Святополк Окаянный

Однако Будый не забывал своего старого знакомого по одной малой причине — Блуд сообщал ему интимные сведения о жизни великокняжеского двора. За это Будый не забывал привозить ему гостинец в виде увесистого кошеля, набитого под горло золотом. Его сведения стоили этого золота.

Встречались они обычно в усадьбе Блуда. Здесь было удобно, и никто не мог помешать их кулуарной беседе за чаркой доброго меда.

В последнюю встречу, выслушав рассказ Блуда и передав ему кошель с золотом, Будый, щурясь по лисьи и потягивая мед из золотого кубка, завел витиеватый разговор о том, что Владимир недолговечен, и что когда придет время ему уходить из этого мира, то между наследниками разгорится большой спор.

Блуд сразу сообразил, к чему клонит новгородский воевода. Однако и он был старый лис, хотя и изрядно поседевший, поэтому, ласково глядя на кошель с золотом и макая губы в мед, только мягко поддакивал.

Между тем Будый заметил, что на сей раз причиной разлада между детьми послужит нарушение Владимиром дедовских исконных обычаев. Сделав этот вывод, Будый отхлебнул большой глоток, и заявил:

— Князь свое наследство должен передавать старшему в роду, а не своему любимчику!

Заявление он сделал довольно смелое, но на то и бояре, чтобы обсуждать поступки князя.

Блуд спрятал улыбку в кубке с медом, он хорошо понимал, о чем ведет речь хитрый Будый. Претендентов на Киев было трое: Борис, Святополк и Ярослав. Причем Борис из них самый младший. И конечно, Будый беспокоился не за интересы Святополка, который формально считался старшим сыном Владимира. Таким образом, даже глубоко не вникая в суть взаимоотношений между детьми Владимира, было понятно, что Будый беспокоился о своем князе Ярославе, который после смерти своего старшего брата Изяслава становился старшим из родных сыновей Владимира.

Блуд тут же прикинул в уме. Святополк безусловно очень опасен для него, так как вряд ли забудет отомстить Блуду за предательство его отца. Поэтому восхождение Святополка на киевский стол будет означать одно — скорую смерть. Но и Борис на месте Великого князя не лучший вариант. Борис дружит со Святополком и потому в случае восхождения на киевский стол позволит ему свести старые счеты с боярином, предавшим отца. Так что наиболее приемлемой фигурой в качестве Великого князя оставался только Ярослав.

Блуд прекрасно понимал, что Будый не зря завел с ним разговор на столь опасную тему. Тем самым он сообщает, что Ярослав нуждается в помощи боярина, который много лет назад уже помог другому князю стать Великим. Дело, конечно, опасное, так как Владимир, узнав, что бояре плетут интриги, чтобы помешать его намерениям, расправится с ними без всякой жалости. Но ставки в этой игре были слишком велики, по крайней мере для Блуда речь шла о его жизни.

Это оказалось хорошим стимулом для того, чтобы бояре быстро нашли общий язык и договорились о том, как помочь князю Ярославу.

Вот поэтому Блуд и переживал из-за того, что был удален из Киева. Выполняя почетное поручение Великого князя, он в то же время оказывался не у дел. Как близок локоток, а укусить его невозможно, так и Киев — близок, час пути от Вышгорода, да попасть в него невозможно, так как приказал Владимир не спускать со Святополка глаз. И даже сообщения о поведении Святополка Блуд шлет с гонцами.

А что Будый, когда узнает, что он не у дел, найдет в Киеве другого помощника, Блуд не сомневался. В связи с этим собственное бессилие злило боярина, и он маялся тяжкими мыслями, решая почти невыполнимую задачу: как ему увильнуть от почетного поручения и вернуться в Киев.

Однако пока в голову Блуду приходила только одна мысль: сославшись на плохое здоровье, просить Владимира, чтобы он отпустил его на покой. Правда возникала другая проблема: Владимир-то отпустит на покой, а вот как потом вернуться? В связи с последними известиями о плохом здоровье Владимира скорое возвращение к княжескому двору становилось вопросом жизни и смерти.

Пока Блуд размышлял, приятная беседа князя Святополка и Свенельда подошла к концу, на княжеский двор въехал всадник. По знаку на плаще видно было, что это был гонец от Великого князя.

Всадник остановил коня внизу, около лестницы на крыльцо, и спрыгнул на землю. Дворовый слуга подхватил повод его коня. Всадник оправил себя, и донесся его вопрос:

— Где князь Святополк?

Получив ответ, что князь Святополк сидит на крыльце, гонец начал, неторопливо подниматься по лестнице.

Когда он поднялся, Блуд узнал в нем воеводу по прозвищу Волчий Хвост и сообразил, что князь воеводу гонцом по пустякам гонять не будет, следовательно, он везет крайне важные известия. Блуд заволновался, что это может быть за новость?

Между тем Волчий Хвост поднялся на крыльцо и, увидев князя Святополка, поклонился ему и очень любезно поприветствовал:

— Здрав будь, князюшка!

Затем он склонил голову в сторону Блуда и Свенельда:

— И вы, други, будьте здравы.

Те поднялись, проявляя уважение к Волчьему Хвосту.

Святополк, также догадывающийся, что воевода привез важные известия, встревоженно приподнялся и спросил:

— Здоров ли батюшка?

— Здоров, — успокоил Волчий Хвост и, вынув из-за пазухи свиток, протянул его князю. — Прислал Великий князь тебе письмо.

Святополк взял свиток, мельком осмотрел его, взломал княжескую печать из красного сургуча и глазами пробежал по письму. Он еще не дочитал его до конца, а на его изящном лице проявилось недоумение.

Блуд, сгорая от любопытства, с трудом себя сдерживал, чтобы не заглянуть в письмо через плечо князя.

Свенельд сохранял невозмутимое спокойствие, как будто был сделан из камня.

Волчий Хвост лишь слегка морщил лоб. Дождавшись, когда Святополк закончит читать письмо, проговорил:

— А также Великий князь велел добавить устно — прощает он тебя и снимает опалу. Свободен ты, и твоя жена, и немецкий епископ. Только жить тебе князь велит в Вышгороде и выезжать в другие места позволяет с его разрешения.

От удивления Блуд едва не свалился с крыльца. А Волчий Хвост, повернувшись к нему, проговорил:

— А с тебя, боярин, Великий князь снимает свое поручение, и ты можешь приехать к его двору.

Сбылось то, о чем усиленно молился Блуд. От радости он почувствовал слабость в ногах. Он поклонился и, севшим от волнения голосом, просипел:

— Я рад служить Великому князю.

Заметно повеселевший Святополк — ему тоже известие понравилось, — пригласил гонца, принесшего радостное известие, присесть за его стол и выпить вина, но Волчий Хвост, сославшись на то, что ему также даны некоторые другие поручения, касающиеся проживающих в Вышгороде некоторых жителей, почтительно попросил его не задерживать.

Святополк спросил:

— Ну а в Киев к отцу мне приехать можно?

Волчий Хвост покачал головой:

— Великий князь пока не хочет тебя видеть. Он занят.

Лицо Святополка покрылось краской гнева и обиды, но он тут же взял себя в руки. Выпив маленький глоток вина для успокоения, он не стал задерживать гонца, и Волчий Хвост, а следом за ним и Блуд ушли.

Подождав, когда они скроются, Святополк язвительно проговорил:

— Знаем его тайные поручения, Владимир даже в старости своих подружек никак не может забыть... Тоже — монах! Варвар!

Свенельд, за последний год сильно постаревший, предварительно покрутив в раздумье седой ус, высказался о другом:

— В Киеве что-то случилось, — предположил он. — Может, печенеги войной идут, и Владимир, зная, что Болеслав сердится, что он держит под замком его дочь и зятя, отпускает тебя для того, чтобы обезопасить себя от удара со стороны поляков?

В словах Свенельда была изрядная доля правды, признал Святополк. Болеслав дамокловым мечом висел над Киевом. И все же Святополк возразил:

— Если бы шли печенеги, то гонец прямо сказал бы об этом и передал бы приказ готовить нашу дружину к войне. А сейчас он даже видеть меня не хочет. Нет, тут что-то другое.

Свенельд почесал лысый затылок и спросил: