажись, заманили! — кричал мужик с окладистой бородой, — сейчас крестить мечами будут.

Рядом с княгиней Анной стал Святополк. Он зычно крикнул, толпа вмиг онемела.

—Кто хотел отдать Великую княгиню Анну в жертву Перуну?

Толпа безмолвствовала.

Святополк окинул взглядом толпу и пригрозил:

—Если не выйдет тот, кто сказал эти слова, многих утоплю в Днепре.

Меж строениями возникли какие-то волнения. Вскоре послышались крики:

—Я желаю быть жертвой Богу Перуну….

Безусый юноша вырывался из рук дружинников, затем вскрикнул и затих.

—Святополк обвел толпу грозным взглядом.

—Кто еще хочет быть жертвой?

Желающих не оказалось, князь повторил вопрос:

—Кто хотел отдать Великую княгиню Анну в жертву Перуну?

Толпа опасливо стала отступать назад, но копья дружинников упёрлись в спинылюдей. В некоторых местах началась давка.

Сквозь шум толпы послышался неистовые крик:

—Этот человек кричал, этот! Это он кричал! Это он посягнул на княгиню.

***

Дружина князя Владимира приближалась к Киеву. Князь Владимир рассчитывал, что войдет в город ближе к полудню, когда события там начнут развиваться. Воевода Добрыня торопил, боялся опоздать.

—Князь, войдем в город поутру, чтобы опередить заговорщиков, а так не ровён час не пощадят княгиню Анну, убьют: Бориса и Глеба….

—Нет! В замке есть охрана, она сможет выстоять половину дня. Если войдём в город поутру, мы никогда не поймаем заговорщиков, а они найдут более удобный случай и тогда у них все получиться.

Многочисленная дружина Владимира двигалась вдоль Днепра, где ширина его и бирюзовая дымка не позволяли видеть противоположный берег. Ласковое солнце пригревало, торопило к реке. Тенистые деревья просили отдохнуть под их кронами, а гладь воды рождала непреодолимое желание купаться.

—Сделаем привал, иначе разморит нас жара. Времени у нас еще много.

Владимир повернул к тенистому берегу реки.

—Нет, князь, надо спешить, может свершиться великая беда, — запротестовал воевода.

—Добрыня, не вредничай, иначе побьёт тебя дружина, — шутливый тон князя обезоружил Добрыню.

Дружинники долго купались, затем купали лошадей и никто не заметил, как бирюзовая дымка, скрывавшая противоположный берег сначала потемнела, а затем превратилась в свинцово-чёрную тучу, которая со страшной силой бросила на землю свою ярость. Ветер рванул кроны деревьев, неистово выл, гладь реки вздыбилась свинцовыми волнами. Тьма, навалившаяся на мир, плескала сполохами молний. Гром не смолкал ни на мгновение. Люди и лошади пытались скрыться под деревьями, но и там не было спасения от хлынувшего потока воды.Добрыня, то ли в шутку, то ли всерьёз крикнул князю:

—Перун гневается, не пускает нас в Киев.

—Злоба и гнев ему не помогут, нас защитит Пресвятая Троица и Матерь Божия Мария.

Некоторые дружинники не успели одеться их одежда, щиты и даже седла стали добычей злобного ветра и реки. Вскоре выяснилось, что молнией убило нескольких лошадей.

Когда ненастье, наконец, прошло и из-за уходящей тучи робко выглянуло солнце, выяснилось, что дружина должна задержаться и привести себя в порядок. Добрыня, кричал, торопил, но стало ясно, что прийти в Киев вовремя не получится.

***

—Этот человек кричал, этот! Это он кричал! Это он посягнул на княгиню.

Крики повторились, толпа заинтересованно примолкла, расступилась.

Путша и Ляшко тащили к Святополку лохматого мужика, он упирался и истошно кричал:

—Я молчал, не нужна мне княгиня.

Под суровым взором князя мужичок обмяк, пал на колени, протянув руки плаксиво просил:

—Нет вины на мне, у меня жена и пять детей. Пощади их, умрут с голоду.

Мужичка покинули последние силы, он пал на землю и не подавал признаков жизни.

Святополк перевел взгляд на Путша.

—Почему этот человек кричит, что нет на нём вины?

—Кричал он, кричал, пуще всех, тому есть соглядатаи.

—Кто еще слышал, что этот человек посягал на княгиню.

Из толпы вышли Елович и Талец.

—Мы свидетельствуем! Он кричал. На том стоим.

—Стража!

Два воина выросли рядом с лежачим мужичком.

—Слушаем тебя, князь.

—В Днепр его, вслед за Перуном.

Стоящие рядом со Святополком Ярослав и Борис переглянулись. Они не ожидали такого поворота событий. Стражники, подхватив под руки бесчувственное тело мужика, потащили к Днепру. Путша выхватив кинжал, пошёл за ними.

Из толпы выплеснулся крик, в котором слышалась злая ирония.

—Вот и нашли жертву для Перуна, и выбирать не надо!

—Не сметь! — княгиня взмахнула кулачком, — не сметь.

Стражники, волокущие мужика, остановились в растерянности.

—Великая княгиня, мы не должны противоречить друг другу. Вы унизили меня, — Святополк смущённо взирал на Анну.

—Здесь может вершить суд только Великий князь Владимир. Поэтому, чтобы избежать гнева дяди твоего, отмени свой приказ.

—Он посмел посягнуть на жену Великого князя и потому заслуживает смерти.

—Твоё желание стать Великим князем, столь велико, что ты забыл про осторожность.

—Я спас престол и город от бунта…,

—А может ты его и подготовил? — прервала Святополка Анна.

—Ты княгиня и можешь думать всё, что захочешь, но я спас город и престол, князь это оценит и поймет.

—Князя Владимира здесь нет, потому я сама решу, кто чего заслуживает.

Анна отвернулась от Святополка и приказала подвести мужика. Мужик успел прийти в себя, надежда на спасение придала ему силы. Когда его потащили к княгине, он смог стать на колени. Анна внимательно посмотрела на него и строго спросила:

Толмач повторил вопрос.

—Ты хулил меня?

—Матушка княгиня, позволь молвить правду.

—Говори.

—Эти люди, которые сказали, что я хулил тебя, позвали многих сюда, обещали, что князь Владимир, после крещения будет кормить всех, угощать медами.

—Много таких, как ты?

—Я не ведаю, только вокруг меня многие были за Перуна. Они кричали, что Перун истинный бог.

—Ты готов покреститься сегодня?

—Да, матушка княгиня.

Анна повернулась к митрополиту Иоакиму Корсунянину.

—Будем крестить народ.

Наступила тревожная, зыбкая тишина. Народ ожидал, что последует дальше. Позади них по-прежнему с копьями наперевес стояли дружинники. К толпе вышел митрополит Иоанн, он нес перед собой большой серебряный крест, за ним шли монахи в чёрном одеянии, они несли иконы. Анна обратилась к мужику:

—Иди, сын Божий, я прощаю тебя и потому, тебя никто не тронет. Сейчас ты познаешь истинную веру. Иди.

Мужик стал на четвереньки, изображая поклон, затем с трудом встал и поковылял за монахами. Вслед за ними пошли Путша, Ляшко, Елович и Талец. Ляшко во весь голос кричал:

—Идите, люди, идите, креститься, и Бог поможет нам в делах наших.

Задние ряды толпы всё ещё ощущали острые копья за спиной. Горожане сначала несмело, затем всё смелее вливались в колонну, по бокам которой шли дружинники Святополка. Когда процессия прошла половину пути, свинцово-тяжелая туча забрала большую часть неба. Среди горожан стали вспыхивать волнения.